Сознание. Все тайны разума – от растений до искусственного интеллекта - Аннака Харрис

Внезапно наш рефлекторный ответ на первый вопрос – что составляет доказательство сознания? – начинает растворяться. И это ведет нас ко второму вопросу о том, обладает ли сознание какой-то важной функцией или же имеет хоть какой-то эффект на физическую систему, обладающую сознанием[12].

Теоретически я могу вести себя тем же образом, что обычно, говорить все, что я говорю обычно, без обладания субъективным опытом происходящего, почти так же, как продвинутый робот (хотя, конечно, представить это сложно). Это суть мысленного эксперимента под названием «философский зомби», который обрел популярность благодаря философу Дэвиду Чалмерсу. Чалмерс просит нас представить, что любой человек фактически может быть зомби – кем-то, кто выглядит и ведет себя абсолютно так же, как все остальные, но без сознательного опыта внутри. Мысленный эксперимент о зомби неоднозначен, и другие философы, в частности Дэниел Деннет из университета Тафтса, утверждают, что это предположение невозможно – что полностью функциональный человеческий мозг должен обладать сознанием по определению. Но мысль о «зомби» достойна рассмотрения хотя бы в теории, потому что она помогает нам отследить те виды поведения, которые, на наш взгляд, должны быть подкреплены сознанием.

Основная цель – ослабить столько ложных предположений, сколько возможно, и это конкретное ментальное упражнение полезно вне зависимости от того, возможно ли существование зомби по законам природы. Представьте, что кто-то в вашей жизни на самом деле бессознательный зомби или ИИ (это может быть кто угодно – от продавца за прилавком магазина до близкого друга). В тот момент, когда вы станете свидетелем поведения этого человека, которое, по вашему мнению, должно совпадать с внутренним опытом, спросите себя, почему. Какую роль играет сознание в его поведении? Допустим, ваш друг-зомби становится свидетелем автомобильной аварии, выглядит соответствующе обеспокоенным и достает телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь». Может ли он совершать эти движения без опыта тревоги и беспокойства или без сознательного мыслительного процесса, который заставляет его сделать звонок и описать, что произошло? Может ли все это иметь место, даже если бы он был роботом без ощущаемого опыта, вызывающего поведение в целом?

Я обнаружила, что мысленный эксперимент с зомби также способен влиять на наше мышление за пределами его предназначенной функции. Как только мы представляем, что человеческое поведение вокруг нас существует без сознания, это поведение начинает больше походить на многие виды поведения в мире природы, которые, как нам казалось, являются бессознательными, такие как избегания препятствий у морской звезды без центральной нервной системы[13]. Другими словами, когда мы обманываем себя, воображая, что у людей нет сознания, мы можем начать задаваться вопросом, действительно ли мы обманываем себя все время, считая, что другие живые системы – вьющийся плющ или жалящие морские актинии – не обладают сознанием. У нас есть глубоко укоренившаяся интуиция и, следовательно, твердое убеждение, что системы, которые действуют как мы, являются сознательными, а системы, чье поведение отличается от нашего, – не являются таковыми. Но мысленный эксперимент с зомби делает очевидным для меня то, что вывод, который мы строим на основе интуиции, не имеет реального основания. Как и 3D-изображение, он разрушается, как только мы снимаем очки.

По мере того как мы занимаемся нашей повседневной жизнью, мы испытываем то, что кажется непрерывным потоком событий в настоящем моменте, но на самом деле мы осознаем физические события в мире немного позже, чем они произошли. Фактически одним из самых поразительных открытий в нейронауке было то, что сознание часто является «последним, кто узнает». Визуальная, слуховая и другие виды сенсорной информации движутся по миру (и нашей нервной системе) с различной скоростью. Световые и звуковые волны, излучаемые в тот момент, когда теннисный мяч соприкасается с вашей ракеткой, например, не попадают в ваши глаза и уши одновременно, и удар, ощущаемый рукой, держащей ракетку, происходит еще спустя какое-то время. Чтобы еще больше усложнить ситуацию, сигналы, воспринимаемые вашими руками, глазами и ушами, проходят через нервную систему разные расстояния, чтобы достичь вашего мозга (ваши руки намного дальше от вашего мозга, чем ваши уши). Только после того, как мозг получает все соответствующие данные, сигналы синхронизируются и поступают в ваше сознание посредством процесса, называемого «сращивание», – когда вы видите, слышите и чувствуете, как мяч ударяет ракетку, в одно и то же мгновение. Как говорит нейроученый Дэвид Иглмен:

Удивительно, но наше сознание, похоже, также не вовлечено в бо́льшую часть нашего собственного поведения, выполняя роль лишь очевидца происходящего. В этой области был проведен ряд увлекательных экспериментов, и нейроученый Майкл Газзанига подробно описывает некоторые из них в своей книге «Прошлое разума» в главе с метким названием «Мозг знает, прежде чем вы это сделаете». Наиболее известные из этих экспериментов, проведенные Бенджамином Либетом в Калифорнийском университете в Сан-Франциско, показывают, что ваш мозг начинает готовить сложное моторное движение тела, прежде чем вы осознанно решите двигаться. В таких экспериментах испытуемые наблюдают за особыми часами и с помощью инструмента, подобного секундной стрелке на традиционных часах, отмечают точный момент, когда они решают совершить движение (например, пальцем). Но, используя ЭЭГ, исследователи могут надежно обнаружить корковую активность, сигнализирующую об этих предстоящих движениях примерно за полсекунды до того, как испытуемые чувствуют, что они принимают решение двигаться[15]. С тех пор были проведены более сложные версии этих экспериментов, давшие те же результаты[16]. Хоть и неясно, как эти типы простых моторных решений связаны с более сложными решениями, такими как выбор еды на обед или выбор между двумя предложениями работы, нет никаких сомнений в том, что современная нейронаука дает нам быстро развивающееся представление о человеческом уме. Теперь у нас есть основания полагать, что при доступе к определенной деятельности в вашем мозгу другой человек может знать, что вы собираетесь делать, до того, как вы это сделаете.