Наемник «S» ранга. Том 3 - Илья Романов

без плана отхода. Конечно, он не идеален, и обязан сработать в одном случае из трёх, но даже так, шансы превосходны.

— К начальнику тюрьмы его, — отдал приказ старикан. — Оповестить отделение ЦАГ о задержании Призрака. Вот уж не думал, что на старости лет получу повышение. — покрутил он ус.

Один из бойцов кивнул и убежал. Двое мощных мужиков подняли меня от пола под руки и потащили к массивным дверям, за которыми скрывалась шахта лифта и спуск в самую охраняемую тюрьму Аркадии. Кто-то бы мог решить, что слишком уж просто всё прошло. Но так подумали бы только те, кто не слышал о Крематории. Войти в эту тюрьму легко, а вот выйти из неё…

Подбежавший к замку дверей солдат в броне с золотыми регалиями, означавшими, что он один из ближних подчинённых деда, поднёс к специальному дисплею-компьютеру пластиковую карту пропуска и вбил код. Двери медленно раскрылись, являя моему взору широкую платформу лифта и темноту шахты, освещённой настенными фонарями.

Грубо и без лишней суеты двое провожатых затащили меня в лифт и нажали на одну из двух кнопок. Раздался скрежет, лязг механизмов и стон металла. Кабина пришла в движение, и мы начали спуск. Сначала скорость была медленной, но с каждой секундой росла. Я смотрел, как бешено проносились фонари шахты и твёрдая земная порода.

Двадцать три… Двадцать четыре… С каждым тактом, получив возможность стоять на ногах, я отсчитывал секунды спуска, следя за выступающими фонарями. Они были не так далеко от металлических перил кабины. Я мог с лёгкостью толкнуть одного из своих конвоиров, лишив его жизни, но это было излишне. Скоро и так начнётся веселье.

Лифт замедлил ход, тросы напряглись, кабина слегка покачнулась, но восстановила равновесие.

Приехали. Я понял это не только по остановке, но и по нереальному жару. Воздух здесь был сухим и спёртым, а нос конкретно забивала сера вперемешку с пеплом.

— Шагай! — меня толкнули в спину, заставив идти впереди.

— Поаккуратнее, парень, — обернулся я, холодно взглянув на конвоира. — Будешь выделываться, и я могу убить тебя в любую секунду.

Он сглотнул. Хоть и видел, что на моих руках кандалы-блокираторы эсперской силы, и всё же, показал страх. Да уж, жути я навёл в Нью-Тейко на годы вперёд.

Выпрямившись, с руками за спиной, я слез с площадки лифта и ступил на каменный пол, пойдя вперёд по тускло освещённому коридору, вдоль стен которого тянулись мутные лампы и провода. Под ботинками хрустел мелкий камень, а жар стоял такой, что был ощутим сквозь подошву.

В конце данного коридора в ад меня встретили ещё одни двери, только в этот раз попроще. Ну и, помимо них, ещё запачканное в саже и пепле служебка, будто бы впаянная в земляную породу. На входе стояло двое охранников, вооружённых всё теми же винтовками. Их гладко выбритые лица покрывал пот, от брони исходили волны жара, а удивлённые глаза бурили взглядом моё лицо.

Без лишних слов, они открыли нам двери. Больше меня не толкали. Ни один солдат, ни второй. Будь я — второсортным злодеем или наёмником, мои слова вряд ли бы их остановили.

Привели меня, судя по планам и чертежам Святослава, на проходной пункт Крематории. Здесь также были турели, установленные на стене. Множество охраны, которая уже была оповещена о моём заходе, тотчас обратила на нас внимание:

— Внатуре Призрак…

— Он точно псих…

— Что с его лицом…?

— Урод…

— Здесь остановка, Призрак, — прокряхтел один из моих конвоиров.

— Как скажешь, — хмыкнул я, остановившись напротив стойки с бронированным стеклом.

Седой толстый мужик с кучей морщин и шрамов на лице бросил на меня колючий взгляд и произнёс:

— Вот это гости! Сам Призрак решил посетить наш санаторий!

— Говорят, здесь бабы огонь, — хмыкнул я.

— Это тебя обманули, наёмник, — хмыкнул толстяк с улыбкой. — Палец им в рот не сунешь, оторвут вместе с хреном! Да и чалиться тебе в другом блоке. Вместе с психами, как и ты.

— Значит будет о чём поболтать с соседями, — приподнялся мой уголок губ.

— Главное, чтобы не трахнули, хотя с твоей рожей такое вряд ли произойдёт, — поскрёб толстяк потную шею. — Ладно уж, сейчас буду задавать вопросы, а ты отвечай как есть.

И начался скорый опрос. Жирдяй спрашивал всё, начиная от моего настоящего имени и заканчивая тем, сколько лобковых волос. С последним, конечно, шутка, но нечто подобное и происходило. Взяли опись изъятого снаряжения.

— Это ж как можно голову отрубить таким тупым клинком? — недоумевал толстый за бронированным стеклом, держа в руках меч-болванку.

— Как-нибудь покажу, — смотрел я на него не моргая.

Тот медленно сглотнул. Кажется, он уже пожалел о всех фривольностях, что успел произнести.

— Опрос завершён. Приятного времяпрепровождения, Призрак, — сухо произнёс толстяк и взглянул на конвоиров: — Ведите его, парни.

— Вперёд, наёмник, — сказал один из них.

И я пошагал к следующим дверям мимо толпившихся охранников. Кто-то меня откровенно боялся. А кто-то смотрел с вызовом. Наверняка, найдётся пара десятков, что захотят использовать своё превосходство, пока на мне блокираторы. Такова человеческая суть. Большая часть из них готовы издеваться только над теми, кто заведомо слабей. Трусливые натуры, не иначе.

Пройдя через очередные двери и подземный коридор, что на этот раз был рукотворный, я продолжал отбивать новый такт с каждым шагом и отсчитывать время. Время, которое пошло после приказа деда на воротах.

Следующей остановкой стал медблок, где врачи попытались взять у меня кровь и отпечатки. И если с первым у них со скрипом, но вышло пробить мою кожу после трёх попыток, то с отпечатками хрен там. У вампира их, просто-напросто, нет. Даже когда он не проявляет когти.

После медблока я уже не был так уверен в успехе тихого проникновения. Отсчёт времени становился всё больше, а возможностей меньше. Меня водили из одного крыла тюрьмы в другое. Забрали одежду, завели в смердячую вонью душевую и голым окатили водой, похожей на ту, какая была в канализации. Выдали оранжевую форму с номерным знаком «4401», сняли кандалы. Вместо них нацепили ошейник из того же самого металла.

— Новенький! Ха-ха!

— Свежатину подвезли!

— Ну ты и урод! С кем трахалась твоя мамаша, родив такое?!

Множество криков раздавалось из камер, между которыми я шёл к своему месту пребывания. За решётками из того же металла, вырубавшего силу