Такие трудные чудеса - Владимир Гончаров

Он уже был готов броситься вперед, чтобы использовать такой редкий шанс, но тут…

«Мама дорогая!!! Пиночет!!!»

За то время, пока Димон мордовался с Кузнецом, Пиночет успел доковылять до того места, где лежала беспомощная Нави. Хватило бы и двух ударов его японского меча, чтобы окончательно разрушить остатки защитного поля вокруг принцессы. Третий удар мог быть только смертельным.

«Ах, ты шакал!!!» – заорал Димка и, не раздумывая ни секунды, кинулся на выручку боевого товарища. Честь – дороже славы!

Он подлетел к Пиночету, когда тот уже замахнулся, чтобы рубануть последний раз. На пути японского меча оказался доблестный Димкин клинок. Изо всех сил Димка отбил в сторону поперечный удар и заставил Пиночета отскочить в сторону. Надо было бы отогнать его подальше, но Димка помнил, что Нави осталась совсем без сил и защиты. Если она, недвижимая, будет оставаться на месте, в любое следующее мгновение ее судьбу окончательно решит очередная молния. Времени осторожничать не оставалось, и Димон, оставив за спиной приходившего в себя Пиночета, бросился к Нави.

Димка успел передать ей одну из бутылочек с волшебным напитком, когда за спиной у него сверкнуло. Нет! Это была не молния! Это – сияние рубящего японского меча! Димка с ужасом увидел, как под ноги к нему упало одно из собственных его крыльев, и сразу почувствовал потерю значительной части жизненной энергии. Вот теперь трудно придется! И маневра меньше – на одном крыле не больно-то полетаешь – и силы для рывков и ударов поубавилось…

А Пиночет осмелел. Наседает, хотя и сам весь избит. Димка отбивает его прямой выпад и сам наносит рубящий удар сверху. Эх! Скорости не хватило! Пиночет отскакивает назад, и свистящая сталь проносится перед самым его носом, не причиняя вреда. Снова самурайский наскок Пиночета. Теперь японский меч сечет слева направо, Дим он успевает подставить под удар плечо, защищенное висящим на нем маленьким щитом, и снова делает резкий прямой выпад. На этот раз удар достигает цели! Пиночет, пораженный в солнечное сплетение, складывается пополам и начинает, шатаясь, отступать назад. Димка распрямляется, теперь противник в его власти… И тут страшный удар сзади и справа сбивает его с ног. Да не просто сбивает, а отбрасывает в сторону на несколько метров и, одновременно, лишает сознания. Неужели конец?

…Наверное Димка очухивался не так уж и долго, а, оклемавшись, обнаружил себя лежащим все на той же растрескавшейся земле и все под теми же лиловыми тучами с багровыми просветами.

«Так, ну, и что у нас здесь? – соображает Димон, с трудом переходя из лежачего положения в сидячее. – Вон, в нескольких шагах валяется Пиночет. Может быть, уже готов, а может, тяжело ранен. Во всяком случае, не опасен. Тогда, кто же это меня так? Так это же я Кузнеца проворонил! – приходит ему в голову. – Увлекся схваткой с Пиночетом и проворонил! А Кузнец в это время оклемался и накатил мне своей колотушкой! А вот почему не добил?»

К Димке как раз возвращается слух, и он с трудом оборачивается на сильный шум, яростные вскрики и озверелый рев за своей спиной.

Вот теперь все ясно! Пока Димон разбирался с Пиночетом, принцесса выпила чудесное зелье и пришла в полный порядок. Она не успела предупредить Димку о грозившей ему опасности и предотвратить страшный удар Кузнеца, но при первой возможности набросилась на гигинта-молотобойца с такой яростью, что он и думать позабыл о том, чтобы окончательно расправиться с раненным рыцарем.

Треща крыльями, Нави носилась вокруг Кузнеца, будто бешеная, и нападала на него, как казалось, одновременно со всех сторон. Она шпарила его пучками энергии и лупила по рогатой башке своей изящной алебардой. Кузнец с остервенением отбивался от нее, как медведь от злобной пчелы, и все дальше уходил в сторону от Димона…

«Все не так уж плохо!» – к такому выводу пришел Димка, оценив сложившуюся ситуацию. Главное, чтобы теперь, пока он, обессиленный, вынужденно сидит на одном месте, в него не шарахнула бы молния… Нужно срочно хлебнуть волшебного напитка!

«Где тут моя фляжка?» – только и успевает подумать Димка, когда поперек всего неба, страшно пульсируя, загорается магическая надпись «ВЫХОД».

Все замирает. Замирает наполовину вышедшая из облаков ветвистая лапа молнии. Замирает в очередном могучем замахе боевой молот Кузнеца. Замирает ускользающая из-под удара тонкая фигурка Нави. Замирает рука Димона, тянущая из подсумка фляжку с концентратом энергии. И только одна белая стрелка неумолимо движется поперек всей этой картины, чтобы, остановившись на магическом слове, погасить экран…

* * *

Как же не хочется вставать!

Мама разбудила Димку еще пять минут назад, включила свет и вышла из комнаты, а он, хотя и смог сесть на краю кровати, но был не в состоянии заставить себя подняться на ноги. Полный упадок сил! Как будто его и на самом деле оглушили боевым молотом, лишив почти всей жизненной энергии… Электрический свет неприятно резал глаза, а по плечам и спине пробегали противные зябкие мурашки, хотя в комнате было достаточно тепло.

«Это от недосыпа…» – сам себе объяснил Димка. Только от такого понимания ничуть не легче. Он, как был, сидя, натянул себе на плечи, а потом и на голову, одеяло, запахнул его края на груди и, прикрыв глаза, замер, пригревшись в уютном кульке. Хорошо-то как!

– Димка, поросенок маленький! – услышал он сердитый мамин голос сквозь начинающий наваливаться на него сон, – вставай немедленно! Опоздаешь!

– Ну, ма-а-ам! – заныл он в ответ. – Ну еще немно-о-ожечко! Чуть-чуть еще! Так спа-а-ать хочется!

Но мама неумолима.

– Сам виноват! Сколько раз я тебе вчера… Нет! Скорее, уже сегодня говорила: «Кончай игру! Кончай игру!» А ты? Если бы я сама все это не прекратила, ты бы, наверное, до сих пор еще играл! Вот и сил у тебя нет никаких! Как тебе еще доказывать, что спать нужно ложиться вовремя!? Вот теперь сам и мучайся! Чтобы через две минуты был в ванной комнате, а через десять – за столом! Понял? И попробуй только мне снова сказать, что завтракать не будешь!

Возразить Димке нечего. Кругом права мама! А о еде, действительно, думать тошно. Как же он завтракать-то будет?

Димка с усилием разлепил глаза, а потом, щурясь на свет и зябко поеживаясь, сделал героическую попытку сбросить с себя одеяло.

Что такое? Что-то мешалось у него в правой руке…

Указательным пальцем другой руки Димка потер глаза, сгоняя стоявшую перед взором мутную пленку, и с изумлением уставился на свою ладонь.

Вот теперь, вроде, все понятно… и ничего не понятно одновременно!

Понятно – что именно мешалось. Оказывается, он, неизвестно с какого времени, мизинцем и безымянным пальцем правой руки прижимает к ладони какую-то маленькую, вроде как стеклянную, бутылочку или фляжечку, наподобие флакончика от духов, каких полно у мамы в спальне на туалетном столике. Поэтому-то и свободными для всякого там хватания у него оставались только три пальца: большой, указательный и средний. Вот и было неудобно… Но, что за фляжечка?