Оленьи сказки - Ирина Селиванова

Громко заскрипела половица – охотник вытирал грязные сапоги, и Рута пошла к двери.

– Не открывай.

Она замерла. По коже пробежал холодок. Голос принадлежал не Кестутису, и он раздался… за ее спиной.

Йонас пригнулся, уворачиваясь от подгнившего помидора, и мысленно порадовался, что это был не табурет или нож. В таверне «Кривой рог» случалось и не такое, потому никто из приличных жителей не заглядывал сюда без надобности. Зато весь сброд королевства она привлекала, как вяленое мясо – мух. Здесь можно было дешево поесть, почти бесплатно провести ночь, урвать сувенир в драке и, главное, узнать последние сплетни.

Хозяин таверны, грузный и краснощекий, никогда не выбирался далеко, но отличался любопытством, так что в «Кривом роге» существовало одно правило: не можешь заплатить за еду деньгами – расскажи байку. За увлекательную историю можно было получить кружку пива и хороший кусок мяса, однако тем рассказчикам, которые утомляли публику или придумывали совсем уж небылицы, доставались только тумаки.

Испытать это правило представилась возможность и Йонасу. Ему повезло, подвыпившие посетители с удовольствием приняли рассказ о том, как он встретил и одолел сразу двух медведей. И хотя сам он видел медведей лишь на картинках, а об охоте на них слышал урывками, ему удалось сделать историю достаточно убедительной. Йонасу верили, всегда верили, и, возможно, из него вышел бы отличный актер в королевском театре, но жизнь сложилась иначе, и сейчас он пробирался к своему любимому углу в таверне.

Любимым его сделало почти полное отсутствие света. Не то чтобы Йонас боялся быть узнанным – с длинными волосами и густой бородой его едва ли узнала бы родная бабушка, да и его бывшие знакомые такие места не посещали – просто так ему было спокойнее. Никто не обращал внимания на покосившийся темный столик в углу, как будто его там и не было, и Йонасу это нравилось. Сотни взглядов, прикованных к нему, преследовали его в ночных кошмарах, и порой он вздрагивал, когда кто-то слишком громко называл его имя.

В таверне «Кривой рог» каждый имел право быть тем, кем хотел, и за это Йонас любил ее. Первое время ему докучали местные распутные девицы, но быстро смекнув, что денег у него нет, и они оставили его. К компаниям Йонас не подсаживался сам. Хотя сейчас внешний вид никак не выделял его из толпы, он никогда не считал себя одним из них. Обученный вести себя с дамами, Йонас умел танцевать и прочитал достаточно книг для того, чтобы сойти за благородного молодого человека. И место его было не здесь.

Йонас вытер скамью и стол тряпкой. Он знал: уборка – последнее, о чем думает хозяин таверны, а мысли о том, какая грязная и пьяная морда сидела – или даже лежала – здесь до этого, отбивали всякое желание есть, пусть он и был голоден. Последние годы Йонас ощущал голод постоянно. Это было не то холодное и липкое чувство, которое не дает вдыхать полной грудью и мечтать о чем-либо, кроме куска хлеба, нет. Но Йонас питался скудно и порой старался просто не думать о том, из чего сварена его похлебка.

Впрочем, его дела могли обстоять еще хуже, и он не мог даже представить, что было бы, если бы ему не удалось договориться с лесничей и продолжить охотиться. Тогда, наверное, ему осталось бы лишь торговать телом. Или того хуже. Он хорошо помнил свою встречу с Рутой: красивая и статная женщина с тугими черными косами, она действительно выглядела хозяйкой леса, холодный взгляд зеленых глаз прожигал, а плотно сомкнутые губы красноречиво свидетельствовали об ее отношении к легкому флирту.

Тогда Йонас растерял все природное обаяние и, как провинившийся мальчишка, во всем признался. Рута могла выгнать его и запретить ему появляться там, ведь должности охотника у него больше не было, как и права стрелять дичь в королевском лесу. Но она поступила иначе и, узнав, что идти ему некуда, даже пригласила к себе. Однако Йонас неправильно понял ее щедрое предложение и быстро оказался за дверью. К его счастью, дверь в ее дом не закрылась для него навсегда, и, пусть теплыми друзьями они так и не стали, он мог прийти к ней на чай и обсудить последние новости.

Суп из оленины пах скверно, иногда Йонасу думалось, что готовят местные кухарки вовсе не из оленей, а из крыс, которые то и дело сновали между табуретками. Его утешала лишь мысль о том, что он лично доставлял тушки оленей на кухню, и надежда, что именно их используют для блюд, все-таки была. Йонас и сам умел неплохо готовить, и в хорошую погоду он жарил мясо на костре.

В один из таких дней Йонас и познакомился с Мортой. Она вышла из леса и совершенно бесцеремонно устроилась прямо у его ног. Тогда Йонасу удалось достать всего лишь зайца, и делиться добычей он не намеревался. Он четко высказал свою позицию, но огромная добродушная морда категорически не согласилась и в ответ уставилась на него жалобным взглядом, тихо поскуливая. Отказать даме Йонас не смог.

С тех пор у него жила собака, хотя сама Морта могла бы с этим поспорить. Она исчезала и появлялась по своему желанию, и Йонас не знал, что подсказывало ей, где его искать. В любом случае ходить по лесу в компании было веселее, и, хотя Морта не принадлежала к охотничьим породам, они отлично находили общий язык. Она словно чувствовала, когда ночь будет особенно холодной или тоска – невыносимой, и всегда оказывалась рядом. Йонас по-своему заботился о Морте: делился мясом, купал и незаметно проводил внутрь таверны, когда за окном бушевала непогода.

Последнюю ложку супа Йонас залил в себя через силу: он не знал, когда и где сможет в следующий раз нормально поесть. Стоял октябрь, погода была особенно непредсказуемой. Еще днем держалась невыносимая духота, он едва шел по лесу, а уже сейчас за окном бушевала гроза. Дождь с силой хлестал по старому окну, капли подтекали через неплотно закрытые рамы.

Йонас не планировал задерживаться в «Кривом роге» надолго, но теперь ему не хотелось уходить из дурно пахнущего и неуютного, но все-таки помещения. Он натянул капюшон на лицо и прилег на стол, положив руки под голову. Денег на постель у него не было, оставалось надеяться, что хозяин смилостивится и не станет выгонять посетителей в такую непогоду.

За соседним столом сидела компания из четырех человек. Как Йонас ни старался, он не смог разглядеть их одежду достаточно для того, чтобы понять, чем они занимаются. Впрочем, сейчас все они занимались только одним – выпивали. И Йонас бы не обратил на них внимания, если бы не одна мелочь: в отличие от всех посетителей «Кривого рога», которые громко горланили, лапали обслуживающих их девиц и жаловались на жизнь, эти сидели тесным кругом, склонившись друг к другу, и говорили не так громко, как остальные.

Йонас подумал, что именно так могли бы выглядеть заговорщики. И, хотя он никогда не считал себя любопытным, ему стало интересно, о чем они говорят. Он осторожно подвинулся ближе и прислушался. Точно разглядеть, кто именно говорит, было невозможно, но сам разговор Йонас слышал отчетливо.

– Побоялся бы о таком говорить! – Голос звучал возбужденно и немного испуганно, будто говоривший только что услышал что-то недопустимое.