Драконий катарсис. Изъятый - Василий Тарасенко

Над хайло стоят хаймид — все маги, кроме тех, кто является хаем по рождению или главенству в магическом ордене или школе. Еще выше как раз гехай, то есть и я тоже. Буквально это означает «под старшим». Буквально это и понимается, как объяснила Валария. Подстилка — она и в Африке подстилка. Аккумулятор, батарейка, ходячий НЗ, мать их за ногу и кашалоту в глотку… Назначение у гехаев одно-единственное: тебя отлюбили, ну или изощренно поколотили — от тебя подзарядились. На самом деле весьма почетная обязанность, попыталась внушить мне чернявая. Существа-батарейки на просторах Кавана большая редкость. Так что мне стало понятно, с чего вдруг янтарноглазая так разошлась. Запечатление она хотела произвести, ничего личного. Чтобы никто другой не смог воспользоваться мной в своих целях. Но, судя по взглядам Валарии, все пошло не так, как надо (с их точки зрения, мне-то все зашибись). И самое главное — в этом странном мире верховодят женщины. У мужчин роль только одна — ублажать, прислуживать и терпеть. От одной мысли стать постельным рабом или там слугой такой вот женщины, как блондинка с янтарными глазами, мне поплохело. Мне и вначале-то не понравилось, куда попал, а теперь вообще остро захотелось обратно, в родную квартирку, на привычную работу, на набившие оскомину серые улицы. Матриархат во всей дурной красе. Женщины во главе всего: в армии, во власти, в доме, на улице… Кланяйся и не смотри в глаза, а то огребешь. И подчиняйся, подчиняйся, подчиняйся! Только я мог так влипнуть. Новое тело, бледное и немощное, также оптимизма не добавляло.

Я мрачно глянул на лендерру, примериваясь — добить или нет? Черноволосая уловила мое настроение и торопливо продолжила рассказывать о кастах, испуганно поглядывая в мою сторону. Выше всех, конечно, хай — просто, без всяких добавок. Аристократия, бомонд, белая кость, острое ухо… Они не привыкли себе в чем-то отказывать. И естественно, зачастую ведут себя по-скотски, добавил уже я от себя, чем вверг Валарию в ступор на пару минут. А лес вокруг совсем потемнел — ночь неотвратимо вступила в свои права. И уже в этой таинственной темноте я узнал, кто же такие ренгехай, в разряд которых меня перевела эльфийка-воин. Гехаи дают энергию, хотя сами не могут ею пользоваться — ну, не маги они, хоть ты тресни. Ренгехай тоже не маги, но они забирают энергию во время… э-э-э… того самого. И рассеивают. Они очень редки и все наперечет. Каждый ренгехай — тайное оружие правителя. Подошлешь такого к неугодной хай — и вуаля, выносите тапки, кончилась магиня, перестала владеть силами лет так на сто.

Я обдумал новость. Выходит — лендерра теперь вовсе и не крута? Типа моя мстя уже свершилась? Да ну на фиг! Маловато будет! Чего-то нет никакого чувства удовлетворения. Нарочито резким тоном я приказал Валарии продолжать поучительный рассказ.

Во главе королевства Ламара стоит великая хай, сейчас это Диодерия XVI Хитрая. Но ее власть не единолична — существует еще так называемый Хай-Даракаль. Что-то вроде парламента или сената. Орган власти, в котором представлены все высокие дома страны, все ордены и школы, все сословия высшей касты. Они в любой момент имеют право одернуть великую. Правда, с Диодерией этот номер вряд ли пройдет, поделилась Валария, поскольку Шестнадцатая прекрасно умеет разделять и властвовать.

Попытавшись переварить полученную дозу информации, я плюнул на это гиблое дело и спросил у эльфийки:

— Так что это за татухи повылазили на нас с блондиночкой?

Валарию передернуло от моей фамильярности, но она проглотила все возражения и ответила:

— Я не знаю, что такое эти та-ту-хи…

— Рисунки на моих запястьях и на шее у твоей госпожи, — с досадой уточнил я.

