Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии - Глен Чарльз Кук

дело просто в том, что кто-то подбил кого-то вложить крупные средства в заболоченные территории за рекой. Подобные аферы возникают у нас ежедневно. Люди мгновенно тупеют до слепоты, стоит только сказать им, что в чем-то замешан бог.

Даже у Синдж был скептический вид.

– Это просто котята, Дин, – произнесла она холодно.

– Йимбер, говоришь?

Я имел лишь самое отдаленное представление об этом небольшом городке. Он располагался от нас в нескольких днях езды вверх по реке. Там бывают проблемы из-за громовых ящеров. Считается, что это город увеселений, которым правит весьма распущенная богиня любви, мира и всего прочего. Йимбер поставляет в Танфер зерно, фрукты, овец, крупный рогатый скот и древесину. А в последнее время также шкуры громовых ящеров. До сих пор никто не слышал, чтобы он экспортировал религиозных беженцев – или фанатиков, если уж на то пошло.

Одним из основных продуктов Танфера, в свою очередь, являются низкого рода мошенники. Вот только я не мог в тот момент сообразить, как именно девчонка могла нагреть Дина с помощью корзинки котят.

Впрочем, религиозный оборот дела наводил на размышления.

– Внимательно слушаю, – произнес я. – Ты еще не рассказал, каким образом со всем этим связаны котята.

– Они – Удача А-Лат.

Я пытался вытянуть из него что-нибудь еще, но он замкнулся. Возможно, просто сам больше ничего не знал.

– Похоже, придется привлечь к этому делу старшего брата…

Весь фасад дома сотрясся от громового удара. Я зарычал, словно голодный злобный волк. Меня уже достали все эти люди, норовящие высадить мою дверь.

5

Моя нынешняя парадная дверь лишь чуть-чуть недотягивает по размерам до ворот замка. Я установил ее по той причине, что предыдущую регулярно выламывали здоровенные озлобленные громилы – как правило, волосатые и всегда неуклюжие.

Тип, которого я увидел в глазок, недоумевающе потирал плечо. Он удовлетворял всем этим определениям, особенно по части волосатости. Исключение составляла только макушка – блестела как полированная.

Бугай был одет, но по виду сошел бы за деревенского кузена снежного человека. С еще худшим вкусом. Определенно это была какая-то помесь, скорее всего включавшая в себя тролля, великана, гориллу или медведя. Причем всем его предкам была отпущена двойная доля безобразия. Этого парня не просто задело кривым хлыстом – нет, на него свалилось целое кривое дерево и впоследствии пустило корни.

– Ух ты! – воскликнул я. – Ребята, вам стоит на это посмотреть. На нем зеленые шерстяные штаны в клеточку!

Мне никто не ответил. Дин возился с арбалетом, Синдж куда-то подевалась, и я решительно ничего не ощущал со стороны здоровенного, обвисшего куска мяса, который как раз в такие моменты предположительно должен был проявлять сокрушительную ментальную энергию.

На дверь обрушился еще один могучий удар. Сверху посыпалась гипсовая пыль. Я снова воспользовался глазком.

Йети был не один. Еще двое в точности таких же, как он, в мешковатых зеленых клетчатых штанах, оскверняли мои ступени. Позади них отирался какой-то тип, который мог быть их тренером, с озабоченным выражением лица – и, разумеется, в таких же кошмарных штанах.

Вокруг понемногу начинала собираться толпа.

Большинство взрослых пикси моей колонии повылетали из гнезд. Некоторые жужжали вокруг, словно огромные разноцветные жуки, другие притаились в укромных уголках и щелках, готовые действовать. Кроме того – вот уж в ком никогда не подозревал способности появляться вовремя! – в половине квартала от дома показался мой приятель Плоскомордый Тарп. Также я мельком заметил Пенни Мрак.

Прошагав в кабинет и послав воздушный поцелуй Элеоноре, я порылся у себя в хламовнике и извлек дубовую палку со свинцовым набалдашником. Такие штуковины бывают весомым аргументом при разговоре с чрезмерно возбужденными господами, наподобие той скирды волос, что топталась у меня перед дверью.

Упомянутый джентльмен продолжал упражнять свое плечо. Дверь упрямо не поддавалась грубой силе.

– Ты готов, Дин? Просто направь рабочий конец ему между глаз, когда он перестанет катиться.

Я сделал шаг к дверному глазку – волосатик потирал второе плечо. Он оглянулся на человека, стоявшего на улице. Тот кивнул. Еще одна попытка. Плоскомордый наблюдал поодаль, ожидая развития событий. Громила ринулся на приступ.

И тогда я распахнул дверь. Издав хриплый возглас, гость нырнул внутрь, по пути каким-то образом споткнувшись о хозяйскую ногу. Игрушка в моих руках с удовлетворительным шмяком приземлилась на его затылке.

Двое других волосатых ребят тоже бросились в атаку, но их внимание было отвлечено: внезапно они ощутили на своих шкурах множество ползающих крошечных человечков, вооруженных малюсенькими копьями. Очень, очень острыми копьями. Покрытыми бурой коркой яда.

Синдж перегнулась с навеса над крыльцом, тыча вокруг себя рапирой. Кончик рапиры тоже был бурым – Синдж переняла у Морли некоторые его неприятные привычки.

Плоскомордый ухватил того парня, что стоял на улице, несколько раз врезал ему, пока тот не прекратил извиваться, сунул под мышку и спросил:

– Ну и что мы делаем дальше?

– Понятия не имею, – ответил я. – Надеюсь, ты не поломал этого приятеля?

– Вроде дышит. Ничего, он еще встанет. Правда, скорее всего, тут же пожалеет об этом. Ты как, придешь в клуб сегодня вечером?

– Не могу. У меня коронный выход – день рождения Чодо.

– Что? Ты серьезно? Это сегодня? Проклятье, а я и забыл! Я там должен обеспечивать безопасность.

Тарп двинулся прочь.

– Эй!

– Ох, прости. Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим парнем?

– Положи на землю и ступай своей дорогой. Ребята Шустера уже на подходе.

Городская полиция – это звучит хорошо. Да это и есть хорошо. Когда она не суется в твои дела. Что весьма может случиться, если ты все время ходишь на цыпочках возле самой границы закона.

Рядом материализовались трое стражей порядка. Двое были обычными патрульными, третий – гонцом Шустера по имени Косс.

Он тоже узнал меня:

– Вы, Гаррет, просто притягиваете неприятности! – И беспокойно покосился на мой дом.

Гонцы – это открытое широкому зрителю лицо танферской тайной полиции. Они опознаются по красным фуражкам с мягким козырьком, а также по армейскому вооружению. Эти ищейки обладают немалой властью, но даже они не любят оказываться в пределах досягаемости копателей в чужих мозгах – вроде нашего Покойника.

– Он спит, – обнадежил я Косса.

Если хотите солгать убедительно, говорите чистую правду. Мое ручательство уверило Косса лишь в том, что Покойник в настоящую минуту, несомненно, роется в самых темных закоулках его пустой черепушки.

Впрочем, он продолжал выполнять то, что ему положено.

– Итак, Гаррет, что тут затеяли эти ребята?

– Хотели вышибить мне дверь.

Он должен был спросить, я понимаю. Мне тоже зачастую приходится задавать кучу тупых вопросов