Возвращение Томаса. Башня-2 - Юрий Никитин

Олегу почудилось некоторое напряжение в бароне Огдене. Впрочем, если барон и чувствовал неловкость, то где-то очень глубоко, на уровне голенищ, а так его взор был чист и ясен. Выпрямившись, он смотрит прямо, рука на рукояти короткого меча, а когда заговорил, даже кони перестали обнюхиваться, повернулись и уставились внимательными карими глазами.

– Доблестный сэр Томас Мальтон… – произнес барон Огден сильным, звучным, настоящим баронским голосом. – Мы видим, что ты свершил то, что казалось немыслимым! Да-да, немыслимым… Мы все помним, на твою свадьбу явился рыцарь… тихо там, в задних рядах! Это был рыцарь, никто его не лишал рыцарского достоинства. Обгорелость – не повод, а что из ада… гм… многие из нас там побывают.

Томас приосанился, грудь его раздалась, как у бойцовского пса, что один на один валит быков. Лиловые глаза украдкой посматривали на Яру, все ли слышит, мужественное лицо воспламенилось от жаркой похвалы.

– Да что там, – сказал он скромно, но тоже сильным звучным голосом, как и подобает королю, который в состоянии сам водить войска на битвы, – кто на моем месте не пошел бы хоть в ад, хоть… еще дальше ради такой женщины!

Прямая спина Яры прогнулась, а грудь выпятилась, едва не прорывая тонкую ткань. Синие глаза засияли как звезды, она выглядела не меньше королевой, чем сам Томас.

Барон Огден откашлялся, голос его прогремел еще мощнее:

– Сэр Томас! За твое отсутствие произошли некоторые изменения. Но прежде, чем указать на них, я должен представить тебе этих баронов, что пользуются уважением за их достоинства, их честь и отвагу. И никто не усомнится в их верности Британии.

Томас с непониманием оглядел рыцарей.

– Я признаю их неоспоримые достоинства, – проговорил он настороженно, – но что означает эта… очень уж внезапная встреча?

Барон с достоинством поклонился.

– Как я уже сказал, это цвет рыцарства Британии. И самые влиятельные и владетельные сеньоры королевства. Вчера на срочном военном сборе было решено, сэр Томас, что наша страна, раздираемая междоусобицами, нуждается в короле, который не покидает ее земли…

Томас задержал дыхание. Бледное изнуренное лицо медленно наливалось краской гнева. Ноздри начали раздуваться, глаза холодно блеснули, а ладонь потянулась к рукояти меча.

Из рядов выдвинулся коренастый воин, еще старше барона Огдена, весь белый как лунь, старый и уважаемый всем рыцарством сэр Гильдербург, поспешно вскинул руку:

– Сэр Томас! Мы все чтим твои подвиги, и я от всего рыцарства могу заверить, что наша земля не порождала более достойного рыцаря, чем сэр Томас Мальтон из Гисленда!

Рыцари переднего ряда угрюмым ревом подтвердили его слова, а дальше рев прокатился в глубину отряда. Ободренный сэр Гильдербург продолжил сильным, но уже по-старчески скрипучим голосом:

– Но, сэр Томас, признай, что лучший из рыцарей не всегда бывает лучшим королем. В то время, когда стране как никогда нужна крепкая рука, ты покинул близкий трон и корону, отправился на поиски своей пропавшей женщины!.. Пусть даже очень благородного происхождения, хотя есть тут такие, что сомневаются.

Томас вскипел:

– Сомневаются?

Сэр Гильдербург поспешно воскликнул:

– Сэр Томас, сэр Томас! По старым добрым англским понятиям, благородная дама должна сидеть в башне и сопеть в тряпочку, как вы однажды изволили высказаться, а не вскакивать в седло скачущего коня и размахивать саблей… Она же – настоящая валькирия, вы – герой, а если учесть, при каких обстоятельствах ее… гм… похитили, то можно себе представить, откуда вы только что явились!

– И где побывали! – выкрикнул кто-то, теряя рыцарское достоинство.

– И с кем якшались, – добавил другой противным, совсем не рыцарским голосом, но от грозного взора Томаса укрылся за чужими спинами.

Калика ожидал, что благочестивый рыцарь гордо сообщит, с кем еще сегодня утром за одним столом сидел и жрал в три горла, но Томас, уже весь на земле, прорычал:

– Но я вернулся! И женщина моя со мной. Кто из вас сумел бы вырвать ее из рук… из лап… я даже не решаюсь сказать, из чьих непростых дланей!

Барон Огден чуть подал коня назад, лицо Томаса полыхает гневом, потом стало белым от ярости, сказал торопливо:

– Бросивший трон единожды… кто тебе поверит, что не бросишь снова?

Из переднего ряда рыцарей крикнули:

– Стране нужен король надежный!

Томас скрипнул зубами. Внезапно взгляд упал на сэра калику. Тот сидит на коне спокойный, чуточку грустный. И в кипящей бешенством памяти внезапно всплыли слова калики, что тот просмотрел всех королей Британии на сто лет вперед, но ни в одной ветви будущего короля Томаса Мальтона не отыскал. Тогда он понял слова калики так, что его убьют раньше, чем наденет корону на голову, но теперь, возможно, предсказание можно толковать иначе…

– И что же? – спросил он холодно. – Вы решили не допустить меня в мое королевство?

Среди рыцарей раздавался шум. Сэр Огден поклонился, но ладонь его не уходила далеко от рукояти меча.

– Доблестный сэр Томас!.. Позволь, я объясню. На военном совете рыцарей за время твоего отсутствия… по благородным мотивам, никто не сомневается… молчать там в задних рядах!.. Никто не посмеется усомниться вслух… так вот, благородный сэр Томас… э-э… на военном совете была выдвинута кандидатура сэра Генриха!

Он тянул и мямлил, в глаза не смотрел, но последние слова выпалил скороговоркой, вздохнул с облегчением и прямо посмотрел на Томаса честными глазами старого рыцаря, знающего законы и воинские обычаи.

За спиной Томаса тихонько ахнула Яра, слышно, как ругнулся калика на своем непонятном языке. К барону с другой стороны от Гильдербурга наклонился хмурый немолодой рыцарь, что-то шептал на ухо, глаза недобро зыркали из-под украшенного золотом шлема.

Томас поморщился.

– Сэр Болдуин, ваш шепот громче, чем ржание моего боевого коня! Я не обнажу меч, как вы надеетесь. Здесь в самом деле цвет англского и норманнского рыцарства, я не хочу всех женщин Англии оставить вдовами. Но, по крайней мере, мне позволено проехать в свои владения?

Снова за спинами старого барона был недовольный шум, звякало железо. Барон с неохотой наклонил голову. Похоже, он, как и все, ожидал от горячего рыцаря более простых движений.

– М-м-можете, – ответил он с усилием. Покосился на хмурые лица, добавил уже другим тоном, виноватым: – Однако, сэр Томас… Я бы не советовал оставаться там надолго.

– Почему?

На плечах старого барона жутко заскрипело, словно старая осадная башня пыталась повернуться. Томас понял, что сэр Огден пытается пожать плечами.

– Кто поверит, – проговорил барон с таким усилием, словно выдавал тайну сарацинам под пытками, – что не начнешь собирать силы? А это новая кровавая распря… Добро бы друг друга резали дикари, как вон твой друг, но благородных рыцарей жалко!.. За тобой кто-то да увяжется из молодых да горячих. Да пусть лучше полягут в войне с врагами, чем в междоусобице! Или еще разок удастся их натравить на сарацин, спровадить на… словом, подальше, в самые дальние страны.