Света белого не видно - Марина Иванова

На следующее утро Катя пошла в парикмахерскую, сделала каре, закрасила седину, привела себя в порядок и снова стала очень красивой молодой женщиной. Худоба пошла ей на пользу, талия была, как у девочки, никто не смог бы догадаться, что у нее четверо детей. Катя вновь занялась литературными переводами, отложив занятия со студентами. В данный момент у нее не было физических сил даже говорить, энергия покинула ее. Она с трудом поднималась с колен после очередного несчастья. С каждым разом подниматься ей становилось все тяжелее и тяжелее.

Но однажды солнце засияло в ее комнате так, будто влетело в открытое окно. Катя зажмурила глаза, приподнялась на подушке и радостно воскликнула: «Моего сына нашли!».

Маша с Зулей переглянулись испуганно, протянули Кате как всегда стакан с пустырником, но она засмеялась, глядя на подруг и повторила: «Я точно знаю, что Богдана нашли!».

И в подтверждении этих слов зазвонил телефон. Катя подбежала в ночной рубашке к телефону, взяла трубку и услышала, что ее сын находится в роддоме. И что в данный момент его обследуют врачи. Они сообщили, что Катя может за ним приехать.

Девочки опять переглянулись, быстро стали собирать детей и отправились с Катей в роддом.

– Ну что дождались братика? – произнесла весело врач, когда протягивала Богдана.

– Где его нашли? – целуя сынишку, спрашивала Катя.

– В полиции сказали, что вычислили местонахождение вашего назойливого поклонника, ночного звонаря и накрыли его берлогу. Но мужчина смог улизнуть, убежал через чердак, выскочил на крышу, только ноги засверкали. Сказали, что соседи уже составили его фоторобот. Так что в скором времени преступник будет пойман.

Катя не знала, как отблагодарить всех полицейских мира. Она была счастлива, что сын снова с нею. Сестренки не могли на него насмотреться, они визжали от восторга, рассматривали маленького человечка, живую куклу, который барахтался и отгонял их от себя, дергая ручками и ножками.

– Мама, а что он ходить не умеет? – спрашивала Полина, пытаясь дотронуться до Богдана.

– А ты сама давно научилась? – смеялась над нею Настя. – Мама, можно я его подержу, я уже большая, – продолжала рассуждать старшая дочь.

Катя никому не позволяла до него дотронуться. Она тщательно изучала его каждую клеточку, боялась, что этот маньяк мог повредить ему кожные покровы. Но врачи сказали, что за ребенком следила, скорее всего, женщина, потому что он был ухожен и накормлен материнским молоком.

– Кто же эти люди? – постоянно задавала Катя себе один и тот же вопрос. – Долги я все выплатила. Жаль, конечно, что дом потеряла, но значит он кому-то нужнее. Буду в Михайловске, узнаю кому.

Не успела Катя подумать про Михайловск, как на пороге появилась ее лучшая подруга Лера.

– Ну что не ждали? – спросила она, забегая в Катину коммуналку с пакетами продуктов.

– Лера, откуда ты здесь? – обрадовалась ей Катя.

– А я проездом из Тюмени еду домой, мама немного приболела, вот меня и вызвали.

– Я слышала, ты дочку родила, поздравляю? – сказала Катя, разглядывая похорошевшую молодую мамашу.

– Спасибо, дочь у меня красавица, вся в Амирана пошла, хоть бы что-нибудь мое. Она такая прехорошенькая, такая миленькая, поэтому назвали мы ее, – Мила.

– А где же она сейчас?

– Она с кормилицей в Тюмени. Муж меня не отпустил вместе с нею, – засмеялась Лера. – Ни на шаг от нее не отходит.

Маша быстро завернула Богдана в одеяльце и сказала Зуле, что ребенку нужно срочно погулять на свежем воздухе. Она боялась показывать Лере Богдана, потому что он был вылитый Амиран. Она давно догадалась, кто отец Богдана. Еще тогда, когда забирала Катю из роддома. Не нужно было делать экспертизу, чтобы понять, чей это ребенок. Богдан был копией Амирана.

Катя с благодарностью посмотрела на Машу и повела Леру на кухню. Но Лера остановилась, протянула руку к Зуле, хотела отодвинуть одеяльце, чтобы посмотреть, кто там лежит.

– Дайте посмотрю на это чудо! Чей это малыш? – заинтересованно спросила Лера.

– Мой, – быстро нашлась Зуля, потому что ей не понравилась эта девица, которая с пренебрежением рассматривала их комнату и даже не поздоровалась с нею.

– Это твоя домработница? – спросила Лера, показывая на Зулю.

– Это моя сестра, – ответила Катя. – Моя питерская сестренка.

Лера зашла с шумом на кухню, поставила на стол пакеты с фруктами.

– Это детям, – сказала она безразлично.

– Лерочка, ну как ты живешь? – спросила Катя, наливая подруге чай.

Лера отказалась отобедать у Кати, сославшись, что зашла в ресторан и успела перекусить. Она пожалела, что у нее очень мало времени. Так как поезд отправляется через час. Но успела похвастаться.

– У меня все отлично! Муж меня очень любит, дочь здорова, денег хватает. В общем, желаю всем такой жизни. А как ты?

– Я тоже самая счастливая женщина на земле. У меня есть все: дети, любимая работы, надежные друзья и неиссякаемая энергия для достижения следующей цели, – я хочу купить квартиру.

– Ты что, ты ее никогда в жизни не купишь, в Питере квартиры очень дорого стоят. Я знаешь, что думаю, ты одна не потянешь, но вот если замуж выйдешь, то может быть. Да, кстати, как у тебя на личном фронте? – поинтересовалась Лера.

– Все что я тебе перечислила и есть мой личный фронт! – засмеялась Катя. – А как Михайловск, ты там давно была?

– Недавно. Я часто родителей навещаю. А что с Михайловском будет? Все как всегда, дороги разваливаются, работы нет, а памятник Ленину продолжает стоять к детям задом, а к районо передом!

Катя засмеялась, вспомнила площадь Ленина в городе Михайловске и памятник Ленину. В школе ученики даже не догадывались, кто этот дядька, который действительно повернут к их школе задом. Даже в единственном в городе музее он тоже не значился. Вот и сидят на Ленине одинокие голуби, справляют свою нужду. Катя почему-то отчетливо поняла, что в городе очень мало голубей, что их вообще практически нет. Почему в городе Ставрополе, пять километров от их городка, голуби встречаются часто, а в их маленьком провинциальном городке Михайловске их нет.

В Питере напротив их очень много, они здесь почетные жители. Ведь в блокаду не дали многим умереть. А в Михайловске голубей нет ни на площади, ни на рынке. «Наверное, их нет, потому что много бродячих собак и кошек, или они все на элеваторе, где много зерна», – подумала Катя, вспоминая свой рынок, где она работала.

Лера сидела напротив Кати пила чай, с интересом рассматривала лучшую подругу и продолжала кого-то ругать. Она возмущалась нефтедельцами, учителями, политикой партии, а какой партии так и не сказала. Скорее всего, всеми партиями была недовольна, которые существуют на данный момент. Лера ругала образование, медицину, быт и культуру. В общем, несла как всегда один негатив. Даже материнство на нее не повлияло и не сделало ее добрее. Но Катя продолжала любить ее такую, какая она есть. Она обнимала подругу, целовала ее в макушку, успокаивала, чтобы та не нервничала из-за таких пустяков.