Поиски пропавшего без вести - Татьяна Рубцова

— Эй, сударыня, поедем, что ли?

Она повернулась на голос. Невысокий плотный светловолосый мужчина средних лет стоял и слегка прищурив карие острые глаза, смотрел на ее лучший костюм китайского ширпотреба. Но было в ее взгляде и лице что-то такое, от чего он смутился.

— Извините, — вырвалось у него. — Вам надо ехать? Я довезу до любого конца Москвы. Сядете, что ли?

Ольга кивнула и рукой, державшей дорожную сумку, потянулась к дверце.

— Я помогу, — шагнул к ней водитель, правда не слишком поспешно, и отпер багажник. — Вот, ставьте сюда.

Ольга взялась за ручки сумки, шофер перехватил у нее их, слегка усмехаясь, и так вдвоем они поставили объёмную неуклюжую сумку внутрь вместительного багажника.

— Взгромоздили. Теперь поехали, — проговорил шофер, захлопывая крышку и садясь на водительское место.

Ольга быстро села на заднее сидение, устраиваясь там с сумкой через плечо, тоже довольно объёмной.

— Бибирево, Белозерская улица 15,- сказала она адрес своей подруги, у которой планировала остановиться.

— Не близко. Если бы заранее знал, не повез бы. К мужу едите?

— Нет, к подруге. Муж там дальше живет, за Вешками.

— Раньше-то бывали в Первопрестольной? Или в первый раз?

— В первый. У меня карта, схема Москвы есть дома. Подруга привезла. Я по ней все смотрела.

— Понятно.

— Я раньше никуда из Ферганы не выезжала, разве только пару раз в Ташкент, к тете.

— Путешественница, да. А муж хорошо зарабатывает?

— Очень. По 20 тысяч.

— Деревянных?

— В смысле — в рублях? Да.

— В смысле. Это, девица моя, для Москвы не деньги. Семью на них не устроишь. А дети у вас есть?

— Дочка. Скоро четыре будет.

— Понятно. Деньги-то у тебя есть?

— Ограбить хотите?

— Как бы меня самого не ограбили. Сейчас все можно ожидать. Вот моего друга одна бабенка так наколола. Ты есть хочешь? Или по надобности сходить. Если что, так остановлюсь, сам проголодался. Ехать нам еще о-хо, сколько.

— Это сколько?

— Часа два — три. А если учесть пробки в центре, и того больше.

— Тогда остановите.

— Есть, мадам.

Шофер повеселел. Видно и ему не терпелось сходить кое-куда. Он припарковал машину к стоянке, не вставая с места, вытянул руку и отпер заднюю дверцу.

— Пошли, платный туалет справа по курсу.

Ольга не поняла и стояла, озираясь.

— Туда, иностранка, — легонько подтолкнул ее шофер. — Вот, видишь: Ж и М. Вперед и не ошибись.

Ольга отступила на шаг от излишне разговорчивого водителя и пошла к указанному строению, чувствуя, что внутренне краснеет. Водитель, весело насвистывая, тоже направился к туалету. Мысль о возможности грабежа не оставляла Ольгу все время, пока она находилась в кабинке. «Уедет с сумкой, — думала она. — Очень даже просто». Перспектива остаться в Москве в одном единственном брючном костюме, казавшимся теперь снятым с пугала, не улыбалась ей.

Торопясь и едва оправившись, она выскочила наружу и прямо от дверей стала озираться. Свое такси она увидела на прежнем месте и уже не торопясь, направилась к стоянке.

Она сделала только два шага. На нее налетели, толкнули, грубо схватили за горло, и мужская жилистая рука прижала ее к чему-то живому и твердому, а в горло уперлось острие ножа.

— Стоять, всем стоять! — над ней прокричал слегка сдавленный одышкой мужской голос без истерического надрыва, но с неприкрытой сильной злобой. — Я убью ее, если вы только шевельнетесь, и ни один поп не даст вам отпущение за этот грех.

Последнее он произнес спокойнее, дыхание, до этого с силой разрывающее легкие, восстановилось, а в голосе появилась насмешка.

Ольга с силой упиралась затылком во что-то металлическое и острое, наверное, в крупную пуговицу, и чувствовала, что острие ножа все глубже продавливает кожу в ямке возле ключицы. Она бессильно смотрела, как из отхлынувшей толпы замерших прохожих сразу выделились несколько коротко стриженных парней в одинаковой джинсовой одежде, застывших в одинаковой позе: правая рука в кармане, одна нога чуть впереди другой для упора перед прыжком.

— Руки вверх, оружие на землю. Без шуток, а то вы осиротите ее детей.

Ольга молчала. Ей было неудобно и больно стоять с ножом у горла. Она сглотнула и тут же рука, державшая ее, напряглась сильнее.

Парни бросили оружие себе под ноги.

— Слушай, братан, — начал один из них.

— Твой братан чистит унитазы! — рявкнул парень. — Три шага назад. Все! Живо!

Ребята в джинсовой одежде были молоды и неопытны. Они подчинились, краснея и бледнея от сдерживаемой ярости.

Ольга наблюдала за ними с отрешением постороннего зрителя. Она уже успела привыкнуть к неподвижности, когда тот, кто держал ее, сорвался с места. Ребята в джинсах тоже зашевелились, напряглись, пытаясь что-то предпринять.

— Назад, не двигаться, — рявкнул тот, таща за собой Ольгу чуть не волоком и передвигаясь боком, чтобы видеть своих преследователей. — Держите руки так, чтобы я их видел.

С силой он придвинул Ольгу к чему-то гладкому и твердому, и прижал так, что та откинулась назад, только тут подсознательно поняв, что это машина.

— Так, бензин, масло. Валом. Вперед. Падай на сидение.

Он отпустил горло Ольги, тут же распахнул перед ней дверцу и втолкнул на водительское сидение.

— Двигайся, детка, живо.

Единственный шанс Ольги вырвать ключ зажигания, бросить ему в ноги и выскочить через вторую дверцу, она упустила, по-прежнему заторможено исполняя его приказы.

Только секунду дал ей парень, тут же садясь на край сидения и с силой толкая ее дальше. Ольга неуклюже ткнулась в соседнее сидение, запуталась ногами среди каких-то выступов, и следующий толчок парня едва не опрокинул ее на пол машины. Подобравшись и с трудом перемещаясь, смогла она, наконец, сесть, как следует. Машина уже трогалась, разворачиваясь. Парень держал руль обеими руками и не отводил взгляд от лобового стекла. Автомат лежал на его коленях, а нож он засунул под себя, и рукоятка выглядывала из-под джинсовой штанины.

В спешке набрав обороты, он повел машину резко, и при крутом повороте Ольгу бросило назад, потом вбок, и она машинально схватилась за локоть парня.

По-прежнему, не отводя взгляда от лобового стекла, он левой рукой перехватил ее запястье и с силой притянул к ручке над дверцей пассажирского сидения.

— Вот, держись за это, — без раздражения, но холодно велел он и тут же забыл о ней.

Вид в лобовом стекле дрожал, менялся, наезжал и проносился мимо с ужасающей скоростью. Ольга, чувствуя, как внутри нее все леденеет и сжимается, вцепилась в ручку обеими руками.