Тяжесть сияния - Кирилл Григорьев

Но это оказалось роковой ошибкой.

Человек-булыжник сделал шаг за порог, и его выброшенный вперед кулак, размером с добрую пивную кружку, хрустнув, встретился с лицом онемевшей Афимии. Та с грохотом исчезла в недрах кухни.

Зато Тень бескровными испуганными губами успела договорить заклинание.

И когда человек-гора повернулся к ней, его встретила уже не Тень в облике Насти. Его встретила огромная, переливающаяся темно-зелеными чешуйками смертоносная Кобра, раздувшая перед последним ударом свой капюшон. Змея из кошмара, с шипением обнажившая кривые ядовитые резцы.

Он даже не успел как следует удивиться.

Кобра могучим ударом, словно кеглю в боулинге, вышибла его из квартиры. Широкая грудная клетка ночного гостя лопнула. Парень был уже мертв, когда его шея сломалась об соседскую дверь. Второй гость, сбитый с ног точный клон первого, завозился на полу, пытаясь подняться.

Кобра протиснулась через дверной проем и молниеносно вонзила резцы прямо в его удивленное лицо. Два верхних вошли ему в голову в районе лба, нижние — разорвали горло.

И тогда Кобра, выдернув клыки из агонизирующего тела, издала тот самый жуткий звук, которого испокон веков боятся и ненавидят все люди. Она громко и плотоядно зашипела, роняя яд на окровавленный цементный пол.

3

Машина не заводилась.

Тень несколько раз подолгу крутила стартер, пока, наконец, аккумулятор не сел окончательно.

Выматерившись, Тень скинула ноги на асфальт и, достав из бардачка сигареты, закурила. Ночь сегодня выдалась на славу. Теплая и темная, словно на юге. И звезд отчего-то на небе оказалось полно. Почти полная серебряная луна со звездным изобилием — что еще надо для жгучей романтики? Она обвела притихший двор взглядом. Около ее машины метрах в пяти прямо на проезжей части лежал поздний собачник, сломленный «Сонным саваном». Рядом валялся похрапывающий сенбернар.

Что же делать?

Как вывезти тела?

И отчего сегодняшний вечер оказался вовсе не томным?

Тени показалось на мгновение, что все огромное мироздание внезапно возмутилось ее присутствием на грешной земле. Столько несчастий за один единственный вечер! Потоп у соседей сверху. Сломанные лифты, не один, а сразу оба. Неработающая машина. И, наконец, ночные гости. «Кто-то очень не хочет меня видеть, — решила она. — Но кто?!»

Ирина, поняла Тень. Двоюродная сестра вступила в игру. Мелкие пакости как раз в ее стиле. Если бы начала действовать тетка, она бы устроила локальный Армагеддон.

Значит, Ирка будет следующей. После своего муженька. С одними сучками мы же сумели разобраться.

Тень отбросила рассыпающий искры окурок в темноту и выбралась из машины. Впереди была сложная и тяжелая работа. Вначале найти ключи Мишки от гаража, подогнать к дому его «Навигатор» и спустить подготовленный трудолюбивой Афимией груз без лифта с двенадцатого этажа. Потом его тщательно упаковать в багажник. А потом определиться, куда ехать самим и куда везти тела.

Ночь предстоит длинная, вздохнула Тень. Наверное, самая длинная ночь этого лета.

Тень даже не догадывалась, насколько была права.

1

Самым томительным всегда бывает ожидание.

Федор, расстроенный предыдущим разговором, рвался в бой. Вернее нет, не рвался. Он мечтал побыстрее разрядить свой жуткий агрегат в неуловимую Тень и, наконец, вернуться домой. Не к Шершню, а к себе.

Залезть в ванную, включить обжигающе горячую воду и драить, смывать с себя тот ужас, в который он, по бестолковости, окунулся. Каждодневный приход на работу к десяти и язвительные замечания Раечки по поводу наличия прыщей ему уже казались истинным раем.

Кроме того от выкуренных на голодный желудок сигарет у него разболелась голова, а теплая летняя ночь пугающе быстро остывала. Легкий ветерок набирал силу и уже чувствительно задувал в ворот легкой куртки.

А вокруг ничего не происходило.

— Ощутил? — вдруг произнесла рация голосом Шершня.

— Что?

— Готовься, она сейчас выходить будет.

— С чего ты взял? — занервничал Федор.

— Только что заклинание исполнила. «Сонный саван» называется. Вон, глянь, прям перед тобой собачник завалился.

Федор присмотрелся.

Действительно на асфальте валялся какой-то мужик. Рядом, раскинув лапы прикорнула собака.

— А мы-то что?

— А мы далеко, — удовлетворенно ответил Шершень. — Не зацепила. И, кроме того, я же тебе обереги дал. Они от такой фигни на раз два защищают. Надел, хоть?

— Надел, — соврал Федор и быстро зашарил по карманам. Оба обнаружились почему-то в джинсах.

— Молоток, — поверил ему Шершень. — Ладно, ждем.

Федор нацепил обереги и замер. Руки его ходили ходуном то ли от холода, то ли от нервов. Вот черт, подумал он. Повезло, что не достало. А то утром я бы проснулся на травке в окружении любопытных жильцов.

Скрипнула подъездная дверь и, хлопнув, выпустила на улицу молодую женщину. Волосы в пучке, черная длинная куртка, джинсы. Симпатичная, вгляделся Федор. Неужели она?

Женщина уверенно подошла к машине у мусорной площадки, помотала брелком, а потом нагнулась к двери. Открыла, скрылась. Несколько минут она, очевидно, сидела в машине, потом появилась снова. Решительно пересекла дорогу и скрылась в подъезде.

— Видал? — сказала рация с уважением. — Это и есть наша Тень.

— Не похожа что-то, — в сомнении произнес Федор.

— А ты думал, как она выглядеть должна?

— Не знаю… Что-нибудь страшное, в капюшоне.

— Дурак ты в капюшоне, — веско заметил Шершень. — Баба она и в Африке баба.

— И ты хочешь сказать, что она, вот эта женщина…

— Да, Федя. Это она сегодня устроила светопреставление у «Орленка».

2

Тень мелькала перед глазами еще несколько раз. В начале она свернула за угол дома (Шершень занервничал), а потом вернулась на большом черном джипе.

Затем спустилась с двумя чемоданами и, открыв заднюю дверь, бережно загрузила их в салон. Снова исчезла в подъезде.

— Сматывается, — злорадно констатировал Шершень. — Вовремя мы.

— А если не успеем?

— У нас ударная группа есть, — сказал Никита. — И, кроме того, она сейчас натаскается, голыми руками возьмем.

— Она что, полдома вывозит? — удивился Федор.

— А ты что, не знаешь, сколько у баб барахла? — удивился в свою очередь Шершень. — Они же ни с одной парой обуви без боя и слез не расстаются!

— Н-да, — протянул Федор. — Слушай-ка, а куда те делись, что в гости к ней поднялись?