Клуб 12 стульев - Коллектив авторов

зама) в «Клуб» пришел автор, впервые в жизни напечатавший одну фразу. С подписью. В самом «Клубе»! По-человечески можно было понять его счастье. Внутренний карман пальто автора оттопыривался совершенно странным образом. Мы своими опытными глазами сразу определили, что это не водка и не советский коньяк, и, естественно, потеряли к посетителю всяческий интерес.

Автор же оказался человеком чрезвычайно застенчивым. Он никак не мог решиться освободить карман. Другими словами, он терялся в догадках: существует в этой комнате институт взятки или нет? Он так переживал, что мы им даже залюбовались. Ну чистый Гамлет!

Наконец он решился. Открыл рот и. заикаясь, произнес:

— В-в-виталий Бо-бо-рисович! Воо-т вы меня наааа-печатали, я хотел как-то ооооо-тметить…

С этими словами он дрожащей рукой вытащил из кармана пузатую бутылку. Это оказался всего-навсего французский коньяк «Наполеон» (а фраза, которую он напечатал, стоила 5 рублей в базарный день).

Виталий Борисович встал, строго посмотрел на посетителя и сказал:

— Вы, конечно, понимаете, что предлагаете взятку…

Автор «изменившимся лицом» упал в кресло.

— Вы, конечно, понимаете, — продолжал Виталий, — что предлагаете мне взятку, когда я нахожусь при исполнении служебных обязанностей, а это вы знаете, чем пахнет…

Посетитель молча встал, держа коньяк на вытянутых руках, как сомнамбула, направился к выходу. «Неужели унесет «Наполеон»?!» — страшная мысль пронеслась у нас в головах.

А между тем несчастный автор уже дошел до двери.

— Стойте! — вдруг закричал Резников.

Тот остановился как вкопанный.

— …но ваше счастье, что я взяточник! — закончил Виталий фразу, и у всех присутствовавших вырвался даже не вздох, а стон облегчения.

Виталию я благодарен за то, что он уговорил Суслова и Веселовского представить на обсуждение в жюри мой рассказ «Ода к радости». Они очень ценили меня, но считали, что мне рановато тягаться с маститыми. Было отобрано шесть лучших за год рассказов, Резников все-таки всучил мой седьмым, нейтральное жюри (очень представительное: Богословский, Лиходеев, Искандер, Рыклин — весь цвет) ставило баллы, потом они суммировались. К сожалению, так было только в 1968 году. Таким образом, я неожиданно для всех получил 3-ю премию, попав в компанию Г. Горина и В. Токаревой.

Конечно, вспоминаются мне наши женщины, ведущие секретарскую работу: обаятельная Лера Тахтарова и сменившая ее «палочка-выручалочка» Светлана Тумановская.

Я вспомнил первые годы «Клуба», его атмосферу. В 1973 году уехал Суслов. Ушел на «вольные хлеба» Виктор Васильевич Веселовский. Ушел в другое издание Виталий Резников. Ушла в другой отдел Света Тумановская. Не так давно не стало ее мужа. Ратмира Туманове кого, отдавшего большой кусок жизни «Клубу». Да, многих уже нет… Совсем недавно покинул нас милый, интеллигентный Леня Наумов.

Пришли другие люди, хорошие и разные, сменились поколения — они сами напишут о последующих событиях.

Иногда меня охватывает «тоска по ностальгии» (фраза гражданина США Вагрича Бахчаняна). Да, «иных уж нет, а тех долечат» (фраза гражданина Советского Союза Бориса Брайнина).

Всех-то я помню авторство, вот только кто придумал картину «Буденный на коне у постели больного Горького» — забыл… Хоть убей…

1 января 1991 г.

Виктор Веселовский

Вокруг смеха

(Отрывки из трактата)

Клуб занимает 16-ю, последнюю страницу «Литературной газеты», однако, как говорят агентурные сведения, многие начинают читать «Литера-турку» с последней страницы. Кроме того, географическое положение «Клуба» привело к тому, что отступать нам некуда.

На 12 стульях «Клуба» сидят как молодые, так и маститые юмористы. Кое-кто разместился даже на двух стульях. а некоторые парами сидят на одном. Впрочем, единственный входной пропуск в «Клуб» — это чувство юмора.

Все эти годы нас очень волновала проблема дальнейшего увеличения чувства юмора на душу населения. И в этом плане мы добились определенных успехов: если раньше наших шуток не понимали отдельные товарищи, то сегодня уже отдельные товарищи наши отдельные шутки понимают. Судите сами.

Когда создавался «Клуб 12 стульев», мы поместили такое сообщение:

«Вам, хозяйки!

Возьмите сырое куриное яйцо, заройте его на 10–15 минут в мокрый песок, затем выньте, положите его на стол и постарайтесь сильным ударом руки разбить его. Сообщите в редакцию, что у вас получилось».

После этой публикации «Клуб» был буквально завален письмами возмущенных читателей, которые требовали возместить ущерб.

В другой раз поместили в нашей пародийной стенгазете «Рога и копыта» сообщение о том, что в одном австралийском селении живут братья-близнецы, одному из которых 24 года, а другому — 36. Пришла масса писем, в которых читатели недоумевали: как это так. разве такое бывает? Мы публично, через газету покаялись — мол, по вине редакции допущена досадная опечатка: первому близнецу не 24, а 42 года.

Или еще пример: на полном серьезе в тех же «Рогах и копытах» мы написали, что житель города Клинска Карпов поймал говорящую рыбу. Лежа на берегу, рыба свободно говорила по-английски, по-японски и по-гречески. Но, к сожалению, пока Карпов бегал за переводчиком, рыба куда-то исчезла. И после этого случая многие жители Клинска начали серьезно заниматься изучением иностранных языков. Вот такая совершенно правдивая сенсационная заметка. Какова же была наша радость, когда через несколько дней мы получили от группы ихтиологов письмо, в котором с позиции формальной логики опровергалось существо заметки: мол. как известно, рыбы не говорят, и потом как же товарищ Карпов выяснил, что рыба говорила на трех языках, если он не знал ни одного и побежал за переводчиком.

Старая истина гласит: «Сколько голов, столько умов». Опыт нашей работы в «Клубе 12 стульев» говорит о том, что голов значительно больше.

Помещаем мы заметку «Конный спорт»: «Упорная борьба разгорелась между участниками главного заезда. Первым к финишу пришел жеребец Потоп. Второе место занял его наездник Быков». После этой публикации приходят письма: как это так? Ведь наездник и жеребец скакали вместе!

Как говорил один хороший писатель: не понимает человек шутки — пиши пропало. Это уже не тот ум, будь он хоть семи пядей во лбу.

«В последнем номере вашей газеты на последней странице в левом нижнем углу опубликованы претендующие на остроумие издательские аннотации. Посмеяться над нашими аннотациями можно — они бывают именно такого стиля во многих случаях. Но беда в том, что автор заметки — этого развязного фельетончика — не читал, очевидно. Пушкина, сатирическую аннотацию «Пиковой