Беттер Ворлд - Аегл Акулина

Они как раз зашли в криокамеру: в капсуле лежал пятидесятидвухлетний мужчина лет. Конечно, это был необычный пользователь, иначе бы Сенат не прислал своего представителя – погиб сенатор.

– Продолжайте, пожалуйста, – попросил Кеплер, рассматривая труп.

– Он… снял шлем.

– А это возможно?

– Нет! – воскликнул Ной. – То есть… мы думали, что нет. Костюм оснащен системой безопасности, которая выключается только тогда, когда человек возвращается внутрь комплекса.

– А включается, соответственно, когда выходит на поверхность? Хотите сказать, что за пределами здания он снять шлем не мог?

– Мы всё тщательно проверили перед запуском симуляции, – сообщила помощница, – у нас не было подобных инцидентов.

– А что контроллер? – поинтересовался Кеплер.

– Естественно, он попытался спасти пользователя, но смерть наступила слишком быстро.

– Разве данная ситуация не отрабатывалась?

Ной опустил глаза. Кеплер молча ознакомился с заключением медэксперта.

– Здесь есть штатный психолог? – уточнил он.

– Конечно, – кивнула помощница.

– Он проводил собеседование с пользователем?

– Безусловно, – заверил Ной.

– Вы установили, почему произошел сбой в системе работы симуляционных очков?

Ной развел руками:

– Это программа, что сказать, какой-то баг6. Это не было вмешательство извне, мы проверили.

– Что случилось с системой безопасности костюма?

– Система, как и положено, включилась, когда он вышел на поверхность, – ответила помощница, – но выключилась, когда произошел сбой.

– Сбой произошел в двух местах одновременно или в целом по программе симуляции? – уточнил Кеплер.

– Такими костюмами здесь пользуются все, кто выходит на поверхность спутника, их работоспособность не связана с работой симуляции, – сообщил Ной. – Я бы предположил, что это трагичное стечение обстоятельств.

– Мне необходимо ознакомиться с отчетом, – сказал Кеплер.

– Разумеется, – согласился Ной.

Инспектор отошел в сторонку, задумавшись.

– Вы уже вытащили чип, линзы, проанализировали ДНК, Сеть?

– Нет, мы ждали ваших указаний.

– Нам необходимо понять, связан ли инцидент с психологическим состоянием пользователя или же здесь что-то другое. Я бы еще хотел поговорить с контроллером.

– Конечно, я вас провожу.

Они снова вышли в коридор и направились к жилым отсекам.

– Месяц назад вы потеряли внучку, верно? – поинтересовался Кеплер.

Ной резко остановился – не потому, что ему трудно было об этом говорить, а потому что в суматохе он как-то умудрился об этом забыть.

– Да, к сожалению, – ответил он, продолжая движение.

– Приношу свои соболезнования, – искренне произнес мальчик.

Уже который год продолжается эта удушающая жара. Благо легкий ветерок немного освежает. Кеплер поднялся из-за стола, прошел к открытому окну, смотрел, вдыхая полной грудью. Он частенько вспоминал Базу и своего наставника – Лиама, который любил повторять: «Не спеши взрослеть». Но Кеплер не мог не спешить: он хотел поскорее отправиться в самостоятельное плаванье. Он долго и упорно готовился, чтобы сдать выпускные экзамены, а потом столь же целеустремленно сближался с теми, кто мог бы порекомендовать его для работы в Сенате. Удача улыбнулась, когда объявили новый набор инспекторов – представителей Сената, которые проводили расследования инцидентов, – ознакомившись с характеристиками, чиновники сразу же предложили ему работу. Их привлек его выдающийся ум и способность сохранять удивительное спокойствие в любых ситуациях. Он же видел свое предназначение в служении Земле.

В коридоре что-то зашуршало: Кеплер быстро обернулся, но никого не увидел. Решил, что ветер, в любом случае, ему нужно было возвращаться к работе: он сел за стол, открыл голографический интерфейс – данные всплыли в воздухе. Снова какие-то звуки, будто бы кто-то скребет по дереву: он повернул голову и заметил девочку, выглядывающую из-за угла, которая и правда скребла ногтями по дверной коробке. Давно утраченная нынешними детьми непосредственность придавала ее лицу какую-то необычность: в нынешнее время так выглядели лишь любители прикинуться дурочка́ми.

– Вам что-то нужно? – спросил Кеплер.

Она по-детски игриво улыбнулась – точно, сообразил Кеплер, эта девочка на самом деле ребёнок, скорее всего не с Базы. Он решил спросить по-другому.

– Ты потерялась?

– Не-а, – ответила она.

Теперь она вышла из-за угла, встав напротив него в полный рост: белое платье до колен, розовые балетки и золотые, словно драгоценный металл, волосы.

– Где твои родители?

– Мама разговаривает с дядей.

Девочка вбежала в кабинет, приблизилась к интерфейсу, протягивая руку к парящим в воздухе рабочим данным. Кеплер терпеть не мог «дурачков», но девочка была настолько милой, что невозможно было на нее злиться. Он закрыл рабочие данные и открыл проекцию планеты. Глаза девочки расширились от удивления и восторга, она с восхищением рассматривала Землю. Кеплер вдруг понял, что наблюдение за ней сродни медитации, должно быть, ему давно стоило отдохнуть.

– О! – вдруг крикнула она. – Пойдем, я покажу тебе, что нашла!

Усталость и изумление сделали свое дело – Кеплер замешкался.

– Тебе стоит подождать маму.

– Нет-нет, я хочу показать тебе, что нашла!

Она бесцеремонно схватила его за руку и потащила из кабинета по коридорам здания Сената. В какой-то момент Кеплер даже подумал, что потерялся, но в итоге она привела его в демонстрационный зал. Отпустив руку Кеплера, – он тут же принялся растирать запястье: хватка у этой девочки была что надо, – она бегала от одного цветочного горшка к другому. Кеплер подошел к ней, чтобы успокоить:

– Давай присядем здесь, – предложил он, указывая на стулья.

– А, вот… нашла, – произнесла она, отодвигая громадную пальму. – Помоги!

Вместе они отодвинули тяжелый горшок, за которым оказалась вентиляционная решетка, – девочка мигом ее подняла, опустилась на колени и поползала в шахту, вскоре скрывшись из виду. Кеплер несколько секунд оглядывался по сторонам, пытаясь решить, что делать: позвать охрану или разобраться с этим самому? Услышав в шахте пугающий скрежет, Кеплер понял – времени нет, нужно было следовать за ней, вдруг что-то случилось?

Он выполз из запыленной шахты, когда девочка уже лихорадочно металась в сумраке небольшого помещения с неактивными платформами для голограмм и рядом сидений напротив них.