Департамент - Степан Андреевич Зотов

научного интереса. К теме Вашего сердца. Все расходы будут компенсированы и «всё это» Вы более чем заслужите.

– Заманчиво, но я связан обязательствами…

– Университет предоставит Вам бессрочный отпуск с сохранением содержания, а все контрагенты пришлют письма поддержки Вашему смелому выбору.

– Вы не можете такого обещать. – Профессор медленно поставил свою чашку на столик и сплел пальцы узлом.

– Можем. Мы не обещаем, а даем гарантии.

– Один Бог дает гарантии. Как Вы этого добьетесь? – Теперь уже гости по очереди поставили свои чашки с блюдцами на стол. Стало понятно, что разговор перешел в стадию условий.

– Вы же знаете поговорку про «доброе слово и пистолет»? Мы добьемся этого с помощью обаяния и дипломатии, конечно.

– Университет предоставит Вам бессрочный отпуск с сохранением содержания, а все контрагенты пришлют письма поддержки Вашему смелому выбору.

– Вы не можете такого обещать. – Профессор медленно поставил свою чашку на столик и сплел пальцы узлом.

– Можем. Мы не обещаем, а даем гарантии.

– Один Бог дает гарантии. Как Вы этого добьетесь? – Теперь уже гости по очереди поставили свои чашки с блюдцами на стол. Стало понятно, что разговор перешел в стадию условий.

– Вы же знаете поговорку про «доброе слово и пистолет»? Мы добьемся этого с помощью обаяния и дипломатии, конечно. Панкультурного диалога, как Вы говорите. Плюс неограниченные ресурсы.

– Звучит достаточно безумно, чтобы быть интересным. Что ожидается от меня?

– Бросить все Ваши текущие проекты. Создать серию работ о смысле Истории, о том, куда идет Европа и человечество. И куда стоило бы идти. Да поможет Вам «дух Германского народа».

– Каким временем я располагаю? На какую долю Ваших неограниченных ресурсов могу положиться?

– Вся жизнь впереди. Работайте на совесть. Нам нужен не продукт, а откровение. Книга, не просто изучающая, а создающая Историю. Что касается ресурсов. – Гость достал из кармана небольшой лист белоснежной бумаги, ручку и мягко написал на листе цифру. Затем положил его на столик лицом вниз. Бумага была такой чистой, что почти светилась.

– Прежде, чем я даже посмотрю на листок. Господа, Вам не кажется, что вы знаете обо мне многое, а я о Вас ничего. Какой дом вы представляете, каковы ваши интересы?

– Поиск истины, конечно. Разве этого мало? Получая гранты от чиновников, Вы твердо знаете их мотивы? Что касается названий, последним условием нашего соглашения является полная деловая тайна. Вы ничего не пытаетесь о нас узнать, и как следствие, ничего не можете рассказать. Нарушение этого условия влечет немедленное прекращение взаимных обязательств. А также санкции.

– За чиновниками стоит государство… А что касается санкций, угрожаете?

– Считайте, что за нами тоже стоит государство. Тайна позволяет считать, что угодно. Мы полагаемся на Ваше честное слово. Если Вы планируете нарушать договор, то угрожаете сами себе.

– Справедливо. – Профессор хмыкнул и улыбнулся, но пальцы пока не расслаблялись. Внезапно, его осенило. – Когда вы сказали про

«государство», знаете ли, в голове у меня кое-что сошлось. Вы ведь из «Империума Человека», скажите честно?

– Мы не подтверждаем и не отрицаем. Ваша мудрость, одна из причин того, что мы находимся именно здесь. – Гости многозначительно переглянулись.

– Только оттуда могла придти столь безумная идея и все эти разговоры про «неограниченные ресурсы».

– Не позволим этой мысли увести нас от сути. Вы вольны строить любые предположения. Что это меняет?

– Как что? Вы хотите работу «по совести», откровение. Разве это возможно по заказу политической системы? Как бы великодушно она себя не называла. Приняв ваше предложение, я всегда буду думать, «это служит чужим интересам»! Которые даже не озвучены.

– Таинственное страшит. Но как истинный ученый разве Вы не обратили внимание, что мы поддерживаем Вас безусловно?

– Выше прозвучали, как минимум, два условия.

