Восемь с половиной часов - Игорь Анатольевич Верещенский

тоже не получала развития и медленно исчезала. По разбитой сельской дороге к ней, тянувшейся более 10 километров от ближайшего села, редко проезжал какой-нибудь такой же разбитый автомобиль.       Но вот в один солнечный день конца июля в центре того села, где собрались несколько небольших магазинчиков, а по случаю выходного дня ещё и обосновались торговцы с палатками, предлагавшими местному населению всё от натурального мёда до зимних пуховиков, появился весьма неплохой автомобиль «ауди», отражая солнце вперемешку с окрестными домами и деревьями в хромированных деталях и ярком голубоватом цвете кузова. В нём ехали трое молодых людей – Артём, Вадик и Таня; Артём, как владелец машины, был за рулём. Они являлись студентами ВУЗа и учились на факультете журналистики, а отношения их можно было характеризовать как крепко-дружеские с задатками, возможно, чего-то большего, в чём они пока ещё сами себе боялись признаваться. По теме одной из курсовых работ, которую требовалось сдать с началом осеннего семестра, на этот раз им требовалось освятить какое-нибудь событие прошлого столетия, долгое время бывшее засекреченным и всплывшее на поверхность относительно недавно. Как вы понимаете, места засекреченных событий тоже были засекречены.

Недавно Вадик, самый серьёзный и деятельный из них, прочесывая просторы интернета, вычитал небольшую статейку и некой закрытой школе-интернате, где проводились чудовищные опыты над учениками – сиротами или детьми, ставшими сиротами в свете событий тех лет – вплоть до конца 50-х годов. Затем школа была закрыта по неизвестной причине, но упоминалось, что в ней произошло что-то из ряда вон выходящее даже для такой школы. Несколько лет велось расследование, проводились какие-то работы в здании, потом его закрыли и законсервировали. Таковым оно и оставалось до сих пор. Жителей из деревни рядом с ней, именуемой Ведянка, постарались выселить, но многие разбежались по окрестным густым лесам, спрятались – в общем, не поймали всех. А около двадцати последних лет деревня вообще находится в открытом доступе, благо о ней забыли почти все. Вот Вадик и подговорил своих друзей (а это он как журналист хорошо умел делать) съездить сюда и по возможности выяснить, что же произошло здесь и что это была за школа.

К сожалению, ни интернет, ни карты не предоставили подробной информации, как добраться до той деревни. Говорилось лишь, что она где-то по близости этого села. Вот ребята и ездили по улицам и спрашивали у всех подряд прохожих, как туда проехать. Многие и не слышали такого названия, некоторые о деревне слышали, но на уровне легенд и всерьёз эти сказки не воспринимали. Уже почти отчаявшись, ребята приехали на центральную площадь. Тане, которой эта идея не нравилась с самого начала, уже не первый раз настаивала на возвращении в город:

– Вадик! Ну ты видишь, никто не знает. Поехали отсюда. Напишем о другом чём-нибудь. Тёма, поехали!

Явно расстроенный Вадик (хотя и не подавал вида) никак не хотел расставаться со своей идеей. Он был из тех людей, которых невыполнимая задача только больше привлекает, и они ни за что не поменяют её на более лёгкую.

– Ща, погоди, спросим ещё у кого-нибудь. Останови здесь.

Машина резко остановилась у группы местных мужиков, собравшихся в тени большого клёна у скамейки рядом с магазином и обсуждающих, судя по всему, чей-то сломанный трактор. Несколько замасленная одежда армейских расцветок и прокуренный вид этих мужиков наталкивал на мысль, что они наверно занимаются заготовкой леса и должны знать окрестности. Вадик высунулся в окно:

– Добрый день! Подскажите пожалуйста, не знает ли кто-нибудь такой деревни – Ведянка?

Мужики немного притихли, отрицательно помотали головой.

– Ну что, даже не слышали никто?

Та же реакция, мужики уже возвращались к своей важной теме. Но один из них, тот, что сидел на скамейке с сигаретой во рту и имел наиболее приличный вид из всех – на нём была свежая рубашка видимо по случаю выходного – прищурив левый глаз, спросил:

– Тебе зачем она?

– Да там вроде школа была, вот хотим написать о ней. Мы журналисты.

– Не, не знаем. И нечего там делать. Лучше езжайте отсюда.

– Ну дорога-то туда есть вообще? И откуда вы знаете, что там нечего делать? – его особенность задавать неприятные вопросы в упор была из основных отрицательных качеств для журналиста, но Вадик с ней боролся не особенно усердно. Ему доставляло некое удовольствие повергать людей в ступор.

Ясное дело, мужик на скамейке проигнорировал последний вопрос, сделав вид, что увлечён разговором. Вадику пришлось убраться обратно в машину.

– Ну что, убедился? – Послышался слегка язвительный Танин голос с заднего сиденья. – Вадя, ну поехали.

– Нет, ну он точно что-то знает! – возмущался Вадик, – Вы слышали: ключевая фраза – «нечего там делать»? Он почему-то не хочет говорить…

– Да не ищи ты скрытый смысл хотя бы здесь, он ведь простой деревенский мужик. – Усмехнулась сзади Таня. В такие вот моменты в Вадике можно было разглядеть обиженного десятилетнего мальчика, у которого отобрали яблоко. Это несколько забавляло Таню и ей подсознательно хотелось его утешить, хоть она и отчаянно не желала признаваться себе в этом. Впрочем, положительной чертой Вадика было то, что он никогда не докапывался к людям, пусть даже они знали ответ на очень интересующий его вопрос и не говорили; не стал он и к мужику приставать, но обратил внимание, что тот проследил взглядом за ним, когда машина медленно поехала по сельской площади.

– Действительно, поехали уже. –Добавил и Артём.

Уже при выезде на дорогу их окликнула невысокая бабуля в платке, с плотной брезентовой сумкой в руке:

– Эй, ребята!!

– Стой, стой! – Тут же оживился Вадик и высунулся в окно, когда машина остановилась.

– Слышала, вы Ведянку ищите, – сказала бабуля, не выговаривая букву «щ». Её цветастый, но выцветший, как и вся остальная одежда, платок был повязан сзади, выпускал у виска прядь седых волос, которую она заправляла рукой за ухо; слегка улыбалась полубеззубым ртом. – Зачем вам туда?

– Мы журналисты, хотим написать о ней и о школе, что там была. – На этот вопрос Вадику приходилось отвечать хорошо если не сотый раз; любопытство сельских жителей никуда ни делось.

– Знаю я дорогу, но лучше бы вам не ездить туда… Нет там никого. И делать нечего. – Её доброе лицо стало серьезным, улыбка пропала.

– Ну вы нам уж покажите дорогу, очень нужно, а то мы работу не сдадим. А если там нет ничего, так мы и уедем сразу. Просто посмотреть хотим. Знаете, тема достаточно интересная. Хотите, довезём вас до дому? – Вадик умел заговаривать людям зубы, заканчивая на приятной для них ноте.