Метро 2033. Реактор - Валерий Желнов

Моросил мелкий дождь, народу на улице практически не было. Если и раньше мало кто под дождем любил гулять, то теперь это стало просто опасно для жизни. Откуда бы ни прилетели тучи – из Новосибирска, Красноярска или ещё откуда-нибудь, влага в них была заражена. Деревья, зеленевшие до Катастрофы буйным цветом, теперь превратились в черные головешки, уродливо торчащие по краям улиц. Стёкла противогазов быстро запотевали, и приходилось постоянно протирать их перчатками.

– Как Ленка себя чувствует? – прервал молчание Егор.

Месяц назад Дима узнал, что его жена Елена наконец смогла забеременеть. Радости супругов не было предела, и первым, кому рассказал Дмитрий о будущем счастье, был старинный друг.

– Растет, – ответил Зорин. – Во всех смыслах.

– Месяц-то какой?

– Ходили к врачу, говорит – четвёртый.

– На УЗИ ходили? Нормально там все?

Дмитрий вздохнул. Этого момента он боялся больше всего. Он, конечно, понимал, что если у ребёнка найдутся какие-то отклонения от нормы, он все равно от него не откажется, но уж очень этого не хотелось.

– Записались, – сказал он, – но ты же знаешь, какая там очередь. Последний рабочий аппарат в городе остался. Сломается этот – и будем на облаках гадать.

Егор кивнул:

– Да уж. Хорошо сегодня доктора устроились. Возможностей все меньше, а запросы все больше. Стоматологи слышал сколько дерут? А ихними сверлами только кирпичи дырявить. Должны вообще-то бесплатно лечить, а попробуй к ним просто так попасть. Запишут на следующий год, а как очередь дойдёт, уже и лечить-то нечего. Зато кто с подарками приходил, уже свежими пломбами сверкает.

Дима кивнул, думая о своем:

– И ведь все ещё на работу ходит. Говорил я ей – сиди дома, хапнешь ещё чего лишнего. А она мне – мол, дома скучно, а там у них парники с повышенной радиационной защитой. Спорили, спорили, чуть не поругались. Ни в какую.

– Ага. Бабы – они упертые. Особенно беременные.

Они снова замолчали. Сверху раздался протяжный визг. Друзья подняли головы. В сером небе, среди туч, мелькала крупная тварь, раскинув широкие перепончатые крылья.

– Опять с Новосиба прилетела, – сказал Зорин.

– Ага, – согласился Плахов. – Надо бы в штаб сообщить.

– Забей, – махнул рукой Дима. – Наверняка на постах засекли. Улетит, и пес с ним. А будет буянить – примут меры. Не в первый раз. Пошли быстрее.

Ещё раз глянув на парящего в небе ящера, они поспешили по улице дальше.

* * *

Первое, что Дмитрий почувствовал, спустившись в родной подвал, – запах еды. Кто-то готовил что-то мясное. Дима втянул носом воздух, и его рот наполнился слюной. Господи, он же ел больше восьми часов назад!

Надо быстрее отдать Ленке тушенку, чтоб она тоже сварганила что-нибудь подобное. Под потолком горело несколько тусклых лампочек. Слышен был треск печек-буржуек, с помощью которых жильцы подвала готовили еду и отапливали помещение. От парового отопления отказались ещё до выхода из строя ТЭЦ. Старые чугунные трубы проходили прямо по стенам подвала, и если бы одну из них прорвало, то затопило бы и подвал, и людей.

Не успел Зорин сделать и шагу, как перед ним по стойке смирно замер Максимка, его сосед. Мальчишка мечтал, когда вырастет, стать военным и всякий раз демонстрировал Дмитрию свою солдатскую выучку.

– Здравия желаю, товарищ сержант! В ваше отсутствие происшествий не было! – отрапортовал он и так резко вскинул руку к виску, что чуть не выбил себе глаз.