— Это кандалы подчинения, очень редкое заклятие, из Палаческой Пятерки Сил, — хмуро ответила эльфа.

Дождь вокруг нас и не думал стихать. Меня это уже стало напрягать — так и до простуды недалеко. И тут вспомнились слова чернявой про Вечный Дождь. Надеюсь, она это говорила не буквально? Валария тем временем после непродолжительного молчания сказала:

— Если бы мы знали, что вы палач…

— То что? — делая морду тяпкой, поинтересовался я. — Мило потрепали бы меня по щечке и позволили уйти? Сомнительно как-то.

Остроухая прошипела что-то себе под нос. А потом мой гарв злобно рявкнул на темноту впереди и остановился. Крылатый пес с Валарией на спине также замер. Ночь озарилась синей молнией, зигзаги которой смертоносной паутиной ринулись на нас сквозь стену дождя. Через мгновение рядом со мной взвилась тень со вздетой в темноту рукой. И время остановилось.

Почувствовать себя жертвой американской системы правосудия я не успел. Электрический стул, предназначенный для моей бренной тушки, волевым усилием отменила та, от кого никто не ждал сюрпризов. Ломаные змеи молний вонзились во вскинувшуюся янтарноглазую, отчего эльфа стала похожа на шаровую молнию, — правда, всего на пару секунд. После чего ушастая отправила молнии в обратный полет и преспокойно вернулась в состояние хладного полутрупа. Заняло это все долю секунды, а потом меня словно вырвало из седла, и очень вовремя. Два каких-то типа разбойной наружности повисли на сбруе гарва… Собачка не поняла фамильярности и высказалась в духе «клац-клац», отчего жертва зуботерапии с визгом укатилась в мокрые кусты. Я же благополучно оказался на очередном дереве, толстые ветви которого даже не дрогнули под моим весом.

Второй бандит не растерялся и попробовал допрыгнуть до моей ноги, за что и схлопотал пяткой куда-то под темный капюшон. Хлесткий окрик из-за пелены дождя заставил всех замереть. Новый насмешливый женский голос прокричал:

— Эй, детка! Слезай, а не то твоей подруге худо будет!

Первые секунды я озадаченно моргал, соображая, кто тут у нас успел друзьями обзавестись, а потом услышал сдавленный писк Валарии:

— Не надо!

Ну вот что за непруха! А невидимая атаманша продолжила речь:

— Клянусь, если ты сам отдашь себя в мои руки, этой воительнице ничего не будет! Отпущу с миром!

— А ты кто такая? — крикнул я в ответ, пользуясь заминкой, чтобы отдохнуть от потоков воды с неба и проверить — не выросли ли на шее жабры? Дождливый мир всерьез начинал напрягать. Да и то, что я все еще щеголял тут с голым задом, тоже не добавляло хорошего настроения. Холодно, мокро, противно и скользко… И струйки воды по телу, цеплявшие прохладой в ненужных местах. Главарь нападавших соизволила ответить:

— А вот ты спустись и посмотри!

Делать нечего — Валария мне худого не делала, чтобы бросать ее на растерзание чудилам на букву «м». Я нехотя спустился на землю, мгновенно оказавшись в грубых объятиях разбойника, не пострадавшего от внимания моего крылатого пса. Чернота под капюшоном сверкнула зелеными огнями глаз, и приятный голос пропел в ухо:

— Ты мой маленький…

— Гаста, веди его сюда! Живо! — сердито рявкнула все та же атаманша.

Зеленоглазка, а это оказалась еще одна представительница местного «сильного» иола, как-то странно дернулась и медленно повела меня под дождем. Шагов через двадцать мы оказались возле сладкой парочки. Валарию держала за хрупкую шею настоящая альбиноска. Эта «ельфа» была даже покрупнее лендерры, безмятежно валявшейся у лап моего гарва. Красные глаза бандитки очень нехорошо глянули на мою конвоиршу, отчего та отпрянула от меня и застыла. Я задумчиво посмотрел на притихшую Валарию, глаза которой успели закатиться, и сказал: