Сознание. Все тайны разума – от растений до искусственного интеллекта - Аннака Харрис

* * *

Сознательный опыт настолько присущ нам, что мы редко замечаем загадочность происходящего. Сознание – это и есть опыт, и поэтому легко пропустить важный вопрос, который буквально лежит на поверхности: почему бы любому скоплению материи во вселенной не быть сознательным? Мы вглядываемся в тайну, как будто бы существование сознания – это очевидный или неизбежный результат сложной жизни, но, приглядевшись, обнаруживаем, что это один из самых странных аспектов реальности.

Размышления о сознании могут вызвать то же удовольствие, которое мы получаем от созерцания природы времени или происхождения материи, вызывая глубокое любопытство к себе и окружающему нас миру. Когда я была младше, я могла долго смотреть на небо, осознавая, что мое ощущение того, что я нахожусь внизу на Земле, а небо находится наверху надо мной, не было абсолютно точным. Я была заинтригована тем фактом, что, несмотря на мои знания о том, что гравитация тянет нас к Земле, пока она движется по солнечной орбите, и что нет никакого реального «верха» и «низа», мое ощущение нахождения внизу на Земле под небом осталось прежним. Иногда для смены угла зрения я ложилась на землю, раскинув руки и ноги, и старалась захватить столько неба и горизонта, сколько было возможно. Пытаясь вырваться из знакомого ощущения нахождения внизу под луной и звездами надо мной, я расслабляла мышцы, покоряясь той силе, которая удерживала меня на поверхности планеты, и фокусируясь на истинном положении вещей: я плыву во Вселенной на гигантской сфере, прикованная к ней гравитацией и собирающаяся в поездку. Я могла почувствовать, что на самом деле я смотрю не вверх на небо, а в небо. Восхищение, которое я испытала, пришло от временного заглушения ложной интуиции и мимолетного взгляда на глубокую истину: нахождение на Земле не отделяет нас от остальной Вселенной; в действительности мы всегда находились в космосе.

Цель этой книги – встряхнуть наши повседневные представления о мире, в котором мы живем. Некоторые факты настолько важны и парадоксальны (материя в основном состоит из пустого пространства; Земля – это вращающаяся сфера в одной из миллиардов солнечных систем нашей галактики; микроскопические организмы вызывают заболевания и так далее), что нам необходимо вспоминать о них раз за разом, пока они окончательно не проникнут в нашу культуру и не станут основой нового мышления. Фундаментальная загадка сознания, которая является предметом глубокой озадаченности философов и ученых, имеет особое место среди таких фактов. Я надеюсь, мне удастся передать тот восторг, который сопровождает открытие всей удивительности сознания.

Прежде чем задавать какие-либо вопросы о сознании, мы должны в первую очередь определить, о чем мы говорим. Люди используют это слово по-разному: к примеру, ссылаясь на состояние бодрствования, чувство индивидуальности или способность к рефлексии. Но когда мы хотим выделить таинственное качество, находящееся в основе сознания, важно понять, что делает его уникальным. Основное определение сознания дано философом Томасом Нагелем в его знаменитом эссе «Каково быть летучей мышью?», и именно в этом значении я употребляю слово на протяжении книги. Суть определения Нагеля заключается в следующем:

Другими словами, сознание – это то, к чему мы обращаемся, когда говорим о своем субъективном опыте в его повседневной форме. Это то же, что быть собой в настоящий момент? Предположительно, ваш ответ – «да». Это то же, что быть стулом, на котором вы сидите? Ваш ответ (скорее всего) – категорическое «нет». Это та простая разница – есть ли субъективный опыт или нет, – которую мы можем использовать как точку отсчета, составляющую мое представление о слове «сознание». Это то же, что быть песчинкой, бактерией, дубом, червем, муравьем, мышью, собакой? В какой-то точке вдоль спектра ответ – «да», и великая загадка заключается в том, почему «лампочка загорается» лишь у некоторых соединений материи во Вселенной.

Мы можем даже задаться вопросом: в какой момент развития человека у него появляется сознание? Представьте себе бластоцисту человека всего несколько дней от роду, которая состоит примерно из двух сотен клеток. Мы предполагаем, что в ней нет чего-то, определяющего, каково быть этой микроскопической группой клеток. Но со временем эти клетки множатся и медленно становятся ребенком с человеческим мозгом, который способен обнаруживать изменения в свете и узнавать голос матери, даже находясь в утробе. И, в отличие от компьютера, который также может обнаруживать изменения в свете и узнавать голоса, эти процессы сопровождаются ощущением света и звука. На каком бы этапе развития мозга ребенка интуиция ни говорила вам: «О’кей, сейчас субъективный опыт там есть», тайна заключается в переходе. Прежде всего, говоря о сознании, сначала нет ничего, а затем внезапно, волшебным образом, в самый подходящий момент возникает что-то. Каким бы минимальным это что-то ни было, субъективный опыт очевидно зарождается в неодушевленном мире, материализуясь из тьмы.

В конце концов, младенец состоит из частиц, неотличимых от тех, что кружатся вокруг Солнца. Элементы, составляющие ваше тело, когда-то были ингредиентами бесчисленного множества звезд в прошлом нашей вселенной. Они путешествовали миллиарды лет, чтобы приземлиться здесь, – в этой конкретной конфигурации, ставшей вами, – и читают эту книгу. Представьте, каково наблюдать за жизнью этих частиц от их первого появления в пространстве-времени до того самого момента, когда они организовались таким образом, чтобы начать что-то чувствовать. Философ Ребекка Гольдштейн рисует прекрасно четкий и игривый портрет этой тайны:

Момент, когда материя становится сознающей, кажется настолько же таинственным, как момент, когда энергия и материя впервые возникли. Тайна сознания конкурирует с одной из величайших загадок, которая когда-либо занимала ум человека: как что-то может появиться из ничего?[3] Точно так же, как ощущаемый опыт возникает из бесчувственной материи? Австралийский философ Дэвид Чалмерс окрестил это знаменитой ныне «трудной проблемой» сознания[4]. В отличие от «простых проблем» объяснения поведения животных или понимания того, какие процессы в мозге вызывают те или иные функции, трудная проблема заключается в понимании, почему некоторые из этих физических процессов вообще сопровождаются субъективным опытом. Почему определенные конфигурации материи становятся тем субстратом, в котором «зажигается» сознание?