– Верно, но они не касаются содержания работы. Мы не платим за результат, или за нужные выводы. Мы хотим, чтобы Вы задались определенными вопросами. А каков будет ответ, скажет только Ваш научный поиск. Разве может быть мотив безупречнее? Тем более, что эти вопросы Вы давно ставили и без нас!

Профессор, наконец, разжал пальцы, вскочил со стула и стал шагать по залу туда и сюда. Он молчал, в явном смятении и внутренней борьбе.

– Но зачем, зачем вам это надо?

– На секунду предположите, что Вы правы. Мы прибыли из Империума. Вы же понимаете, что это значит. Какое кредо мы исповедуем. Разве подобный заказ не кажется совершенно логичным? Ваша работа просвещает или отупляет людей? Собирает мощность или растрачивает?

– Просвещает…

– Верно, но они не касаются содержания работы. Мы не платим за результат, или за нужные выводы. Мы хотим, чтобы Вы задались определенными вопросами. А каков будет ответ, скажет только Ваш научный поиск. Разве может быть мотив безупречнее? Тем более, что эти вопросы Вы давно ставили и без нас!

Профессор, наконец, разжал пальцы, вскочил со стула и стал шагать по залу туда и сюда. Он молчал, в явном смятении и внутренней борьбе.

– Но зачем, зачем вам это надо?

– На секунду предположите, что Вы правы. Мы прибыли из Империума. Вы же понимаете, что это значит. Какое кредо мы исповедуем. Разве подобный заказ не кажется совершенно логичным? Ваша работа просвещает или отупляет людей? Собирает мощность или растрачивает?

– Просвещает…

– Если бы кто-то хотел объединить человечество, то он хотел бы добра или зла своим подданным?

– Добра. Но мы живем не в сказке!

– Самая большая ошибка воспитания, это потеря веры в сказку. – С этими словами гости также поднялись. – Герр профессор, Вы располагаете всей необходимой информацией. Решение за Вами. Решение всей Вашей жизни, на самом деле. Верить или нет.

– Сколько у меня времени на размышление? Как связаться с вами?

– Мы уверены, что Вам хватит этого вечера, возможно, бессонной ночи. Просто решайте и действуйте. Мы непременно обо всем узнаем. – Гости направились к двери, взяли шляпы, сделали мушкетерский поклон и ушли в дождь.

Профессор Лист несколько мгновений простоял в растерянности, затем устремился к окну. На дорожке у ворот никого не было. Это вызвало самую нежданную реакцию. Пожилой профессор, убеленный сединами, рассмеялся во всю свою окладистую бороду. В этом смехе был выход напряжения, расслабление нервов, способ принять необъяснимое. Но были в нем и нотки юности Листа, восхищение перед огромным миром, щедрая готовность делать глупости и открытия. Впервые за долгие годы он почувствовал, что перед ним открываются пути. Что еще не поздно. Что сказка еще может быть.

Он не стал даже трогать белый лист, чтобы не сбить это чувство. Он и так знал, что там написано.

Младший агент вновь обратился к старшему.

– Почему в Китае мы говорим правду, регистрируем некий «Сириус», а тут работаем на мистификации?

– Каждый случай уникален. Нет одного рецепта. Чен и так писал свои книги, он ждал такого предложения, надо было лишь подтолкнуть. Тут годится официальный путь.

– А Профессор мог отказаться?

– Каждый мог. Дело в том, что мы предлагаем ему неслыханное. Выход за пределы. Тут обычное «издательство Икс» не годится. Мы предлагаем то, чего не может быть. Следовательно, сами должны обладать атрибутами небывалого.

– Предлагать чудо. Быть или не быть. А не куплю-продажу.

– Верно. Начинаешь понимать.

– Можем ли мы ему доверять? Что не поднимет шум. «Рука Императора дотянулась» и пр.

– Доверие всегда означает риск. Иначе это знание. Но следов нет, доказательств нет, свидетелей нет. Наша сила в том, что никто не поверит.

– А лист бумаги?

– Ты и так знаешь, что на нем написано.

5. «Совершение»

Нью-Йорк, США

Зал был полон света, вспышек, камер. Всё как любил Гарри. Его выступление шло и в Сети, в прямом эфире. Новая книга, новый проект, нешуточная заявка. По замыслу романа, Герой Стила повергал само государство! Настоящий волк бизнеса, он был пророком