Post-scriptum (1982-2013) - Джейн Биркин

она не дает мне нести даже маленький сверток. Жак играет с Лолой, Шарлоттой и Люси день напролет, настроение у него всегда ровное, а терпение ангельское. Он ласково и преданно поддерживает дружеские отношения с Йоттой, они валтузят друг друга, кусаются, веселятся – любо-дорого смотреть!

Мунга и папа приехали в пятницу 13-го.

Папа чувствует себя не очень хорошо. Поговаривают о туберкулезе, бедняжка, пять минут назад я столкнулась с ним возле туалета. Он кашляет, будто у него удушье, думаю, это эмфизема. Бедный Попси, он такой худой. Я счастлива, что он здесь. И Мунга тоже, она такая обходительная – думаю, ей весело. Я дала ей в бассейн ласты, и вот она уже тонет, flippers[19] тянут ее на дно, она истерически хохочет, как и я, у нее болит живот от смеха, она такая забавная, когда пытается в них ходить, совсем как несчастный Джереми Фишер[20]. Мы очень устали, проездив за покупками несколько часов по жаре, зато в бассейне было великолепно. Купили красок, чтобы Шарлотта и Лола могли сделать mural[21] на стеклах бассейна – надеюсь, живопись будет сюрреалистической.

Жак обязал Йотту и Лолу мыть посуду, Шарлотта поначалу обиделась, я же пошла играть в карты с Мунгой и Люси, чтобы не видеть всего этого. Жак им объяснил, что это будет сюрприз для меня, потому что я езжу за покупками и каждый день мою посуду после ужина на семь или одиннадцать человек. И Лола с Йоттой, гордые и счастливые, все сделали!

После скучной американской восьмерки с мамой Жак играл в летающую тарелку с Лолой и Шарлоттой. Какое удовольствие быть рядом с ней! Во время отдыха мы ближе всего друг к другу; быть может, благодаря малышке Лу, не позволяющей мне работать, я теперь только мама, на этот раз и для Йотты тоже, и потом, Жак – он неутомим, он для нее как play thing[22], он активен, он не размазня, Шарлотта от него в восторге.

Я счастлива, оттого что Серж им доволен, я ему пишу, потому что он вечно занят, он работает, снимает фильмы, значит, его моральный дух на высоте. Если бы он только не пил и не курил. Я умоляла его об этом в письме не далее как вчера, но я знаю, что ему наплевать. Вернее, не то чтобы наплевать, а он ничего не может с собой поделать.

Ну вот, четыре недели прошли – и Лу здесь, четыре короткие недели. Мне не терпится ее увидеть!

* * *

3 сентября, 3 часа, Американский госпиталь

Черт, все прекратилось. Вчера в это самое время на улице Ла-Тур меня прорвало, как Асуанскую плотину. Я позвонила в Американский госпиталь. Они велели приезжать, Жак был очень нежен и мил. Мы поехали, оставив дома спящую Кейт, поскольку было еще очень рано, а в школу ей к 7:30. Родильная палата. Жак вернулся на улицу Ла-Тур посмотреть, как там Кейт, к тому же в 8:30 придут грузчики в связи с нашим переездом в Нормандию.

Меня осмотрели. Сказали, быть может, завтра, послезавтра, через три дня, через десять. О-ла-ла, меня переводят в другую палату. Жак вернулся, и мы ждем. Ничего, никаких схваток. Я перезвонила Мунге, чтобы сказать, что нет нужды приезжать завтра с Попсом. Обедали с Кейт. Разочарование. Ей сняли швы, она ехала с приятелями на мотоцикле, в Сен-Тропе попала в аварию, ужас, Кейт хромает и жалуется, что ей больно. Она еще легко отделалась, но страшно меня напугала. Пообещала больше не ездить на мотоцикле.

Хочу быть дома с Жаком и Кейт.

Вчера я плакала из-за новых трений между мной и Кейт. Звонит Доминика[23]. Я говорю: «Я не хочу с ней разговаривать». Кейт в трубку: «Мама не хочет с вами разговаривать». Я в шоке, почти в истерике, ведь я только что получила счет из налоговой на 50 миллионов старых франков, у меня был об этом телефонный разговор с Анн-Мари[24]. Потом сказалась страшная усталость и панический страх за Кейт, когда я мчалась в 14:30 в больницу вместе с ней и Эммой: нам показалось, что рана воспалилась, и мы не ошиблись… Шарлотта с Сержем. Ну вот, до обеда слезы, слезы и опять слезы, потому что я втайне хотела, чтобы Кейт навестила меня, но я не хотела ей этого навязывать…

Бедный Жак, мне хотелось, чтобы он был со мной, но я знаю, что у него грузчики, и еще я хотела, чтобы он пообедал с Кейт. С Жаком было плохо, он весь побелел, потому что аппарат, который регистрирует сердцебиение младенца, ничего не показывал в течение 50 секунд. Малышка переместилась. Медсестра подумала, что Жак вот-вот упадет в обморок. С малышкой Лу все хорошо, она очень много двигается.

Меня одолевают комары, я уже трех раздавила, палата для них – лакомое место. Сейчас 5 часов, я так устала и измучилась оттого, что малышка Лу все никак не появится на свет; я подозреваю, что все это продлится дней десять, это катастрофа, я чокнусь, я хочу вернуться домой, хочу двигаться, я оказалась здесь на десять дней раньше срока, и я знаю, что в течение нескольких дней ничего не произойдет, а между тем я слышу других младенцев и хочу наконец увидеть Лу.

* * *

4 сентября, 1 час 30 минут

Малышка Лу, как я хочу тебя, такую тепленькую и здоровенькую, хочу, чтобы ты была со мной и твоим папой. Я очень плохая пациентка, я была сегодня такая привередливая, неловкая, злая и грустная, и очень расстроенная, оттого что я не дома. Жак справедливо жалуется, это прямо катастрофа, Кейт и Эмма не вернулись домой в 6:30, он в ужасе, а я плачу. И Лу все не появляется. Прости мне мое нетерпение.

* * *

Рождение Лу

Малышка Лу родилась 4 сентября в 19:40. 3,9 кг! Вся в черных волосиках, точно маленький индеец. Тихая такая, только немного поплакала, появившись на свет, она была очень возбуждена, прямо вся извивалась. Жак все время был там: как здорово – знать, что он рядом, такой нежный, в этом бумажном колпаке. В 4 часа утра 4 сентября я при первых же схватках позвонила маме. Она была очень мила и сказала, что приедет в Париж в 20 часов. Я повесила трубку и принялась ждать… Ничего. Я подумала, что, может, это была ложная тревога, но потом, в 11 часов, схватки возобновились и повторялись каждые полчаса. В 18 часов приехал доктор С. и уселся с книгой в своем кабинете. Он сказал, что вполне располагает временем и спокойно почитает. В 19 часов схватки стали повторяться каждые пять минут, и меня отвезли