Из-за угла вышла Ленка и, что-то помешивая в закопченной кастрюльке, с улыбкой стала наблюдать за ними. Зорин, видя это, решил устроить для любимой жены небольшое представление, а заодно и повоспитывать мальчугана. Скорчив самую зверскую рожу, какую был способен, он наклонился к Максимке и прорычал:

– Как стоишь, боец?

Максимка от испуга вытянулся ещё больше, непонимающе глядя на Дмитрия. Тот, подождав для пущего эффекта секунд пять, легонько хлопнул его по поднятой руке и, не меняя тона, сказал:

– К непокрытой голове руку не прикладывают.

Мальчишка покраснел, потом побледнел и быстро опустил руку.

– Будешь наказан, – продолжил Дмитрий, – до отбоя должен сделать пятьдесят отжиманий. Можно за несколько подходов. О выполнении доложить лично мне.

Максимка кивнул, продолжая стоять на месте.

– Чего замер, боец? Кругом! Выполнять!

Пацан крутанулся на месте (через правое плечо, заметил Дима) и бегом скрылся в глубине подвала. Зорин проводил его взглядом и подошёл к ожидавшей его жене. Чмокнув её в щеку, он заглянул в кастрюлю.

– М-м. Так это от нас так вкусно пахнет. Откуда разносолы?

– Ты не слишком его, а? – Вместо ответа Ленка кивнула в сторону, куда убежал мальчик.

– Ничего, ему только на пользу. Спорим, он уже через полчаса прибежит с докладом?

– Воспитатель, блин, – Лена тихонько щелкнула его по лбу пальцем, – пойдём, есть будешь.

Они отправились в свою каморку. Раньше в подвале сталинской пятиэтажки на улице Гагарина размещались кладовки два на три метра, полагавшиеся хозяевам каждой квартиры. После Катастрофы эти кладовки переоборудовали в маленькие отдельные комнатки. Одну из таких комнаток и выделили Дмитрию как бывшему жильцу этого дома. После рождения ребёнка он надеялся выбить себе жилплощадь посвободнее. В комнатке были только старый пружинный матрас, лежащий прямо на полу, и несколько фотографий, развешанных на стене. Дима сел на матрас и принял из рук жены деревянную доску со стоящей на ней кастрюлей. Помешав в ней ложкой, он выудил из бульона с картошкой кусок мяса.

– Это не тушенка, – констатировал он. – Это настоящее мясо. Откуда?

Ленка нервно потерла ладони.

– Ты только не ругайся. Это Света дала. Она сейчас с одним из цеха забоя скота встречается, вот он ей и подарил. А она – мне. Говорит, мне нужнее.

Дмитрий недолюбливал эту женщину. Светлана Демидова, похоже, успела перевстречаться с половиной населения города Томска. И то потому, что вторая половина – женщины. При этом она не гнушалась брать за свои услуги подарки в виде еды, одежды да и вообще всего, что приносили. Зорин не хотел себе признаваться, что, скорее всего, причина его неприязни в том, что он и сам не без греха. Правда, это было давно, ещё в первые дни Катастрофы. Он был молод и, естественно, влюбился в эту красивую и веселую девушку. Влюбился по-настоящему и, как ему тогда казалось, раз и навсегда. Известие о том, что у неё таких кавалеров, как он, ещё с десяток, повергло парня в шок и глубокую депрессию. Он стал её избегать. Естественно, впоследствии он был неприятно удивлен, когда оказалось, что его жена не только работает со Светланой в одном парнике, но вдобавок они являются лучшими подругами. Эта новость чуть не разрушила их брак. Дмитрий орал на молодую жену, требовал прекратить всяческие отношения с «этой проституткой», обвинял Ленку в таком же поведении. Тогда она надолго ушла жить обратно к родителям. Зорин некоторое время бесился, потом поостыл. Он решил, что любовь к жене сильнее его старых обид. После долгих извинений Ленка вернулась. Они договорились, что жена не будет говорить дома о Свете, а Дмитрий не будет против их общения на работе и во время его дежурств.