Камера - Джон Гришэм

Развязка трагедии в Гринвилле совпала повремени с немногословным прощанием Ролли Уэджа и Сэма Кэйхолла. Первый актоказался донельзя обыденным: ровно в половине шестого на столике рядом сподушкой Рут Крамер зазвонил будильник. В столь ранний час Рут всегда ощущаласебя больной и разбитой. От отвратительного звука у нее повышалась температура,начинало стучать в висках, к горлу подкатывал ком. Как обычно, Марвин заботливопомог жене добраться до ванной комнаты. Процедура утреннего туалета длиласьоколо получаса. Сегодня недомогания супруги дали о себе знать с особой силой. Вгороде уже с месяц свирепствовал грипп, и, по-видимому, вредоносный вируссразил очередную жертву.

Негритянка разбудила близнецов, пятилетнихДжона и Джошуа, быстро искупала обоих, одела и накормила завтраком. Марвинрешил, что мальчишек лучше отвезти в детский сад, подальше от инфекции.Связавшись по телефону с другом семьи, врачом по специальности, он попросил егонавестить днем Рут и выписать рецепт, после чего вручил служанке двадцатьдолларов на лекарства. Затем адвокат прошел в ванную комнату, попрощался с Рут– голова ее покоилась на набитой колотым льдом грелке – и, подхватив сыновей,покинул дом.

Далеко не вся юридическая практика Марвинасводилась к искам по защите гражданских прав. Прожить на выплачиваемые по нимгонорары было в 1967 году невозможно. Приходилось заниматься и чисто уголовнымиделами, и бытовой рутиной маленького городка: разводы, раздельное проживаниесупругов, банкротства, споры о недвижимости. Однако, несмотря на то что отец,как и большинство других родственников, почти не вспоминал о строптивом сыне,треть рабочего времени Марвин отдавал интересам семьи. В тот день он собиралсяк девяти утра явиться в суд, чтобы принять участие в слушаниях по вопросупосягательств местных властей на обширное земельное владение своего родного дяди.

Джон и Джош очень любили бывать у отца наработе. В детском саду мальчиков ждали не раньше восьми, так что Марвин могспокойно подготовить необходимые бумаги, подвезти сыновей, а потом ужеотправляться в суд. Такое случалось примерно раз в месяц. Но на деле и дня непроходило без того, чтобы сорванцы не упрашивали папочку прихватить их с собойв контору.

Около половины восьмого переступив порогофиса, мальчишки устремились к заваленному корреспонденцией столу секретарши.Здание с многочисленными пристройками, где располагалась адвокатская контора,походило на разветвленный лабиринт. Дверь парадного входа открывалась внебольшую уютную приемную: четыре кресла для посетителей, иллюстрированныежурналы на невысоком столике. Две скромные комнаты по правую и левую рукуотводились сотрудникам: теперь вместе с Марвином работали коллеги. Из приемнойк ступеням лестницы на второй этаж вел длинный коридор. Самым большимпомещением на первом был кабинет владельца конторы: последняя по коридору дверьналево, сразу за тесной кладовкой. Кабинет напротив занимала Хелен, секретаршаМарвина, молодая женщина с изумительной фигурой.

Этажом выше находились крохотные комнатушки, водной сидел компаньон хозяина, две других были отданы еще двум секретаршам.Третий этаж не отапливался и служил архивом.

В офисе Марвин привык появляться около восьми.Ему нравилась сосредоточенная, не нарушаемая телефонными звонками утренняятишина. В пятницу 21 апреля он, как обычно, прибыл в контору первым.

– Не смейте там ничего трогать! – крикнул отецвслед бежавшим по коридору сыновьям, но те его не слышали.

Когда через пару минут Марвин заглянул вкабинет Хелен, Джош уже вовсю орудовал скоросшивателем, а Джон кромсалножницами чистые листы бумаги. Пройдя к себе, адвокат сел за стол и принялсявычитывать подготовленные к слушанию документы.

Позже, в больничной палате, Марвин вспоминал,что примерно без четверти восемь он поднялся на третий этаж: необходимо былопросмотреть старое дело, свериться с прецедентом. Адвокат снял со стеллажатолстую папку. Снизу доносился радостный мальчишеский смех. Как выяснилось впоследствии,эта папка спасла Крамеру жизнь.

Почти вся мощь взрывной волны ушла вверх.Пятнадцать палочек динамита за доли секунды превратили здание в груду руин.Содрогнулась земля, а осколки стекла, по словам очевидцев, сыпались с неба неменее двух минут.

Находившиеся в пятнадцати футах от эпицентравзрыва Джон и Джошуа Крамер не успели, к счастью, понять, что произошло.Мальчики не испытали мучений. Их изуродованные до неузнаваемости тельцаобнаружили под расщепленными деревянными балками прибывшие через четверть часапожарные. Марвина волна вознесла к потолку, и вместе с обломками крыши онрухнул в дымящийся кратер. В бессознательном состоянии адвоката доставили вбольницу, где в ходе трехчасовой операции хирург ампутировал ему обе ноги – доколена.

Взрыв прозвучал ровно в семь сорок шесть, иэто само по себе было даже некоторым везением. Хелен как раз спускалась поступенькам домика почты. Еще десять минут, и она готовила бы в приемной кофе.Дэвид Лаклэнд, молодой напарник Крамера, как раз выходил из квартиры. Ещедесять минут, и он поднялся бы в кабинет на втором этаже.

Языки пламени показались из окон соседнегоздания. И хотя пожар быстро потушили, клубы густого дыма усилили паникужителей.

Пострадали двое прохожих. Метрах в сорока отофиса на тротуар упала тяжелая доска, зацепив голову выбиравшейся из машинымиссис Милдред Талтон. Острый край сломал ей переносицу и глубоко рассек щеку,но впоследствии дама довольно быстро оправилась от ранений.

Раны второго пострадавшего были, скорее, символическими.Некий Сэм Кэйхолл медленно двигался по улице в сторону адвокатской конторы,когда земля вдруг ушла из-под его ног. Мужчина оступился и рухнул на каменнуюбровку. Неуклюже поднимаясь, он почувствовал, как в шею и левую щеку вонзилосьчто-то острое. Прохожий метнулся за дерево, откуда пару секунд ошеломленносмотрел на страшную картину, а потом бросился прочь. На воротничок его светлойрубашки падали капли крови. Прыгнув за руль зеленого “понтиака”, он погналмашину из города. На перекрестке Кэйхолл едва не столкнулся с полицейским“доджем”. Патрульные устремились в погоню. Когда “понтиак” все же остановился,полисмены увидели залитого кровью нарушителя. Без лишних слов на его запястьябыли надеты наручники. Затем Сэма затолкали в “додж”, а его автомобильотбуксировали на специальную площадку.

* * *