Азарт - Терентий Гравин

Но… Кажется, дернулся я не только мысленно, потому что голос молодого санитара прозвучал тревожно:

— А чего это он дернулся?

Ого! Неужели моя внутренняя иннервация пробила себе дорогу наружу?

— Не обращай внимания, — успокоил второй санитар коллегу. — У него частенько такие конвульсии. Но к буйству они не приводят.

— Уверен? — ответа не последовало, зато желание поспорить — не исчезло. — Все равно я этой глупости понять не могу: возводить для дурика такую универсальную палату с дорогостоящим оборудованием, чтобы он в "Тетрис" мог поиграть? Ну не абсурд ли?

— "Тетрис" — только вначале. Потом игры станут усложняться, тело вообще в кокон полного жизнеобеспечения уложат.

— Вот! Именно это я и хотел от тебя услышать. Представь, что лечение прошло успешно, и клиент выздоровел. Что случится после этого? Да все просто, как трамвайная рельса! — возбужденно выплевывал он. — Всех психов положат в такой же точно кокон, все станут счастливы, клиника закроется, а мы — останемся без работы.

Его товарищ слушал рассуждения и смеялся:

— Опять ты впадаешь в крайности. Эта новинка создана лишь как один из методов лечения от психического расстройства. Предназначен только для взрослых, побывавших в катастрофах или перенесших невыносимый для их сознания психологический стресс. Разве у нас тут таких много? Этот, да еще парочка. И не факт, что они излечатся… Так что поверь мне, работы нам хватит до самой пенсии.

Сидеть в тюрьме из собственного тела долгие годы до чьей-то отдаленной пенсии мне совершенно не хотелось. Поэтому я максимально сконцентрировался на мышлении, стараясь понять, о каком коконе идет речь и как скоро меня начнут в него заталкивать. К сожалению, изменение умственной концентрации привело к пропаже звука в "моей камере". А потом и картинка исчезла: глаза нагло закрылись. Подозреваю, что мое тело захватили микробы — паразиты и управляют им не просто безалаберно, а назло мне.

"Кстати, а мысль весьма интересна, — рассуждал я, ворочаясь в полной темноте без связи с наружным миром. — Может это и не микробы, и никакие не паразиты, а просто расщепление личности? И каждая личность живет сама по себе, не в силах наладить контакт с остальными. Как же им помочь воссоединиться? Но, фиг с ними, с паразитами, меня сейчас больше волновали сведения о предстоящем мне методе лечения. — Что они там плели про простейшие игры?"

В самом деле — актуальный вопрос. Такие развлечения как "Тетрис" есть сейчас в каждом телефоне, и балуются ими чуть ли не с младенчества. По племянникам знаю. Это в годы моего детства считалось престижным заиметь диск с последней версией "ВарКрафта", а потом торчать ночь, а то и две у компа, пытаясь добиться наивысших достижений. Некоторые азартные типы на месяцы "зависали", а то и на годы. Благо еще, что меня эти игры надолго в свои сети не затягивали: отведу душу, наиграюсь день, два, а через неделю вообще удаляю. Уже от одного вида старых игр подкатывает тошнота. А уж те типчики, которые поехали мозгами на обсуждении вымышленных вселенных, собственной прокачки и несуразного шмота, вызывали у меня полное презрение. Придурки, которым больше заняться нечем.

Но бог с ними, с убогими! Как бы самому вскоре не стать сродни им. Даже принимая во внимание утверждения лечащих врачей, я не могу понять, чем может помочь "Тетрис"? Неужели надо стать двинутым на всю голову, и сутками не отрываться от экрана? Начинаю вспоминать, что представляет собой "Тетрис" и как долго я с ним вообще проводил время. Суть укладки разных геометрических фигур — помню. А вот чтобы я хоть раз больше часа над ними просидел — такого не припомню. Плохо? Наверное…

Но не суть важно. Хуже, что в моем состоянии я толком ничего не смогу сделать с игровой панелью, с джойстиком или что мне там еще попытаются сунуть в руки. Один только слух пока работает терпимо, да и то не всегда. Поэтому я с прискорбием понимаю: вряд ли такая метода поможет моему излечению. По крайней мере, в ее начальной стадии. Пребывание в коконе, наоборот, меня сильно интригует. Вдруг кокон поможет соединить мои расщепленные личности в единое целое? Недаром ведь санитар утверждал, что именно для таких, как я, пострадавших после катастрофы или нервного стресса, новая методика и разрабатывалась. Мы люди взрослые, целостно сформировавшиеся, над нами любые эксперименты можно проводить. По крайней мере, за себя могу ручаться, потому что хуже, чем есть, мне все равно не станет.

Чертова авария…

Я смутно помню, что тогда произошло. Хаотичные ощущения накладываются друг на друга, искажая целостное восприятие всего происшествия. Но я четко помню два момента. Первый: когда не удается повернуть руль, и машина вылетает с полосы навстречу грузовику с трейлером. Второй момент еще страшнее: кто-то сзади начинает меня душить, удавкой притягивая мою шею к подголовнику. Я выворачивался, пытаясь рассмотреть своего убийцу в салонном зеркале заднего вида, но только бесполезно бил кулаком воздух. А потом — удар автомобиля в ограждения, и свет начинает вращаться вместе с кувыркающейся машиной.

После этого следовал долгий провал в сознании, судорожные попытки открыть глаза и как-то сориентироваться в доносящейся неразберихе звуков. А жутким апофеозом всему случившемуся стали мои глаза, открывшиеся совсем не по моей воле…

Теперь остается лежать, собирать утерянные чувства в кучку, ждать прихода родителей или сестричек и мечтать о действенности новой методы моего излечения. Если это поможет, то я готов не только в "Тетрис" поиграть, но и куклы среди кубиков рассаживать.

Время в моем состоянии проходит неосознанно. Вроде только что рассуждал о кубиках для кукол, и тут вдруг свет в моем окошке. И опять помимо моей воли.

Глаза мне открыли. Пальцами! Вначале один, потом второй. А они равнодушно уставились в потолок. Зато мне удалось немного осмотреться, и я всеми силами старался сдерживать рвущуюся из меня радость. Ибо чревато. Уже было такое: захотел улыбнуться — и напугал мать жутким воем. А тут не одна она. Половина нашего семейства с ней пришло! Поэтому лежу, как мышка после удара веником, смотрю в две дырки собственных глаз и стараюсь расслабиться для адекватного прослушивания разговора.

— …физическое состояние у него превосходное, — заверяет врач, подсвечивая мне в зрачки маленьким фонариком. — После последнего инцидента все лопнувшие капилляры восстановились. Как видите, белок совершенно чист и нормален.

Это главврач, Аристарх Александрович. Он всегда подобным образом издевается над моим зрением. Так что я его хорошо запомнил, на всю жизнь. Приду в себя — тоже привяжу к кровати и буду с умным видом слепить фонариком.

Из-за плеча главврача показывается встревоженное лицо матери. Я не могу смотреть прямо на нее, но углубившиеся складки на лице и новые морщинки стали слишком заметны. И подрагивающие, бледные губы говорят о многом. Да уж, мама, прости меня, натерпелась ты от моих лихачеств. Жаль, что понимаю это лишь сейчас, в таком вот отвратительном, постыдном состоянии.