Убит поток - Роман Власов

Они заходят в просторный холл. Здесь окно во всю стену, с видом на горы, камин, несколько диванов, длинный шкаф с книгами. Голубые шторы с вышитым орнаментом. Покои князя справа от входа, через небольшой коридор. На стенах портреты чалмашей в героических позах: генералов, князей.

Один из портретов разбит и лежит на полу. Дид опускается на корточки. Фотографирует.

Это мускулистый гигант с длинной бородой. На нём красные штаны с лампасами, красная безрукавка и красная же круглая шапка с отверстием для волос. Одной рукой он указывает на горы, другой – небрежно держит начищенное до блеска ружьё. Трещины в защитном стекле расходятся прямо от его лица.

– Кто это?

– Там должно быть написано, на обратной стороне. Посмотрите, товарищ следователь.

– Генерал Валмир.

На стекле Дид замечает капли крови. Похоже, этим портретом кого-то ударили. Но кого? И почему именно портретом, а не расписной вазой рядом, например? Она тяжелее и хорошо ложится в руку.

Через витражи пробиваются лучи света. Кружится пыль. Стоит терпкий запах цветов.

В гостиной никаких следов беспорядка. На стеклянном столике стопка бумаги, переплетённая металлической пружиной. На верхнем листе крупно отпечатано: «Инструкция». Ниже много текста на чалмашском. В углу аквариум с золотыми рыбками. На диване – открытый пакетик с орешками, из автоматического магазина.

В спальне разгром. Комод опрокинут, зеркало разбито. На полу, на кровати, на подоконнике – везде мятая одежда и следы крови. В стенном шкафу стоит кованый сундук с позолоченной крышкой. Он настолько большой, что дверца шкафа не закрывается. Экран терминала разбит.

– Он лежал на кровати вот так, – показывает Куприян. Раскидывает руки старательно.

– Был уже мёртв?

– Да. Скорее всего.

– Вы что-то трогали здесь?

– Нет, сразу вызвал медиков.

От сундука идёт неприятный запах. Дид с некоторой опаской подходит и откидывает крышку. Внутри снова одежда, платки, мохнатые полотенца. Всё перемешано, измято, скомкано. На внутренней стороне крышки следы крови.

– Б-р-р-р-р. Вонь, как от чалмашского сортира, – кривится внешник.

– Вы там бывали? У них? – спрашивает Дид, не поднимая головы.

– Пришлось съездить один раз. Переговоры, всё такое. Эх, лучше не вспоминать…

Следователь продолжает всматриваться, думает:

– Сундук точно никто не открывал?

– Обижаете, товарищ следователь!

– Гм. А ведь он перерыт сверху донизу… – произносит Дид. Среди вещей он замечает верёвку, извлекает её, рассматривает. Что она тут делает?

– Да они небось отливали сюда! Прямо внутрь… Вот мочой и несёт. Дикари! Я сразу говорил, дикари!

Дид оставляет сундук в покое, ходит по спальне, стараясь не наступать на разбитое стекло, и тщательно осматривает вещи одну за другой.

– У них мужчины носят юбки?

– Не знаю, товарищ следователь. Вроде нет.

– Тогда что она здесь делает? – Дид щёлкает фотоаппаратом. – Вот ещё одна.

Предположим, кто-то ищет что-то в сундуке. Он открывает крышку и видит много вещей. Он выкидывает те из них, которые мешаются. А мешаются те, которые сверху… Следовательно, юбки лежали сверху… И какие-то они чересчур мятые.

– Я знаю, что здесь произошло!

Внешник сильно возбуждён. Глаза лихорадочно блестят. Улыбка расплылась до ушей. Кислота растворилась, будто её и не было.

– Тест, знаете, тестом, а ведь я тоже не промах, товарищ следователь!

– Так что же произошло?

– Прелюбодеяние, – говорит он и подмигивает. – Ох-хо… Куприян-Куприян, ты всё-таки молодец…

– Прелюбодеяние?

– Точно так, точно так… Смотрите… Мы с вами понимаем, что князя пришили свои же, потому что больше некому. При этом князь подозревал об этом, дрожал от страха, но защиты у нас не просил, ага? Помните, я говорил, что он покушения ждал?.. Хе-хе… Так вот: он не покушения ждал, он к смерти готовился. Неминуемой, так сказать! Потому что совершил грех! Они же свихнутые все там со своей Великой Водой, с догмами их.

– Грех… Допустим. Но почему именно… прелюбодеяние?

Куприян улыбается, наклоняется вперёд и шепчет:

– Юбки.

– Юбки?

– Точно так. Что там малец говорил… Они же перед Алговой побывали в горах, в этом самом отвислом княжестве. Вот там какая-нибудь красоточка Сабина и окрутила. Я много чего слышал про нашего товарища, по, гм, не совсем официальным каналам. Доложу я вам, бабником он был жутким. Но что дозволено вельможе, не дозволено правителю. Хе-хе…

– Тогда каким образом?.. Впрочем, ладно, – Дид осекается и добавляет нарочито вежливым тоном: – Спасибо за предположение. Я обязательно учту его в ходе расследования.

Куприян разочарован. Он хочет что-то сказать, но удерживается. Фыркает, поджимает губы.

– Теперь скажите, что ещё вы слышали, по неофициальным каналам?

– Да, честно сказать, не особо много… Они же тоже не дураки. Подставляться так. Намёки, шуточки, да и всё. Я так понял, что он с размахом был товарищ. Перцу давал. Рубил с плеча. И народ его за это любил. А верхи побаивались, сорвиголовой обзывали, дескать, с таким подходом далеко не уедет… Ну, вот он и не уехал.

Дид вытаскивает из разбитого терминала плату памяти, вертит в руках. Стандартная, без защиты. Прочитает и обычный планшет.

История запросов: расслабляющая музыка, музыка, регулятор освещения, отметка о начале вспышки, снова музыка… Похоже и убивали князя под аккомпанемент… Предположим на минуту, что он действительно знал и готовился к своей смерти. Стал бы он слушать расслабляющую музыку?.. Очень трудно представить.

– Ладно, пора дальше – говорит Дид.

Они проходят по номерам, которые занимали другие чалмаши. В гостиной одного из них – доска с недоигранной партией в шашки, полная окурков пепельница («Видали? Им и курить разрешили! Молодёжь нашу совращать!» – комментирует Куприян) и журнал «Ботва», открытый на странице с анекдотами. Пока Дид осматривает комнату, внешник глотает анекдоты один за другим и похохатывает. Он порывается прочитать самый смешной из них вслух, но не решается.

– Они знают наш язык?

– Плешивый что-то пытался изображать… Остальные – ноль без палочки.

– Гм… Как же тогда? – следователь показывает на журнал.

– Да тут и знать ничего не надо. Одни картинки – умора! Вон, сидят носатые, голосуют… Ха-ха…

В спальне второго номера, на комоде – набор товаров из автоматического магазина: шампунь, тапочки, макароны, какие-то таблетки. Валяется мятый бумажный чек. Дид видит такой в первый раз в жизни. Видимо, такой выдаётся покупателю, который не зарегистрирован в сети.