Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Я была до тебя - Катрин Панколь

Я была до тебя - Катрин Панколь

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56
Перейти на страницу:

Я больше не раздумывала. Ни капли. Твоя речь приподняла меня над землей. Она точь-в-точь совпадала с моими мыслями, с моими настоящими, сокровенными мыслями, которые я привыкла маскировать за фасадом расхожих слов. Я притянула тебя за шею и поцеловала в щеку. Сочным поцелуем братской признательности. Теперь-то я понимала, почему ты так меня смутил, — я нашла близнеца.

Ты отступил, словно пораженный молнией. Сделал шаг в сторону. Напрягся. И отошел от меня. Больше мы друг на друга не смотрели.

Это был поцелуй страшной силы. Неимоверной силы. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Твой непосредственный порыв сделал очевидным то, что мне пока не казалось очевидным. Да, мне было невыносимо видеть, как этот человек разговаривает с тобой, как с видом собственника стоит с тобой рядом, но я еще ничего для себя не решил. Просто испытал зудящее раздражение. И всякий раз, когда кто-нибудь в этот вечер приближался к тебе, не важно, мужчина или женщина, во мне поднималась волна отвращения. По какому праву они крадут твое время, твой взгляд, твое внимание? На самом деле, я уже вознес тебя над всеми, хотя сам об этом еще не знал…

За ужином мы сидели рядом, но ощущение близости исчезло, уступив место обычным банальностям. В нашу беседу врывались реплики других гостей, производя сумятицу. А вы где работаете? Да? И вам нравится? Какая вкусная рыба с маринованной капустой, вы не находите? Как у них получается так подрумянить капусту, чтобы она не подгорела? А вы уже видели «Титаник»? Ну и как вам? Такой успех!

Все время ужина я разглядывал кусочек кожи у тебя за ухом, там, где она не прикрыта волосами, и испытывал непреодолимое желание прикоснуться к нему губами. Я думать не мог ни о чем другом. Машинально отвечал на твои вопросы, но, даже помня все, что говорил тебе тогда, — у меня отличная память, — до сих пор яснее всего вижу этот квадратик кожи, который хотел поцеловать. И еще… Еще я запомнил твой запах. Я ведь первым делом тебя обнюхал. Ты хорошо пахла, очень хорошо…

Вдруг ты поднялся. Посмотрел на часы. И ушел.

У него есть подружка, сказала я себе, есть женщина, которая его ждет, и к ней он торопится. У них свидание. Он пришел сюда убить время до встречи. На секунду я позавидовала этой женщине — еще бы, у нее такой пылкий, такой цельный, такой настоящий мужчина. На секунду я пожалела, что этот мужчина не мой, что он — такой цельный, и пылкий, и настоящий — был моим всего несколько мгновений, но потом я подумала, что ж, такова жизнь, и ничего тут не поделаешь. Посмотрела, как ты уходишь, и забыла о тебе.

Забыла.

Все нормально, сказала я себе. Ты — не для меня. А если вспомнить, сколько глупостей я в тот вечер наговорила, нечего удивляться, что ты ушел, ничего не сообщив напоследок, не спросив у меня адрес или телефон. Я тоже ушла и легла спать. Одна.

И даже не очень уж опечалилась, потому что забыла тебя.

Я решила распрощаться с любовью, как актер прощается со сценой. Я устала все время играть одну и ту же роль. Меняются декорации, меняется герой-любовник, но моя роль все та же. В прологе — воплощенная нежность и невинность. Когда занавес падает — убийца, мертвая внутри. Как будто какой-то неизвестный автор пишет для меня подлинную трагедию, а я как прилежная ученица, мнения которой никто не спрашивает, послушно твержу назубок вызубренный текст.

Я полагала, что другого выбора у меня нет.

Сама себе я казалась мулом, прикованным к ярму, ходящим по кругу, прокладывая одну и ту же борозду. Я добровольно покинула невеселый праздник жизни, на котором разбиваются сердца.

