Мир у твоих ног - Джуди Лоусон

— Смотрите на дорогу, а то ваша компания в этом городе значительно расширится, а мой ангел-хранитель останется без работы, — едко ответила она.

Беата понимала, что ведет себя вызывающе грубо и даже более того — неподобающе грубо. Она и раньше понимала это и сознательно шла на конфликт, но, когда увидела недоуменное выражение лица черноглазого красавца, поняла, что перешла все границы. Однако стыдно ей не было, и объяснять свое поведение, а тем более извиняться за него, она не собиралась. Беата полностью проигнорировала предложение Ника поужинать вместе. У нее даже ни на секунду не возникло желания продолжить знакомство. Поэтому, как только автомобиль остановился у ее дома, она быстро открыла дверцу и, резво выскакивая на тротуар, бросила через плечо:

— Спасибо и прощайте.

Стуча каблуками, она горделиво проследовала через маленький палисадник под пристальным взглядом, прожигающим ей спину и грозящим высушить ее мокрое пальто, а затем незамедлительно испепелить его вместе с ней самой.

Беата не спеша поднялась по ступенькам и с трудом попала ключом в замочную скважину — руки предательски тряслись и отказывались слушаться. Так же не торопясь, усердно делая вид, что уже давно забыла о человеке, продолжавшем сидеть в машине и наблюдавшем за ней, она открыла дверь и вошла в дом. Только после того, как входная дверь закрылась, Беата смогла перевести дыхание, в изнеможении прижавшись к ней спиной. Она услышала шум отъезжающей машины и с раздражением бросила сумку на банкетку в прихожей. Ей стало нестерпимо обидно, что Ник так быстро сдался и не стал настаивать на встрече. Она, конечно, хороша! Столько яда выплеснула на него всего в нескольких словах — постаралась! Но он мужчина и должен быть настойчивее. Стоп! А с чего это она ждет от него каких-то подвигов? Они едва знакомы, и он просто из вежливости и от скуки пригласил ее поужинать, ну и, безусловно, чтобы загладить свою вину перед ней. Она, конечно, не согласилась бы ни в коем случае, но все же… Тебе самой-то не смешно? Подумай, как это могло бы выглядеть со стороны? Ты — обычная, ничем особо не выдающаяся девица, а он — принц из грез любой девчонки. Безусловно, твою фигуру можно назвать точеной, лицом тоже вроде ничего, а волосам позавидует любая красавица, но это все детали… Так изводил ее злюка — внутренний голос.

— Не очень-то и хотелось! — крикнула своему отражению в зеркале Беата. — Подумаешь! Таких, как он, интересуют только дочери нефтяных магнатов — и то если у них внешность супермодели. А мне и так хорошо. Ненавижу, ненавижу папенькиных сыночков, способных за деньги купить себе спокойный сон и «чистую» совесть! — с болью и тоской выкрикнула она и разрыдалась.

Сидя в мокром пальто на полу в прихожей, она думала о Доминике Палтроу — человеке, имя которого навсегда было занесено в черную графу жизненных воспоминаний Беаты, которая состояла из одной записи — гибель родителей. Она никогда его не видела, но от следователя в полицейском участке узнала, что он сын какой-то высокопоставленной шишки. Он, этот Доминик Палтроу, даже в суд не явился. Дело рассматривалось в его отсутствие, а адвокат, ужасно смахивающий на цаплю — такой же худой, высокий и резкий в движениях, сообщил, что мистер Палтроу, перенесший сильнейший стресс, в данный момент находится на лечении где-то за границей (Беата забыла место) и просит рассматривать дело без него. Папаша этого Доминика расстарался посредством цапли-адвоката, и виновниками аварии признали родителей Беаты.

Это был последний и самый жестокий удар. Конечно, мертвые смолчат, они не выдадут истины, на них проще всего списать собственное преступление. После оглашения приговора Беата впала в ступор, а бабушку с сердечным приступом увезли в больницу…

Беата вытерла слезы и, превозмогая слабость, поднялась с пола. Она сбросила пальто и сняла сапоги, а потом медленно, словно сомнамбула, прошла в ванную комнату. Сколько еще ее будут мучить воспоминания и невысказанная боль? — думала она, стоя под обжигающими струями воды. По щекам непрерывным потоком, смешиваясь с водой, текли такие же горячие слезы. Беата совершенно вымоталась психологически — сказались опасное дневное происшествие и больные нервы, — поэтому, она заснула задолго до наступления сумерек и проспала до самого утра.

Будильник, призывающий свою хозяйку просыпаться и собираться на работу, зазвонил одновременно с телефоном.

— Доброе утро! Беата, дорогая, ты меня слышишь? — весело щебетала в трубку Оливия. — Знаю, что не разбудила тебя, потому не буду извиняться за ранний звонок. А для меня уже позднее утро! Мой проказник Кристиан взял моду просыпаться в пять утра. Он отказывается спать дальше и не позволяет своей уставшей мамочке еще хоть немного посмотреть сны, — продолжала она рассказывать про своего годовалого сына.

— Доброе утро, подруга, — вставила Беата, когда в монологе Оливии появилась пауза.

— Как ты? С тобой все в порядке? Я звонила весь вечер. Где ты пропадаешь?

— Звонила? Мне?

— Ну, а кому же?

— У меня все нормально, Я была дома, но, вероятно, крепко спала и не слышала звонка. Что ты хотела, Оливия?

— Вот те на! Что я хотела? Ты что, забыла? — В голосе Оливии послышалась едва скрываемая обида.

— Забыла? — протянула Беата, изо всех сил стараясь разбудить все еще находящуюся в состоянии полудремы память и припомнить, что же она такого пообещала школьной и, к слову сказать, единственной подруге. — Конечно, нет! — облегченно и радостно выдохнула она. — Я посижу с Кристианом. В половине седьмого, как и договорились, я буду у тебя.

— Вот и отлично! Спасибо тебе огромное, Беата. Ты так выручишь меня и Тревора. До вечера.

— До вечера, Оливия, — ответила Беата и опустила трубку на рычаг.

Как же она вечером могла не слышать телефонной трели? Но, что еще хуже — как она могла забыть, что три дня назад договорилась с Оливией присмотреть за ее ребенком, пока они с мужем будут на корпоративной вечеринке?! Вечером предыдущего дня они должны были созвониться и еще раз подтвердить предварительную договоренность. Как нехорошо получилось! Оливия, наверное, не спала всю ночь, переживала, а она, Беата, спокойно смотрела сны и напрочь забыла о подруге. Все, пора приводить голову в порядок. У меня склероз на почве нервного истощения, поставила себе диагноз Беата и твердо пообещала своему второму «я» сегодня же записаться на прием к психоаналитику.

Весь день Беата пребывала в какой-то прострации, что было ей совершенно несвойственно. Когда в очередной раз она не расслышала вопрос мистера Сандерса и забыла сообщить ему о телефонном звонке супруги, босс внимательно посмотрел на Беату и в его глазах появились лукавые искорки.

— Уж не влюбилась ли ты, девочка? — скорее, как родственник, чем строгий начальник, спросил он.

— А? Что? — встрепенулась Беата. — Простите, вы что-то сказали?

— Что с тобой? Ты всегда так исполнительна и сосредоточенна. Уж не влюбилась ли ты? — повторил он свой вопрос. — А может, заболела? Впрочем, в твоем возрасте это одно и то же.