Вальс в чистилище (ЛП) - Эми Хармон

белый цвета, стояли вдоль стены. Если вы косоглазый или слепой, то шкафчики будут выглядеть для вас, как клавиши от пианино. Мэгги вспомнила, что забыла свои очки в танцевальном зале, на магнитофоне и могла только надеяться, что не упустит ничего из-за своего слабого зрения.

После часа работы, Мэгги услышала музыку, доносящуюся из стереосистемы, и улыбнулась. Она питала слабость к старым песням, поэтому непроизвольно пустилась в танец по длинному коридору. Такое случалось каждую ночь.

Держа в руках швабру, Мэгги скользила по коридору, в ритм музыке. Возможно, она могла бы присоединиться к танцевальной команде, хотя все ее участники настойчиво игнорировали девушку. Они считали, что работа уборщицей не будет красить их команду.

Мэгги привыкла быть третьей лишней. С десяти лет после того, как ее родители умерли, Мэгги постоянно жила в приемных семьях, никогда не оставаясь в них больше чем на год. Тетя Ирена была ее единственной настоящей семьей и после того, как ее муж Роджер Карлтон умер, Ирена перевезла сироту к себе.

Мэгги научилась быть сильной и обходиться без тесных взаимосвязей, живя только в своей компании. Она помнит, каково это любить, быть любимой, но спустя несколько лет желать близости, чувств и не получать их в ответ. Она знала, каково это быть непосильной ношей. Были хорошие люди, в программах по усыновлению, но больше было тех, кто принимал детей из постоянных выплат… или еще того хуже…

После того, как Мэгги переехала жить к тете Ирине, ее жить стала лучше. Женщина окружила ее заботой и любовью, будучи искренне счастливой от того, что маленькая племянница будет жить с ней. Мама Мэгги, Джэнис, много лет была близка с Ириной, а ее мама (бабушка Мэгги) жила в соседней квартире, пока не умерла от рака, через несколько лет после смерти матери Мэгги.

Мэгги грустно улыбнулась печальным воспоминаниям. Ее родители были замечательными. Ее отец мог танцевать без устали, кружа дочь вокруг, в темп музыка. Ее мать была не настолько талантлива, но их совместные танцы привносили в семейную жизнь много счастья. Удивленная своими меланхоличными размышлениями, Мэгги вытерла слезу, которая покатилась по ее щеке и тихонько посмеялась над собой, позволяя музыке захватить ее в свои сети.

Мэгги не была ни на одной формальной тренировке. Никто не платит за занятия танцами приемным детям. Но она занималась так, что никто и не заподозрил, что она самоучка. Она любила танцевать так, как ничто другое в мире, и она искренне надеялась, что Гас не застанет ее танцующую со шваброй в темном углу.

Мэгги скользила по длинному коридору: она всегда танцевала так, будто ее родители смотрят на нее. Песня приближалась к концу, и Мэгги, вытягивая ногу, изогнула ее назад, запрокидывая голову и закрывая глаза. Как только момент закончился, Мэгги открыла глаза и уловила чье-то отражение, в темноте черно-белых шкафчиков. Мэгги вскрикнула и упала на блестящий пол, в мгновение утратив свою грацию.

— Ей! — крикнула Мэгги, пока ее сердце выплясывало невероятные ритмы, в такт пульсу, что ускорился, отзываясь тупой болью в ее голове.

— Гас? Это ты? Я закончу уборку, обещаю. Ты знаешь, я не могу удержаться, когда слышу хорошую песню, — Мэгги нервно усмехнулась и поднялась на ноги. — Гас?

Однако ни одного ответа не раздалось из того места, где, как точно знала Мэгги, она кого-то видела. Пожалев, что она забыла очки, Мэгги медленно направилась к темной части коридора. Это скорее всего был Шад, который ожидал момента, чтобы напугать ее до смерти.

— Шад? Я знаю, ты хочешь танцевать так же, как я. Так выходи, выходи и я научу тебя парочке движений, — Мэгги и Шад постоянно спорили, кто из лучший танцор. Шад был ужасен, но он считал, что был лучшим в этом деле.

— Ты за мной шпионишь? Пытаешься что-то выучить, а? — Никакого ответа. Молчание… это было так непохоже на Шада, особенно больше десяти секунд. Сердце Мэгги пропустило удар.

Ночь только накрыла школу и высокие окна давали только немного света. Но даже без света и очков, Мэгги видела, что там кто-то есть.

— Глупая, глупая девчонка, — прошептала она про себя. — Там же может быть опасно. — Но она продолжала идти. Фигура начала двигаться.

— Тебя не должно быть в школе. Я скажу Гасу… мистеру Джасперу, что ты здесь, — ее голос звучал очень испуганно и отражался эхом от притихших стен коридора. Мэгги остановилась, неспособная идти дальше.

Музыка продолжала литься из колонок, став громче, чем несколько секунд назад. Волосы Мэгги отлетели назад, будто сильный ветер пронесся по коридору. Ее глаз уловил движение в углу и ее ноги сами понесли ее вперед по коридору, по вымытому полу. Она вылетела через аварийный выход на лестницу и не остановилась пока не добралась до места, где работал Гас. Он был глух ко всему миру и не обернулся только тогда, когда Мэгги схватила его за руку.

— Гас! Гас! — Мэгги задыхалась от быстрого бега и была готова удариться в слезы, но вовремя сдержалась.

— Гас. Кто-то есть на лестнице в коридоре. Я пыталась его позвать… это был мужчина, но он не ответил. Он напугал меня…

— Что? — Гас включил слуховой аппарат и Мэгги повторила свою историю.

— Интересно, — проворчал Гас про себя и посмотрел на Мэгги. — Вы в порядке, мисс Маргарет? — Гас всегда называл ее мисс Маргарет. Это звучало мило, когда она не была напугана до смерти.

— Вы уверены, что это не Шад?

— Уверена, это был не он.

— Мне показалось, или эта милая леди произнесла мое имя? — Шад Джаспер появился в ее поле зрения.

— Скучала по мне, Мэгс? Потому что я, конечно, соскучился.

— Я тебя вспоминала, но нет, не скучала, извини, — Мэгги была на удивление рада его видеть.

— Так, — заговорил Гас. — Пошли, посмотрим, что там. Берите ведра и швабры.

Гас поднялся по коридору, закрыл приборы в чулане, и они отправились туда, где Мэгги видела непрошенного гостя. Гас не выглядел ни напуганным, ни расстроенным, и не спешил на третий этаж. Хотя он никогда не спешил. Шад тем временем задавал множество вопросов. На верхушке лестницы он прервался, чтобы осмотреть помещение.

Тяжелые двери открылись и Гас ступил внутрь коридора.

— Вы убирали в темноте, мисс Маргарет?

— Когда я начинала, не было темно, — сказала она и улыбнулась, когда поняла, что старый уборщик поддразнивает ее, чтобы снять нервное напряжение.

— Ей, там! — позвал Гас, его голос рикошетом отражался от стен. Он прошел веред по пустому коридору. Там не было и намека на кого-то постороннего.

— Не думаю,