История Дальнего Востока. Восточная и Юго-Восточная Азия - Перси Бьюкенен

Почти вся классика китайской философии была создана в период Чжоу, и некоторые из великих мыслителей были современниками, поддерживавшими отношения друг с другом. Самый знаменитый из них Кун[9], или Конфуций, новатор в области этики, полагавший, что самодисциплина, соблюдение обрядов и обычаев и врожденная добродетель человечества могут сохранить золотой век. Он подчеркивал скорее значение патриархальной семьи, чем государства. В его концепции идеального государства великодушный император являлся отцом народа, строго придерживавшимся обрядов и посредством этого угождавшим Небу и приносившим процветание стране. Менций, первый из великих комментаторов Конфуция, родившийся после смерти Конфуция более чем через сто лет, развил доктрину, согласно которой если император оказывается недостойным — то есть если народ страдает от бедствий, — то он лишается мандата Неба и его подданные освобождаются от необходимости подчиняться ему. Учение Менция санкционировало восстания и морально оправдывало свержение императоров и приход к власти новых династий.

Конфуций учил, что человек совершенен благодаря процессу работы над собой и что наиболее подходящими объектами изучения являются жизнь и афоризмы праведных правителей. Он назвал в качестве примеров князя Чжоу и других видных князей. Однако его последователи, то есть почти сто поколений китайского народа, отдавали должное самому Куну. Конфуций полагал, что управление принадлежало людям, в моральном плане превосходящим других и действия которых не должны ограничиваться точными законами. Они могли урегулировать проблемы согласно своим личным заслугам, следуя канонам гармонии, человеколюбия и искренности. Простым людям нет необходимости стремиться к эгалитаризму, но они могли доверять мудрости и честности тех, кто превосходил их в нравственном отношении.

Для простого ума конфуцианское учение предоставляло четко сформулированные принципы. Существовали четыре социальные группы: ученые — высшая социальная группа; затем следовали земледельцы, удовлетворяющие универсальные потребности человека; после — ремесленники, также производители, хотя менее важные; наконец, купцы, торгующие продуктами, производимыми другими людьми.[10] Моральная ответственность классифицировалась по пяти типам отношений: между князем и подданными, отцом и сыном, мужем и женой, старшим братом и младшим братом, другом и другом. Женщины должны подчиняться последовательно отцу, мужу и старшему сыну. Согласно учению Конфуция, отец, следящий за строгим соблюдением обрядов в семье, пользовался уважением при жизни и почитался после смерти его потомками по мужской линии.

Отношения, конечно, были неравными: с одной стороны, лицо, стоящее выше по положению, проявляющее добросердечие, чья собственная честность ограничивала его власть, с другой стороны, лицо, занимающее более низкое положение. В семье существовали три вида отношений, имевших первостепенное значение, даже друзья включались в семейные отношения. Чужестранцы и другие государства, в том числе военные союзники, находились вне сферы этики. Конфуцианское общество видело семью как обнесенный стеной замок, с сотрудничеством внутри, за пределами чего все является законной добычей.

Конфуцианство не имеет четкого учения о загробной жизни. Счастье в потустороннем мире достигается косвенным путем: самый добродетельный человек будет страдать, если его потомки не будут почитать мемориальную доску в его память и посещать его могилу. Величайший позор — равносильный исчезновению навсегда — это не иметь потомков мужского рода. Несомненно, желание иметь максимальное число сыновей способствовало перенаселению в каждом конфуцианском обществе. Семейная солидарность препятствует проявлению смелых самостоятельных действий, привязывая их к родовому участку земли, и те, кто отправился за рубеж, могли заранее договориться о доставке своих тел на семейное кладбище.

Почти полностью был противопоставлен строгой обрядности Конфуция анархический индивидуализм Лао-цзы, которого традиционно считали современником и знакомым Конфуция.[11] Даосистское учение, названное даосизмом (от дао, или «путь вещей»), с пренебрежением относилось к обрядности и подчеркивало натурализм и свободу от ограничений. Последователи Лао-цзы презирали высшую власть и так мало думали об ответственности перед семьей, что один из них странствовал по Китаю, сопровождаемый двумя слугами, один из которых нес кувшин с вином, а другой — лопату, чтобы похоронить этого последователя Лао-цзы, где бы тот ни умер. С точки зрения даосизма ни один цивилизованный институт не был достоин восхищения; дворы были посмешищем и армии — просто бандами разбойников. Даосы рано стали придерживаться монастырской жизни, выбирая красивые и уединенные места. В их деятельности акцент делался на паломничестве и уходе в святыни и священные горы. От мистицизма они легко перешли к магии, эликсирам, занимаясь поисками философского камня и продавая талисманы легковерным.

В равной степени контрастировало с учением Конфуция учение Сунь-цзы, жившего около трех веков спустя после Конфуция. Сунь-цзы, убежденный материалист, не верил в бессмертие, отрицал человеческую доброту и утверждал, что закон, кодифицированный и строго реализуемый, был более ценным, чем пример человека, занимающего более высокое положение. Он был назван легалистом.[12]

Китай имел своего Эпикура в лице Ян Чжу, который в наслаждениях встретил свою смерть, так как она закрывает все счета. Был также альтруист Мо Ти, который выступил против бессмысленной бойни своего времени, заявляя, что люди должны любить, а не ненавидеть друг друга, что наступательная война является просто убийством и любовь — истинным законом вселенной. Так как его сторонники не могли сражаться, пока на них не нападали, они были побеждены и в значительной мере уничтожены до объединения «Воюющих царств».

Это объединение было осуществлено государством Цинь, которое захватило Сянь и низложило императора Чжоу после разгрома вражеской коалиции. Армия Цинь овладела военным искусством, пройдя суровую школу на северо-западной границе, и ее конница оказалась более эффективной, чем архаичные бронзовые колесницы. Управление страной находилось в руках централизованной тоталитарной монархии, основанной на легалистской философии. Конфуцианское учение было объявлено вне закона — некоторые его приверженцы умерли мученической смертью, и, чтобы покончить со всеми еретическими взглядами, все книги, находившиеся в частных руках, подлежали уничтожению, за исключением практических трактатов по медицине и ремеслам.[13]