Метро 2033. Реактор - Валерий Желнов

Допущенные внутрь ученые, вооруженные счетчиком Гейгера, с удивлением убедились в правоте странного отшельника. После того, как они, выйдя наружу, рассказали об этом, в общину хлынула толпа. Однако через некоторое время глава общины остановил поток желающих, объяснив, что мест внутри больше нет. Члены его семейства оттеснили оставшихся, ответили категорическим отказом на просьбу ученых изучить удивительный феномен и закрыли тяжелые ворота. Напоследок Аркадьич поставил условие, чтобы к воротам больше никто не подходил, пригрозив последствиями. С тех пор община на контакт не выходила.

– Задача понятна? – спросил подполковник. Его уже тянуло наполнить стакан еще раз. – Выполнять. Погранцов предупредим.

– Да что туда идти? – попытался сопротивляться Егор. – Не могут они там находиться. Они там и пяти минут не продержатся. Нечего их там искать.

– Плахов, на выход, – почти ласково протянул Захарчук.

– Да если они там и были, то их уже доедает кто-нибудь!

– Вот и замечательно. Предоставишь останки – и свободен. Кто их найдет, тому четыре дня отгулов. Если в срок, конечно же.

Дмитрий, поняв, что всякие пререкания бесполезны, начал потихоньку подталкивать Егора к двери.

– Ну, хоть велосипеды выдайте! – прокричал Плахов уже у порога. – Туда ж пилить пехом часа два.

– Лыжи могу выдать. По асфальту самое то. Хочешь?

Прежде чем Егор смог ответить, Дмитрий вытолкнул его из кабинета.

До места добрались только к двум часам дня. Подполковник слово держал и никакого транспорта отряду не выделил. Однако распорядился получить в оружейке четыре пистолета ПМ, переделанных под глушители.

– Шуметь там не надо, – напутствовал их Захарчук. – Хоть там одни мутанты остались, а начнете палить – косточек ваших не найдем. Миссия чисто поисковая. Это, – он показал на пистолеты, – на самый крайний случай. Всем отрядом не лезьте. Толпу засекут быстрее. Максимум три-четыре человека.

– Языка брать? – спросил Дмитрий.

Подполковник скептически посмотрел на Зорина.

– Возьми, Дима.

И отряд выдвинулся к месту назначения. Дойдя до проспекта Ленина, Дмитрий обернулся и посмотрел на монумент, который в стародавние времена назывался «Родина-мать вручает оружие сыну». Тридцатиметровый гранитный монумент изображал женщину в платке, дающую солдату в шинели винтовку. Раньше у подножия памятника горел Вечный огонь. Возложить цветы к огню приезжали все молодожены. После Катастрофы, в связи с экономией энергоресурсов, огонь погасили, но значимости своей монумент не потерял. Сюда все так же приходили по более или менее важным поводам, даже просто посидеть, погрустить, глядя на сильно обмелевшее русло реки Томи.

Вот и сейчас, глядя на символ народной стойкости, Дмитрий мысленно обратился к каменной женщине: «Помоги, Мать. Помоги и сохрани». Остальные члены отряда так же смотрели на памятник, прося удачи в предстоящем деле.

– Ладно, потопали, – скомандовал Зорин.

Легко сказать. Топать пришлось под мелким дождиком, пришедшим, как назло, со стороны Новосибирска, в ОЗК и противогазах. Через пару километров парни начали тихонько материться, а к проспекту Мира уже в полный голос обсуждали, что в интимном плане можно сделать с беглецами, эсбээровцами, всем поселком Свечной, а также всеми их родственниками. Выигрывал пока Кирилл, снайпер отряда. Дмитрий уже минут пятнадцать не участвовал в диспуте, размышляя, как можно реализовать то, что предложил Кирилл, и как это ему самому не пришло в голову.

Вскоре показался сетчатый забор, протянувшийся в обе стороны, насколько хватало глаз. Предполагалось, что вдоль забора постоянно курсировали несколько патрульных, а в штабе, который находился в подвале ближайшей пятиэтажки, в состоянии постоянной боевой готовности сидела группа быстрого реагирования. Попыток прорыва ограждения за прошедшие четырнадцать лет насчитывались единицы, поэтому дежурство «у забора» считалось легким, хотя все были готовы к тому, что если чего случится, то попотеть придется.

Когда отряд Зорина вышел на улицу Смирнова, их уже встречали трое бойцов. В отличие от патрулей, стоящих на мостах, местная охрана всегда экипировалась, как на боевой выход. ОЗК военного образца, противогазы с панорамными стеклами, разгрузка на четыре рожка, мигающая рация на левом плече, пистолет на поясе, нож в ножнах на бедре. По сравнению с прибывшими патрульными они казались сошедшими с экрана героями голливудского боевика.

Один из них подошел ближе.

– Дима? Зорин, ты где? – спросил он.

Дмитрий вышел вперед.

– Здесь я.

– Вас, одинаковых, хрен разберешь. – Боец протянул Диме руку. – Анатолий. Можно Толя. Нам о вас доложили. Идемте за мной.

Развернулся и направился к подъезду ближайшей пятиэтажки. Дмитрий обернулся к своим и махнул рукой, приказывая следовать за встречающим. Лицо за панорамным стеклом противогаза показалось ему знакомым, хотя имени он вспомнить не смог.

Вход в подъезд претерпел значительные изменения. Вместо обычной для томских домов железяки с кодовым замком здесь имела место настоящая гермодверь с вентильным запором и толстенными резиновыми уплотнителями. Казалось, что между створками двери даже лезвие ножа невозможно просунуть. Егор присвистнул, поглаживая плотно пригнанные друг к другу детали.

– Сами делали, – с гордостью в голосе сказал Анатолий. – Никакая зараза не пролезет.

Он потянулся к висевшей на плече рации:

– База.

Через секунду сквозь шипение ответили:

– База слушает.

– Гости прибыли. Входим.

– Понял.

Встречающий повернул вентиль. Послышалось тихое шипение. Створка поддалась с явным трудом.

– Проходите.

Дмитрий пошел первым. С торца дверь оказалась толщиной сантиметров десять.

«Действительно, – подумал Зорин, – даже танком такую не пробьешь. Дом обвалится, а дверь стоять будет».

Внутри подъезд тоже подвергся значительным изменениям. Непосредственно за гермодверью имелись только небольшой предбанник и дверь, ведущая в подвал. Лестничный пролет наверх был наглухо закрыт стальными листами. На двери в подвал висела занавеска из полиэтилена, за которой просматривались металлическая обивка и резиновые уплотнители по краям. Вверху от одной стены к другой по дуге проходили три трубы с просверленными в них отверстиями.

Пулеметчик Витя потянулся к шлангу противогаза. Дмитрий схватил его за руку:

– Погоди. Похоже, не время ещё.

Сопровождающий их солдат кивнул. Анатолий опять наклонился к своей рации.

– Мы в камере. Включай.

В трубах зашумело, и на людей полилась теплая, но жутко вонючая жидкость. Запах ощущался даже через фильтр противогаза. Продолжалось это недолго. Послышались глухие щелчки, и сверху под напором ливанула уже нормальная, хоть в этот раз и ледяная вода. После этого на вошедших некоторое время дул ветерок, сдувая с резиновых костюмов капельки воды.