Одна женщина и много мужчин - Мария Жукова-Гладкова

Иван Иванович, конечно, слышал все произнесенные амазонкой речи и уже знал, кем она желает у нас трудиться. Возможно, он в эту минуту прикидывал, не предложить ли ей место в рядах охраны офиса – или даже личной телохранительницы кого-либо из руководства. Например, меня. А что – женщина-телохранитель у женщины-директора? Надо подумать.

В этот момент в здание вошли шубаковские. Хоть эти были без масок. Я быстро переключилась на двор. Лиц в пятнистых комбинезонах загружали в машины валом. Наверное, отвезут куда-то в уютное местечко для длительной душещипательной беседы. И поделом им. Но это уже не моя головная боль. Каждый должен выполнять свои обязанности.

В холл вошли Береза, правая рука Шубакова, и Кондрат – можно сказать, левая. Оба были стрижены почти под ноль, физиономии имели зверские, подбородки квадратные, а у Кондрата на лбу красовался старый, побелевший от времени шрам. Возможно, если бы парни носили волосы нормальной длины, а Кондрат еще и челочку, то смотрелись бы оба вполне сносно, а так лучше подходили для большой дороги, чем для появления в общественных местах. Правда, насколько мне было известно, оба успели поработать в органах. Почему они оттуда ушли (или их попросили?), мне, естественно, никто не сообщал. Господа пожали ручку Ивану Ивановичу, потом Игорьку и поднявшемуся (правда, уже без помощи многострадальной пальмы) Славику и вопросительно посмотрели на амазонку.

– Это наша новая сотрудница, – представил Иван Иванович энергичную даму.

Так, на работу берем в любом случае? Ну что ж, мудрое решение, Иван Иванович. Такие кадры нельзя упускать. Лучше пусть будет у нас, чем у конкурентов. Но скорее всего я ее никому не отдам. Будет работать на меня лично.

Пока Кондрат с Березой удивленно разглядывали даму с каучуковой дубинкой, которую она так и не выпустила из рук, я решила присоединиться к честной компании и представиться своей новой подчиненной.

– Сашенька! – расплылись в улыбке Береза с Кондратом. – Ты, как всегда, очаровательна.

Ну, это я и без вас знаю, подумала я, но вслух ничего не сказала, только царственно кивнула и протянула ручку для поцелуя. Береза с Кондратом по очереди облобызали ее. Почему-то многие мужики стремятся поцеловать мне руку, я уже так к этому привыкла, что теперь протягиваю ее для поцелуя всем особям мужского пола – даже тем, кто этого раньше никогда не делал. Подозреваю, что я остаюсь единственной женщиной, которой и Береза, и Кондрат когда-либо целовали конечности.

– Мальчики, сходите умойтесь, – бросила я через плечо Славику с Игорем. Они поспешно удалились. – Иван Иванович, введите наших друзей в курс дела, а мы пока побеседуем с новой сотрудницей. – Я повернулась к тетке и задрала голову, чтобы представиться. – Александра Валерьевна, коммерческий директор. Это я подавала объявление. Пройдемте, пожалуйста, в мой кабинет.

Не говоря больше ни слова, я развернулась и направилась к себе, огибая многочисленные валявшиеся на полу предметы, что было не очень легко проделывать на высоких каблуках. Ступая твердо и уверенно, тетка направилась вслед за мной. Дубинку из рук она так и не выпустила. Охотничий трофей как-никак.

11 сентября, четверг

Я грациозно опустилась на свой высокий стул и положила руки на большой письменный стол. Моя потенциальная секретарша плюхнулась в обитое черной кожей кресло для посетителей. Мне было жаль офисную мебель – кресло жалобно пискнуло, принимая ее в свое чрево.

Я внимательно посмотрела на отважную воительницу. Невольно вспоминались картины Бориса Кустодиева. Родись сидевшая передо мной женщина в начале века, она послужила бы художнику великолепной натурщицей. Как раз его стиль. Дама тем временем рассматривала меня.

– Как вас зовут? – первой прервала молчание я.

– Люся, – ответила она. – Люся Соколенко.

«Ну ничего себе, – подумала я, давно уже привыкшая представляться по имени-отчеству. – Она до сих пор воспринимает себя как Люсю».

– А по батюшке как?

– Сергеевна.

– Так, значит, Людмила Сергеевна… – начала я, но посетительница меня перебила:

– Просто Люся, не надо никаких отчеств.

Видимо, она хотела сопроводить свои слова небрежным движением руки, так сказать, отмахнуться от отчества, но забыла, что до сих пор держит каучуковую дубинку со свинцовым наполнителем. Конечно, для Людмилы Сергеевны она была невесомой, но моя лампа приказала долго жить. Слава богу, компьютер остался цел. Пока.

Людмила Сергеевна тут же вскочила, запричитала, обещая убрать осколки, и даже начала сгребать их ладошкой в кучку. Палку она наконец выпустила, и та теперь лежала в кресле.

– Успокойтесь и сядьте, – произнесла я ровным голосом.

Людмила Сергеевна все-таки собрала осколки на лист бумаги, отнесла его к дальней стене и положила там в уголочке. Ладно, это уже проблемы уборщицы. Я переключилась на Люсю, которая до сих пор продолжала извиняться, прижимая пухлые ладошки к огромной груди.

– Извинения приняты, – сказала я.

– Но, Александра Валерьевна, я не хотела… Простите меня, пожалуйста. Так получилось…

Я, вспомнив известный рассказ о назойливых извинениях, посоветовала Люсе почитать на досуге Чехова.

– Кого? – воззрилась на меня Люся, выпучив глаза.

– Антона Павловича. Слыхали про такого?

– Что-то припоминаю…

Я по глазам видела, как напряженно работает у нее мозг. Господи, кого ты послал на мою голову?

– Это писатель, что ли? – спросила Люся.

– Да. Классик конца XIX – начала XX века, – решила я провести ликбез. – Писал про рядовых людей со своими каждодневными делами и проблемами. Слышали что-нибудь про «Вишневый сад», «Дядю Ваню», «Даму с собачкой»?

– А, вспомнила! Только я думала, что «Дама» – это Пушкин, – призналась Люся.

В общем-то, для работы у меня секретаршей знание русской классики не требуется. Ладно, пора переходить к делу.

– Вы сейчас где-нибудь работаете? – спросила я.

Люся сообщила, что подметает рынок, и тут же пустилась в описание деталей: сколько всякого мусора остается от продавцов и покупателей, как нужно вовремя успеть схватить коробки, за которыми также охотятся бомжи и местные алкоголики, чтобы сдать их в пункт приема макулатуры.

Я захотела все-таки выяснить, почему Люся решила попробовать себя на секретарской работе, подумав, что если бы кто-то из моих знакомых сейчас слышал этот разговор, то, наверное, решил бы, что у меня «съезжает крыша» – потому что я продолжала беседовать с Люсей как с потенциальной секретаршей. Если уж брать ее, так телохранительницей.

– А почему бы и нет? – Люся удивилась вопросу. – Я много чего в жизни перепробовала.

Я попросила уточнить, что именно. По специальности Люся оказалась медсестрой, большую часть стажа набрала, работая в психушке. В общем, с ее силой она была там очень кстати. Да и у нас в офисе, как подумала я, опыт работы в дурдоме может пригодиться – и уже пригодился. К тому же кое-кого из наших сотрудников время от времени следует отправлять подлечиться. Люся как раз устроит через старые знакомства.