Lvl 2: Рок-н-ролльное сердце - Василий Криптонов

— Пф! — фыркнул я. — Разблокируй, прокачай, делов-то.

— Вы меня неправильно поняли. Характеристика Талант у меня есть, но я использую его для написания художественной прозы...

— Вейдер, ты мне мозги еб*шь, или что? — начал немного сердиться я. — Разблокируй навык «поэт». В чём вообще проблема?

— В том, что я не понимаю, почему этим должен заниматься я!

— Потому что мы тебе вломим, если не напишешь, — пояснил Рома.

— Берите пример с этого юноши, сэр, — подхватил Иствуд. — Когда он только попал сюда, он даже не умел...

Иствуд не успел договорить. Рома вскочил, призвал меч из инвентаря и одним ударом снёс ковбою башку вместе со шляпой.

Вейдер тоненько заверещал.

— Ненавижу, б**дь, аниме, — прошипел Рома, глядя на исчезающие останки Иствуда.

— Ну, в общем, Вейдер, ты песенку-то напиши, — сказал я, как ни в чём не бывало. — Я завтра зайду.

— Д-да, я — конечно, я...

— А завтра — это когда я проснусь. У меня свой календарь, Вейдер. Я вот сейчас нахерачился — спать лягу.

— А во-сколько вы п-п-проснётесь? — пролепетал Вейдер.

— А это — никому не известно и никого, кроме меня, не касается, — сказал я. — Может, я уже проснулся.

Издав громкий вопль, Вейдер вскочил, опрокинул на себя пиво и выбежал из «Апельсина». Проводив его взглядом, Рома сел на место. С недовольным видом подобрал выпавший из Иствуда мешочек золота. Посмотрел на меня:

— А с Даймондом-то о чём тёрли?

— Хм... — задумался я.

Насчёт конфуза Даймонда знали только двое — я и Иствуд. Ну, ещё Экси, но оно не считается. Я его уже неделю не видел, с того приснопамятного концерта. Пока что расширять круг посвящённых было ни к чему.

— Забыл, что ли? — буркнул Рома.

— Ну, так, краями помню, — повертел я рукой в воздухе. — Всё те же тёрки: вступай в мой клан, пошли квест пройдём, заработаем бабла...

— Ясно. Слушай, я, типа, не догоняю. Ну, напишет нам этот чудик песен. И чё? Выступать-то негде. Надо как-то репу качнуть, чтобы сюда пустили. — Рома кивнул на сцену. — Мож, правда на квесты пока налечь?

— Хочешь, чтоб я продался? — внимательно посмотрел я на Рому.

— Сам знаешь. У Даймонда клан уже ничё такой, семь человек. Я в таблице смотрел, у них суммарная репа — четыре косаря с лих*ем. Это дофига. А если он в главу города пролезет — там ваще за чирибас зашкалит.

— Угу, — кивнул я. — Со мной там у всех упадёт всё, что только можно.

— Так с тобой они зато в сто раз больше поднимут! А Колян ещё?!

Не так давно у разрабов мелькнула светлая мысль, что благодаря игроподобности этого гадюшника здесь вызрела свора лютых отморозков-бездельников, которые тупо и без понтов качались на идиотских квестах. Там же зарабатывали деньги. А потом ходили по городу, растопырив пальцы, в малиновых пиджаках и золотых цепях.

Лавочку спешно попытались прикрыть. Теперь регулярное прохождение квестов не считается работой. За безработицу — штраф. Ежедневный. И вот это самое смешное. Среднестатистический долбоё... ну ладно, игрок за день на квестах поднимает от двух до пяти тысяч бабла. На жизнь в день минимально нужно — ну, хотя бы пять монет. Штраф — десять монет. Всё. Простая арифметика закончилась. Я как будто из России никуда не уезжал.

Некоторые, правда, заботливо прикрыли себе жопы. Например, Грой — тот работал гончаром. Ну, нравилось ему такое. Дон купил у меня кабак. А Даймонд лезет в политику.

Разрабы тем временем растерянно чешут репы. Если убрать квесты как таковые — останется свора перекачанных дегенератов, которые будут вымещать тестостерон на обывателях. Если оставить, то сама себя система не отрегулирует. А я всё жду, когда же до них дойдёт оставить квесты, но выдернуть из них всю финансовую составляющую. Ну, как та же игра в реальности. Можешь хоть сдохнуть, тыкая клавиши, но денег за это не прибавится. Скорее наоборот.

Как это я говорю: прежде чем что-то делать для людей — подумай башкой и успокойся. Поэтому я для людей никогда ничего и не делаю. Только для себя, любимого. Если в мире каждый будет заботиться только о себе — это ж насколько меньше проблем станет...

— Рома! — вывел меня из пьяной раздумчивости полный отчаяния крик.

Рома тоже вздрогнул и повернулся. У входа стояла запыхавшаяся Вивьен.

— Рома, я сбежала от него, как только он ушёл месить глину, и его воля утратила надо мной контроль! Я люблю тебя и всегда любила! Защити меня от его гнусных посягательств!

Рома, похоже, утратил дар речи. А я даже протрезвел от восторга. И немедленно выпил. Идиотия продолжается. Да здравствует дивный новый мир!

Я оставил Рому и Вивьен миловаться вдвоём в «Апельсине», а сам побрёл домой. Шёл почти прямо, только немножечко зигзагами, да и похрен, я рок-звезда, пусть дорожное движение под меня подстраивается.

В сущности, Рома так и жил у меня, а соответственно, Вивьен он притащит туда же... Так что у меня есть шанс успеть отрубиться до того, как он начнёт её трахать. Господи, вот ведь жизнь какая сложная стала... А раньше всё проще было, когда я в зоне комфорта жил на втором этаже кабака.

Возле самого дома меня ждала толпа с плакатами.

— Это ещё что за херь? — пробормотал я, мучительно фокусируя взгляд.

Завидев меня, толпа заволновалась. Их было человек тридцать, но большая часть оказалась близнецами, из чего я заключил, что у меня двоится в глазах. Не без труда сумел прочитать надпись на одном из плакатов: «Требуем почту вовремя!». Для этого пришлось подвалить к держателю, отобрать у него плакат и вчитаться вдумчиво.

— Безобразие! — завизжала какая-то баба. — Я уже неделю не могу получить письмо от мужа!

— У-у-у! — подхватили остальные. — Ы-ы-ы!

— Правильно! — заорал я, ударив себя кулаком в грудь, и выбросил плакат. — Это произвол! Не допустим! Если каждый будет молчать — ничего не изменится!

Толпа с лёгким удивлением нерешительно поддержала меня криками.

— Этот Мёрдок совсем распоясался! — орал я, пробиваясь сквозь толпу к дому. — Бухает целыми днями, вместо того, чтобы ходить по городу и разносить письма!

— А-а-а! — кричала толпа, потрясая плакатами.

Я вошёл в дом, схватил почтальонскую сумку, вышел обратно.

— Становитесь в очередь! — рявкнул я.

Слава Кришне, в дальнейшем от меня не требовалось ни ясного взора, ни ясного сознания. Достаточно было посмотреть на ник, сунуть руку в сумку и достать письмо или письма. За минуту со всем было покончено.

— Скажите остальным, — заплетающимся языком проговорил я, — чтобы они прекращали молчать. Пусть приходят сюда и заявляют о своих правах. Если мы не начнём открыто и категоритически критириктовать действия Мёрдока, а вернее — его пиздействие... В общем, нам понадобится каждый, чтобы заставить его выполнять свои обязанности!