Хотя мне все еще случалось поддаться порыву, с самозабвением бросаясь к детям, подругам, друзьям, всем обездоленным и погибающим от удушья. Я приносила им немного свежего воздуха, помогала отвоевать немного свободы. Я отдавала им свои глаза, чтобы они могли посмотреть на себя со стороны, открыть в себе сокрытые сокровища и оценить себя по достоинству. Я ничего не ждала взамен. Если кто-то из них проявлял ко мне встречный интерес, я удивлялась. Удивлялась и не верила. Потом, очень скоро, начинала испытывать беспокойство, нервозность, даже отчаяние. Попробовал бы кто-нибудь в эту минуту приблизиться ко мне на лишний шаг — я бы тут же показала зубы.

Почему любовь легче дарить, чем принимать?

Мне предстояло понять это позже, гораздо позже.

Я научилась любить — очень немногих избранных, это верно, и с определенными оговорками, но все-таки начало было положено.

Однако полюбить мужчину у меня не получалось никак.

Мужчины. Со своим мужским достоинством, нацеленным прямо на меня.

Я могла любить только тех мужчин, которые совершенно не интересовали меня в сексуальном плане, или тех, кто абсолютно не интересовался мной в сексуальном плане.

Что до остальных… С ними я вела непрекращающуюся войну.

Я не одна была такая.

Другие женщины, которым некому больше было открыть душу, рассказывали мне на ушко одну и ту же горестную историю, пели один и тот же припев, сочащийся желчью и злобой. Все мужики — сволочи, эгоисты, бабники, жмоты, брехуны, зануды, их никогда не дозовешься, когда они нужны, им все до лампочки, да еще вечно жалуются, как они устали. Они устали! Послушать такого — машина у него самая большая, а мобильник, наоборот, самый маленький; положение — самое прочное, жена — самая ласковая, хрен — самый охренительный, не говоря уже о прочих мелких достоинствах. Уши вянут! Они заводили одну и ту же заезженную пластинку и в один голос изливали на меня свое мстительное презрение. То ли дело мы — женщины! Мы отважны, добросовестны, ответственны, мы всегда добиваемся результатов, все делаем быстро — оп-ля, и готово! — мы любознательны, открыты, предприимчивы, внимательны, свободны. Мы проделали немалый путь. Освободились от мамочкиных и бабушкиных корсетов, выбросили на помойку их тесемки, шпильки, косы, пучки, реверансы, фартуки, халаты, а самое главное — их жалобно протянутые за подачкой руки.

Только не их озлобленность, думала я, выслушивая очередной куплет этой песни и следя глазами, как кружится хоровод, в котором и мне досталось местечко.

А они не унимались. Оседлав метлу, стучали по земле своими подбитыми гвоздями башмаками и напропалую плевались жабами, слизняками и змеиным ядом. Мужики превращают нас в сиделок, в служанок. Им от нас нужно одно — чтобы мы слушали их стоны, утешали их, баюкали и расхваливали на все лады, и тогда они идут себе дальше, свеженькие как огурчик и полные сил. Они используют нас, а что дают нам взамен?

Я слушала и смотрела.

Вот мы с Кристиной сидим на скамейке. Ждем 43-й автобус, которого все нет и нет. Мы обе в брюках и для удобства вытягиваем ноги. На нас черные найковские кроссовки с белыми вставками. Мы кутаемся в бесформенные теплые куртки. Сжимаем в карманах кулаки и разглядываем мужчин прохожих, которые идут мимо, не видя нас.

— Я все делаю сама, — говорит она. — Я сумела полностью исключить мужчину из своей жизни. Я работаю, оплачиваю квартиру, плачу налоги, в кино хожу одна, в отпуск езжу с приятельницей. Рождество праздную с родственниками. Ужинаю перед телевизором, с тарелкой на коленях. В постели читаю, а чтобы быстрее уснуть, ласкаю сама себя. Мне спокойно. Никто ко мне не вяжется, никто не дергает — сделай то, принеси это. Спокойно. Перед сном я сама себе рассказываю сказку — одну и ту же, свою любимую. С закрытыми глазами. И сплю как младенец.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 56
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?