Правила вождения за нос - Галина Куликова

Через некоторое время к первой старухе присоединилась ещеодна. Она приехала на такси за несколько минут до того, как клиент покинулофис. Старухи о чем-то посовещались, и та, которая напала на Стаса, направиласьв сторону метро. Вторая же снова влезла в такси и проследила Фадеева до самогоподъезда его дома.

«Да уж, — подумал Стас, — бабки явно что-тозамышляют. Возможно, они готовят ограбление века? Или собираются похититьклиента и потребовать выкуп у его родственников? Пожалуй, вдвоем они запростосправятся с Фадеевым».

Старушка отпустила такси возле дома Руслана, дождалась, покав окнах его квартиры погаснет свет, и тихим ходом отправилась на улицуЯблочкова, как догадался Стас, к месту своего проживания. Он крался за ней досамой двери, потом позвонил Пучкову и продиктовал адрес, чтобы тот по своимканалам выяснил все возможные подробности о жильцах.

Наутро шеф встретил своего подчиненного радостной улыбкой.

— Я звонил своим ребятам, они все проверили. Через часвместе с участковым пойдешь к старушкам в гости.

Фадееву я звонил — он слышит их имена первый раз в жизни.

— И кто две эти интриганки? — заинтересованноспросил Стас, с благодарностью принимая от Вероники Матвеевны первую «рабочую»чашечку кофе. — Бывшие разведчицы?

— Пока что, — торжественно ответил Пучков, —никаких криминальных деяний за бабушками не замечалось.

Кстати, я не сказал? Они сестры. Василина Сергеевна Стешинаи Елизавета Сергеевна Ивлева — Они случайно у психиатра не наблюдаются? —спросил Стас.

— Нет. Бабки вменяемы и могут нести любуюответственность, в том числе и уголовную. Было бы за что.

Стас смутно себе представлял, как отреагируют старушки напоявление участкового, да еще с ним самим в качестве сопровождающего. Потрогавцарапину на щеке, он подумал, что напавшая на него вечером старуха вряд ли егоузнает — было темно, кроме того, он закрывался руками.

Интересно, удастся ли взять бабулек на испуг? Если нет, тодело грозит затянуться и принести массу хлопот.

Однако визит оказался даже забавным. Дверь открыла старшаясестра, Елизавета. Она была меньше ростом и отличалась повышеннойвпечатлительностью. Именно она участвовала во вчерашней потасовке. Младшая,Василина, высокая и грозная на вид, не побоялась выказать визитерам своенеудовольствие. Бабушки были почтенного возраста — одной восемьдесят семь,другой восемьдесят шесть лет. Но шустрые и живые, без всякого следа физическойДряхлости. В этом доме Василина Сергеевна явно держала бразды правления в своихруках. К ней-то в первую очередь и обратился молоденький участковый, когда всерасселись в большой и светлой комнате друг напротив друга.

— На вас поступила жалоба, — совершенно серьезнозаявил он, делая вид, что копается в своем планшете в поисках кляузы. —Весьма добропорядочный гражданин Руслан Фадеев заявил, что подвергается свашей, гражданочки, стороны преследованиям с неизвестными намерениями.

— Нас что, посадят на пятнадцать суток за мелкоехулиганство? — с иронией спросила Василина, и Стас еле-еле удержал на своемлице серьезное выражение.

Однако участковому все было нипочем. Он сдвинул брови изаявил:

— Прошу разъяснить ваше поведение. Составимобъяснительную записку, а там посмотрим, что делать дальше.

— А как нас выследили? — с интересом спросилаЕлизавета, ерзая на стуле.

— Милиция, она не просто так свой хлеб ест, —уклончиво ответил участковый и строго посмотрел на старушек. — Расскажите,пожалуйста, зачем вы преследуете гражданина Фадеева?

— Мы его охраняем, — робко призналась старшая изсестер. — Бедняге угрожает опасность.

— Опасность? Какая?

— Дело в том, что мы не знаем, — пожала плечамиЕлизавета. — Какая угодно. Он может утонуть, попасть под машину, ударитьсяголовой, упасть в канализационный люк, да мало ли что еще!

— И не думайте, что это бредни выживших из ума старыхженщин, — добавила Василина. — Мы имеем дело с очень серьезнымявлением.

Она с мрачной торжественностью поглядела сначала научасткового, потом на Стаса.

— С каким явлением? — нестройным хором спросилите.

Василина Сергеевна пожевала губами и с неохотой ответила — Сфамильным проклятием.

— Откуда я мог знать, что две эти грымзы — твоибабушки? — защищался Руслан. — У тебя другая фамилия.

Разве догадаешься? В сущности, ты сама виновата. Могла быпознакомить меня со своей родней заблаговременно.

— Не собираюсь я тебя ни с кем знакомить! —заявила Настя, нервно теребя пару перчаток.

Руслану она казалась особенно красивой после того, как онполучил от ворот поворот.

— Настенька, я, конечно, верю в телекинез и прочиечудеса природы, но близко к сердцу все это не принимаю.

Если ты всерьез считаешь, что проклятие, адресованное твоейпрабабке, передается по наследству, то я, конечно, могу сходить с тобой кэкстрасенсу…

— Нет! — перебила Настя. — Самый лучший выходдля нас — вообще перестать встречаться. Нам и сегодня не стоило видетьсятет-а-тет. Нужно было ограничиться телефонным разговором.

— А если я хочу видеться с тобой? — негромко,почти интимно проговорил Руслан, и Настя застонала и схватилась за щеку, словноу нее заболел зуб.

— Я выбрала тебя только потому, что ты — самыйлегкомысленный мужчина из всех, кого я встречала в своей жизни! По крайнеймере, был таким, — сказала она. — Я наводила о тебе справки.

— Да-а-а?

— Да! Мне говорили, что в твоих руках женщины похожи напесок: ты набираешь их целыми горстями, а они в считанные секунды просачиваютсясквозь пальцы.

— Редкая болезнь, — усмехнулся Руслан. —Недержание женщин Они стояли на краю Тверского, не обращая внимания на начавшийнакрапывать дождь и бегущих прохожих.

— Я рассчитывала на то, — продолжала Настя взапале, — что мы будем просто приятно проводить время, понимаешь? Что ядля тебя — всего лишь одна из многих, никто.

При этих ее словах Руслан перестал улыбаться и,нахмурившись, строго сказал:

— Все то время, что мы вместе, я не встречался большени с одной женщиной, клянусь.

— В том-то весь и ужас! — воскликнула Настя, едване плача. — Если бы я узнала об этом раньше, я бы давно тебя бросила.

— Спасибочки.

— Придется тебе все рассказать, — вздохнула она.

— Да уж, наверное! — с иронией сказалРуслан. — Должен же я знать страшилку, из-за которой ты ведешь себя, какистеричная школьница.

— Ты не ведаешь, над чем смеешься! Ладно, слушай.