Бог. История человечества - Реза Аслан

В пещерах Вольп Зал мертвых служил своего рода плацдармом, где Адам и Ева могли подготовиться к грядущему опыту. Здесь их окутывала удушливая вонь горящих костей. По всему полу пещерного зала встречаются утопленные вглубь кострища, пылающие грудами костей животных. Конечно, кости – хорошее топливо, но жгли их здесь не поэтому. В конце концов, в лесах у подножия Пиренеев нет недостатка в древесине, ее гораздо больше, чем костей, да и добыть ее куда проще.

Дело в том, что кости животных, как считалось, обладают свойствами посредников: они находятся внутри плоти, но не являются ее частью. Вот почему их так часто собирали, полировали и носили как украшения. Вот почему из них делали талисманы, умело вырезая изображения бизонов, северных оленей или рыб, причем чаще всего это были кости других животных. Иногда кости помещались непосредственно в трещины и расщелины на стенах пещер. Возможно, это была своего рода молитва, средство передачи сообщений в мир духов.

Сжигание в очагах костей, скорее всего, было нужно, чтобы впитать в себя сущность этих животных. Всепобеждающие запахи тлеющих костей и костного мозга в таком тесном пространстве были своего рода благовониями, освящавшими всех, кто здесь собрался. Представьте себе, как Адам и Ева часами просиживают в этой «прихожей», окутанные дымом и покачивающиеся вместе со своей родней под пульсирующий ритм барабанов из кожи животных, под дребезжащее эхо дудочек из костей стервятников и звяканье ксилофонов, сделанных из полированных кремневых лезвий (все это в больших количествах находят в этой пещере и подобных ей), пока не достигают блаженного состояния, необходимого для продолжения путешествия [12].

Адам и Ева не праздно прогуливаются по пещерам. Каждый зал, каждая ниша, все разломы, коридоры и выемки имеют свою цель – все это сделано сознательно, чтобы стимулировать экстатическое переживание. Это тщательно контролируемый процесс, так что движение по проходам и закоулкам, считывание изображений на стенах, полах и потолках вызывает конкретный эмоциональный отклик, нечто родственное следованию по крестному пути в средневековой церкви.

Сначала они должны встать на четвереньки и проползти по 60-метровому проходу, который связывает Энлен со второй пещерой комплекса – Труа-Фрер. Так они входят в совершенно иной мир, настолько отличающийся от мира первой пещеры, что это не может быть простой случайностью. Именно во второй пещере Адам и Ева сталкиваются с наскальной живописью, которая служит неотъемлемой частью их духовной жизни.

Главный проход в Труа-Фрер разветвляется на две узкие тропы. Та, что отходит влево, ведет к протяженному залу с несколькими рядами красных и черных пятен разного размера. Эти пятна представляют собой самую раннюю форму наскальной живописи: в некоторых пещерах они появились, как считается, более 40 000 лет назад. Никто точно не знает, что обозначают эти точки. Возможно, это записи духовных видений. А возможно, это мужские и женские символы. Однако мы почти уверены в том, что пятна неслучайно именно так расположены на стенах. Напротив, этот порядок часто очевиден и повторяется от зала к залу. Существует предположение, что эти пятна – форма инструкций или информации, своего рода код, передающий жизненно важные сведения искателям духовного опыта, погружающимся все дальше в недра земли [13].

Тропа справа от главного прохода в Труа-Фрер поворачивает еще к одному маленькому и темному залу, который называют Галереей рук. Стены здесь испещрены не точками, а десятками отпечатков рук. Это наиболее распространенная и узнаваемая форма наскального искусства, существующая в природе. Первые отпечатки рук стали оставлять примерно 39 000 лет назад. Они встречаются не только в Европе и Азии, но и в Австралии, на Калимантане, в Мексике, Перу, Аргентине, в пустыне Сахара и даже в США. Отпечатки делались двумя способами: либо руку погружали во влажный пигмент и прижимали к стене пещеры, либо же руку сразу прислоняли к стене и через выдолбленную кость животного разбрызгивали вокруг охру, создавая негативное изображение. Сама по себе охра имела сакральную функцию: кроваво-красная краска служила мостиком между материальным и духовным мирами [14].

Самое интересное в этих отпечатках рук то, что их почти никогда не оставляли на гладкой и легкодоступной поверхности, как можно было бы ожидать. Напротив, их скопления наблюдаются в совершенно определенных местах: сверху от сколов и разломов или рядом с ними, внутри вогнутых участков стен или между рядами сталагмитов, на высоких потолках или в других труднодоступных местах. Некоторые отпечатки имеют такую форму, что руки, их оставившие, видимо, держались за камень. У других отпечатков согнуты или вообще отсутствуют пальцы. Некоторые из них явно оставлены одной и той же рукой, но при этом на отпечатках каждый раз не хватает разных пальцев, что дает основания предполагать, что эти отпечатки рук, как и красные и черные точки, могут быть древней формой символического общения – своего рода примитивным языком знаков. И действительно, сверхъестественное сходство между отпечатками ладоней, найденными в противоположных концах земного шара, может свидетельствовать об общем происхождении этой практики, которая в таком случае предшествовала миграции Homo sapiens из Африки около 100 000 лет назад. Возможно, что люди, оставившие отпечатки ладоней в Индонезии и Западной Европе, говорили на одном и том же символическом языке.

Весьма любопытно, что современные ученые считают: большинство отпечатков рук, найденных в пещерах Евразии, принадлежало женщинам. Это опровергает представление о том, что связанные с пещерами ритуалы были по преимуществу мужским занятием. Возможно, доступ к определенным залам или действиям был ограничен и предоставлялся лишь участникам определенных ритуалов или инициаций. Однако в самих святилищах, судя по всему, бывали все члены общин: мужчины и женщины, старые и молодые [15].

Негативные и позитивные отпечатки рук, найденные в Куэва-де-лас-Манос, Санта-Крус, Аргентина (ок. 15 000–11 000 гг. до н. э.)

© Mariano / CC-BY-SA‐3.0 / Wikimedia Commons

При слабом свете мерцающего пламени Адам и Ева осторожно, на ощупь пробираются по залу, чувствуя любые изменения в стене: неровность поверхности, теплые и холодные участки. Они ищут именно то место, где можно оставить отпечатки своих рук. Это процесс долгий и интимный, требующий тщательного ознакомления с каменистой поверхностью. Только оставив свои отпечатки, они готовы продолжить путешествие в самое сердце пещеры – в маленькое, тесное пространство, спрятавшееся в опасно скошенном, почти недоступном уголке комплекса. Эту комнатку Брёйль назвал Святилищем.

Стены здесь практически пульсируют ярко раскрашенными изображениями животных – как нарисованными, так и вырезанными в скале. Их здесь сотни, они часто нанесены одно поверх другого и застыли в ажиотаже движения: бизоны, медведи, лошади, северные олени, мамонты, горные козлы, а также существа загадочные и неопознаваемые – одни слишком фантастичны, чтобы быть настоящими, другие размывают границу между человеком и животным.