Две судьбы. Книга 6. Обман - Семен Малков

Слова жены произвели на Фишера впечатление.

— Не побоюсь сказать, толково рассуждаешь, Салли! — одобрительно произнес он. — Если из девчонок и правда вырастут красотки, да еще благородного происхождения, нас с тобой на руках будут носить! Как благодетелей общества. Да и нашему бизнесу прямая польза!

Фишер весело посмотрел на жену, но тут же озаботился:

— Но как ты объяснишь Лоле, почему мы пока не берем ее сестру?

— Так же, как и раньше — заразной болезнью, — ответила она с хитрой улыбкой. — И сестра будет болеть столько, сколько нам понадобится.

— А потом болезнь может окончиться и летальным исходом, — сообразил супруг. — Во всяком случае, так объявим Лоле. Ловко придумано!

Он с уважением посмотрел на супругу и удовлетворенно добавил:

— Тогда, не теряя времени, отправляйтесь с Лолой укреплять свои отношения в плавании по Карибскому морю! А я тут пока разберусь с посредниками.

Мистер Ричардсон прождал своего клиента почти полчаса и, разминаясь, прохаживался по приемной, когда через зеркальные окна заметил подкативший к подъезду лимузин Фишера. Поднявшись на личном лифте прямо в кабинет, босс вызвал свою длинноногую изящную секретаршу Мэрилин и, когда она положила перед ним папку с документами, хлопнув по вызывающе оттопыренному заду, небрежно бросил:

— Ну как, Мэри, этот жулик из посреднической фирмы уже пришел? А то я не прочь немного позабавиться.

— Уже полчаса, как здесь ошивается, Генри, — с кокетливой улыбкой ответила она боссу, с которым явно была в коротких отношениях.

— Жаль, что пропадает хороший аппетит, — хохотнул Фишер и, став серьезным, распорядился: — Ладно, пусть войдет!

Мэрилин, виляя стройными бедрами, выскользнула в приемную, и в кабинет стремительно вошел заждавшийся мистер Ричардсон. По закушенной губе было видно, что он очень зол на клиента, но посредник сдержался, подсел к столу Фишера и, открыв свой кейс, молча протянул ему пачку документов.

— Это еще мне зачем? — удивленно посмотрел на него миллионер, вертя в руках чужеземные бумаги с печатями, очевидно, на русском языке. — Я же от вас на эту девчонку все нужные документы получил.

— Можете теперь их выбросить! — грубо бросил Ричардсон. — Они вам больше не нужны. Это — новые документы на вашу девочку, которые срочно прислала посредническая фирма из России.

— Ничего не понимаю! — нахмурился Фишер, предчувствуя недоброе. — Зачем они мне?

— Вы же не хотите вернуть ее русским, потеряв свои деньги? — без обиняков объяснил ему Ричардсон. — И мы не хотим этого, так как наш русский партнер — фирма «Здоровье», самоликвидировалась, и получить неустойку не с кого!

— Кто же это сможет у меня отобрать Лолу? — насмешливо выкатил на него глаза Фишер. — Русские диверсанты?

— Напрасно смеетесь! — зло осадил его посредник. — Ее родители — потому что они живы и здоровы. Нас с вами обманули! Девчонки были похищены и разыскиваются, — уже спокойнее объяснил он. — Одну вроде уже вернули родителям.

Сообщение посредника озадачило, но отнюдь не обескуражило Фишера, в жизни которого многократно возникали куда более серьезные осложнения. Он лишь, нахмурив кустистые брови, пробежал глазами новые документы и, тяжело взглянув на незадачливого посредника, бросил:

— Пожалуй, это сойдет. Выходит, мы удочерили не Ольгу Юсупову, а сироту Елену Шереметеву, тоже дворянского происхождения. И кто же так здорово изготовляет эту липу? — презрительно усмехнулся, разглядывая одну из бумаг. — Здесь не только печати, но и бумага старинная.

— У них там есть большие мастера этого дела. За хорошую плату любой документ подделают так, что не всякий эксперт отличит от подлинного, — вполне серьезно объяснил Ричардсон. — С этими бумагами вы от Юсуповых отобьетесь, если они сумеют с помощью Интерпола отыскать свою девчонку.

На некоторое время воцарилось молчание, во время которого Генри Фишер размышлял, а посредник терпеливо ожидал решения своего клиента. Наконец, тот вышел из задумчивого состояния и объявил:

— О’кэй! Принимаю от вас эти документы как частичную компенсацию за сестру Лолы. Если я правильно вас понял, мне не видать ни ее, ни уплаченных за нее денег, — остро посмотрел он на Ричардсона и со скрытой угрозой добавил: — Думаю, что вы знаете, с кем имеете дело, как и то, что происходит с теми, кто мне не платит долги?

Посредник утвердительно кивнул, и Фишер жестко заключил:

— Я не стану требовать от вас возврата денег, если спрячете все концы в воду и никто через вас на меня не выйдет! Если не примете мер или развяжете языки, то пеняйте на себя!

— Можете в нас не сомневаться! Ведь поэтому я здесь, — горячо заверил его Ричардсон. — Все следы нами уничтожены! И наша фирма скоро исчезнет, так как босса посадили за неуплату налогов. Однако, — счел нужным предупредить он клиента, — девчонку у вас могут найти и помимо нас.

— Не считайте меня за простака! Не найдут Лолу без вашей помощи, — грубо оборвал его Фишер. — Так что держите-ка язык за зубами, если дорога жизнь, и передайте это остальным!

Миллионер встал с кресла, давая понять, что аудиенция окончена и, покидая кабинет, Ричардсон спиной чувствовал, как тот провожает его своим тяжелым взглядом.

Дни бежали чередой, а упорные поиски Оли не давали никаких результатов.

Хитрая Воронцова умело разыгрывала из себя безвинную жертву преступников, безутешную вдову, которая ничего не знала об уголовном прошлом погибшего мужа. И хотя документы на сестер Юсуповых оказались похищенными, работники детдома подтвердили, что они были оформлены должным образом.

Юсуповы также в благодарность за то, что она помогла вернуть Наденьку и половину выкупа, уплаченного бандитам, сдержали свое слово и не сообщили следователю о ее пособничестве похитителям. Поэтому Катерину почти сразу же выпустили, и она прошла по этому делу как свидетельница. Держать язык за зубами она умела, и о ее более тесной связи с подельниками Седого никто не узнал.

Частые визиты в детдом Прони заведующая объяснила тем, что она принимала его как представителя благотворительной организации, за которого он себя выдавал, и других отношений с ним не имела. Это почти соответствовало правде и ее оставили в покое. Проня же, как только началось следствие, сразу исчез и выйти на его след никак не удавалось.

— Уволился по семейным обстоятельствам. Жаль, ценный был работник, — с фальшивым вздохом посетовал Сальникову глава охранного бюро «Выстрел» Василий Коновалов. — Наследство какое-то получил на Кубани, то бишь на Ставрополье. Он вроде из тамошних казаков, — объяснил он сыскарю, но в его глазах светилась насмешка. — Наверное, уже не вернется.

Виктору Степановичу опыта было не занимать, и он давно уже вычислил, что похищение маленьких Юсуповых — дело рук банды Седого, а Проня лишь его подручный. Однако никаких доказательств этого не было, и как им ухватить матерого преступника ни он, ни его друг и шеф Михаил Юрьевич придумать пока не могли. Попытки разговорить явно причастных к похищению Фоменко и Софу окончились неудачей. Хитрые и осторожные, они в один голос твердили, что имели дело только с Надей, а об Оле им ничего неизвестно.