Демонология Сангомара. Удав и гадюка - Д. Дж. Штольц

— Ты слуга Пацеля? — поинтересовался сухо Вицеллий, уже привязывая к колышку кобылу.

— Да.

Старик замолк, пытаясь разглядеть сквозь белесую пелену на глазах, кто к нему пришел.

— Я его друг.

Не спрашивая, Вицеллий зашел внутрь лачужки, место которой было не здесь, а за воротами, за стеной, среди прочих крестьянских домов. Но нет, покосившееся здание с низкими потолками стояло в самом закутке Мастерового города.

— Юлиан, снимай кольцо, меч и давай сюда кошель.

— Учитель… — граф покачал головой. — Сначала объяснитесь.

Юлиан уже стоял посреди мрачного дома, где единственной мебелью были грубый льняник, очаг, обложенный камнями, и груда хлама на втором этаже, что напоминал скорее ярус под крышей. Примерно в таких условиях и жил когда-то в молодости Юлиан, в Малых Вардцах.

— Это — слуга Пацеля, моего друга, — указал на оборванца-старика в тряпье Вицеллий. — Он уже более семидесяти лет верно служит Пацелю. Преданнее пса. Оставь здесь кольцо, меч и кошель, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей персоне.

— Здесь очень большая сумма, — рукой граф со смурным видом нащупал под накидкой крепленный кожаным ремнем увесистый кошель с золотом. — Я не доверяю неизвестному старику.

— Дай на минуту кошелек, кое-что покажу.

Все это время слуга стоял и качался где-то у стены. Юлиану сначала показалось, что старик очень древний, но, разглядев, к своему удивлению обнаружил, что ему нет еще и ста лет. Однако лицо слуги было словно разъедено кислотами, руки тряслись, а пустые глаза смотрели в даль.

Неверяще Юлиан уставился на веномансера, а тот спокойно протянул руку, не приемля отказа. В конце концов, увесистая ноша легла в ладонь Вицеллия, и пожилому вампиру пришлось придержать мешок двумя руками. Пока Фийя стояла на пороге, у закрытой двери, Алый Змей вскарабкался по лестнице наверх, скрипя перекладинами и своими старыми костями. Взобрался очень живо, даже удивительно живо для столь почтенного возраста. Достал из хлама вещевой мешок, спустился, уложил его на земляной пол и распахнул. И небрежно швырнул туда кошель, прямо в мешок. Юлиан ждал стука, но его не последовало. Граф нахмурился, сделал шаг вперед и вытянул шею. В мешке будто зияла ночь, и, хотя он был неглубок, дна Юлиан так и не увидел. А посреди этой ночи лежал, словно покачиваясь на волнах, кошелек с монетами.

— Эй, ты! — подозвал айорку Вицеллий и затянул шнуры на горловине. — Достань кошель.

Фийя осторожно прошла мимо Юлиана, который уже стоял около походной сумы в наклоне, развязала мешок и засунула туда руку. Ничего не нащупав, она распахнула свои серые глаза еще шире и полностью раскрыла суму. Та оказалась пуста. И дно было совершенно обыкновенным, холщовым и смятым.

— Что это… — непонимающе прошептал Юлиан и обернулся к слуге, который стоял, дрожа, у стены.

— Это старый подарок Пацелю от одного могущественного мага из Байвы. Артефакт, Юлиан, очень редкий, времен Слияния, — по губам Вицеллия скользнула на удивление теплая улыбка, не свойственная его лицу, но так же резко и пропала, словно веномансер вспомнил, что не надобно так улыбаться. — Иди сюда.

— Но здесь только что был кошель! — в ужасе произнесла Фийя и испуганно затянула мешок на шнуры, да так быстро, будто оттуда могло что-то выскочить.

— Уйди… — цыкнул на айорку Алый Змей — Дай свою руку, Юлиан.

Граф неуверенно подал длинную ладонь, за которую незамедлительно ухватился Вицеллий. Своей второй рукой он обхватил горло мешка, где были шнуры, и прикрыл глаза. По пальцам Юлиана будто скользнула искра, подобная той, что он ощутил в свое время с Кельпи. С подозрительным взглядом он одернул руку и стал сгибать, разгибать пальцы.

— Попробуй открыть.

Приглашающим жестом Вицеллий указал на непритязательную суму. Юлиан наклонился, открыл мешок и тут же увидел толстый кошель, развязал его, проверил — все в порядке.

— Невероятно! — с восторгом воскликнул мужчина. — Как это возможно?

— Возможно, как видишь. Любой, кого одной рукой коснется хозяин мешка, а другой — самой вещи, станет также его владельцем.

— Он бездонный что ли? — с придыханием пробормотал Юлиан, вытянув мешок и нырнув туда рукой.

— Да. Чем больше нагружаешь, тем дальше отдаляется дно.

— А если упасть туда?

— Пока не затянешь шнуровку, ничего не произойдет, — поднял бровь Вицеллий.

— А если кто-то затянет мешок, а внутри будет человек?

— Не советую экспериментировать, — зловеще сказал веномансер. — Сложи сюда кольцо, меч и кошель, взяв нужную тебе сумму — никто не найдет.

— А слуга? — Юлиан подозрительно покосился на качающегося старика, что уставился отрешенно на пустую стену.

— Он вернее пса. Мешок лежит здесь уже много лет, Юлиан. И мы с Пацелем им постоянно пользовались, пряча здесь все самое важное.

Чудодейственная сума, с виду напоминающая старый вещевой мешок, подействовала столь завораживающе, что спустя минуту перстень уже лежал в кошеле, а сам кошель, чуть прохудившийся, в магической вещи. Туда же последовал и меч в ножнах.

— А где Пацель? Давно ли ты его видел? — обратился вдруг к немому старику Юлиан.

Тот качнулся один раз, качнулся второй, и ничего не ответил. Даже не удосужился посмотреть на молодого графа, лишь на лице странным образом отображалась вечно сменяющаяся череда эмоций. Брови Юлиана сдвинулись на переносице.

— С ним все в порядке?

— В полном, — кивнул Вицеллий Гор’Ахаг.

— А если будет пожар?

— Мешок не горит. Когда тебе что-то понадобится спрятать или взять, постучи пять раз в дверь этого слуги, он откроет. Тогда бери, что нужно, всегда шнуруй и уходи.

— Как тебя зовут? — снова обратился к безмолвному старику граф Лилле Адан.

— Это не важно. Пойдем. Теперь можно и на постоялый двор отправляться.

Вицеллий спрятал мешок на второй ярус, посреди вещей, и покинул лачугу.

Старик шатался. После того, как он выпроводил гостей, сел на земляной пол и в таком же состоянии отрешения стал лакать кровь из кувшина, роняя капли на пол.

А Юлиан еще долго оборачивался, запоминая забытую богами улочку, упирающуюся в стену. Кто бы мог подумать, что такая волшебная вещь будет выглядеть так неказисто и серо? Хотя, с другой стороны, рассуждал Юлиан, никто и не позарится на хлам. Даже нищета, ворвавшаяся в дом по воле случая, проскользнет мимо сумы взглядом. Да даже если откроет, то ничего не увидев, так и оставит на полу. А ведь сколько всего полезного можно взять с собой с помощью такого чуда?

— Учитель, — обратился к веномансеру Юлиан. — Но почему вы ничего такого не рассказывали об этом…

— Помолчи, — перебил графа Вицеллий. — Ни слова больше про него, понял? Это слишком ценная вещь.