Кладбище кукол - Валерий Роньшин

— От живых родителей рождаются живые дети, а от мертвых — мертвые. Так что, милочка моя, твой Тоха — мертвец.

Тут уж Чижикова сразу и не нашлась, что ответить. Ведь имени своего парня она госпоже Терезе не называла. Повисла пауза. Ведьма, затянувшись напоследок, кинула сигару в пепельницу. — Давайте-ка, красавицы, перейдем к делу. Вы, я так понимаю, хотите узнать, когда умрете?

— Да, хотим! — с вызовом ответила Чижикова.

— А вы уверены?

— В чем?

— В то, что вы этого хотите.

— Да, уверены. Точно, Рыжик?

Рыжикова кивнула, хотя она-то как раз и не была уверена.

— Сейчас узнаете, — с усмешкой произнесла госпожа Тереза. — Кто первый?

— Я! — вскочила со стула Чижикова.

— Разувайся, детка.

— Зачем?

— Я предсказываю смерть с помощью ногомантии.

— А что это такое?

— Гадание по ноге.

— А по какой ноге вы будете гадать? По левой или по правой?

— По левой.

Чижикова сняла левый ботинок. С минуту ведьма изучала линии Юлькиной ступни. Потом сказала:

— Ты, дорогуша, проживешь сто один год.

— Я фигею! — присвистнула Чижикова.

Госпожа Тереза посмотрела на Рыжикову.

— Теперь ты, лапонька… А ты, рыбка, — обратилась она к Чижиковой, — подожди ее за дверью.

— О’кей! — весело откликнулась та и не удержалась, чтоб напоследок не съязвить: — Спасибо за приятное вранье, Тереза Михална!

— Пожалуйста, — в тон ей ответила ведьма.

Юлька вышла.

А вторая Юлька осталась один на один с ведьмой.

— Боишься меня, лапонька? — спросила у нее госпожа Тереза.

— С чего вы взяли?.. — занервничала Рыжикова.

— Боишься, боишься, — усмехалась ведьма. Поднеся подсвечник с горящими свечами чуть ли не к самому Юлькиному носу, госпожа Тереза начала пристально вглядываться в Юлькины черты.

Рыжикова еще больше занервничала.

— Что вы меня разглядываете?

Ведьма не отвечала.

— Может, мне разуться? — спросила Юлька.

— Не надо. Я и так вижу печать смерти на твоем лице. Увы, дорогуша, ты умрешь раньше, чем состаришься.

Во рту Рыжиковой пересохло.

— А… когда?

— Сегодня.

Бедная Юлька чуть со стула не упала от такого предсказания. Она знала, конечно, что когда-нибудь ей придется умереть. Ну там лет через семьдесят или на худой конец через пятьдесят… Но сегодня?!

— Да, сегодня, — повторила госпожа Тереза, словно отвечая на невысказанный Юлькин вопрос.

— Но мне же только четырнадцать, — пролепетала Рыжикова.

— Это не имеет значения. Главное не сколько человек прожил, а сколько ему осталось. А твоя жизнь уже на исходе.

— Но… но я же ничем не болею.

— Умирают и не от болезней, зайка. Смерть — он всегда рядом. Можно угодить под машину, разбиться на самолете, поскользнуться, захлебнуться, подавиться… Смерть — она всегда рядом, — повторила ведьма.

— Вы это точно знаете?

— Что Смерть — рядом? Абсолютно точно.

— Нет, то, что я умру именно сегодня.

Госпожа Тереза помедлила с ответом. И в Юлькиной душе полыхнула надежда.

— Не точно, да?! Не точно?!

— Ну, скажем, так — шансов у тебя почти никаких.

— «Почти»?! — ухватилась Рыжикова за это слово, как утопающий за соломинку. — Значит, все-таки есть шанс?!

— О-о-чень маленький. Но если вдруг такое чудо случится, и ты сегодня не умрешь, приходи завтра, я тебе сообщу новую дату смерти. Бесплатно.

— Спасибо. — Юлька потерянно побрела к выходу. — До свидания, — сказала она от дверей.

— Скорее уж — прощай, — поправила ее ведьма.

На ватных ногах Рыжикова вышла из комнаты.

В холле Чижикова вовсю кокетничала с секретарем.

— Вы женаты? — игриво спрашивала она.

— Никак нет! — отвечал секретарь.

— Что, еще не встретили свою любовь?

— Так точно!

И тут Рыжикова выходит. Белая, словно снег.

— Рыжик, что с тобой? — кинулась к ней Чижикова.

— Ничего. Идем отсюда.

На улице кипела обычная жизнь. Шли прохожие. Мчались машины…

— Ну чего она тебе там наговорила? — добивалась Чижикова от подруги.

— Она сказала… сказала… — глотала Юлька слезы.

— Что?! Что?!

— Что я сегодня умру, — с трудом выговорила Рыжикова. И расплакалась.

А Чижикова рассмеялась:

— Ой, не могу! И ты поверила в эту чушь?! Да это все лапша на курином бульоне!

— Ты думаешь?

— Конечно!.. Не сходи с ума, Рыжик.

— Но она же назвала имя твоего Тохи. Вот откуда она его узнала?! Откуда?!

— Да это какой-то фокус, в который мы просто не въехали. Не бери в голову. — Чижикова глянула на часы и ужаснулась: — Я фигею — половина пятого! Было же двенадцать!

— Ага, — подтвердила Рыжикова. Она тоже помнила, что в салон они вошли около двенадцати. Находились девчонки там от силы полчаса. Тем не менее часы у обеих Юлек показывали шестнадцать тридцать.

— Тогда нам пора по домам, — сказала Чижикова. — Готовиться.

— К чему? — не поняла Рыжикова.

— Здрасте, приехали. Ты что, забыла? Мы же сегодня в «ночник» идем.

Рыжикова и впрямь забыла. А теперь и настрой был не тот.

— Я, наверное, не пойду, Чижик.

— Из-за этой двинутой тетки? Ну ты даешь, Рыжик. Не думала, что ты такая суеверная.

— Да я не суеверная…

— Суеверная, суеверная, — настаивала Чижикова. — Вот на таких дурочках, как ты, всякие шарлатаны денежки и делают.

Хотела Рыжикова ответить, что это ведь Чижикова затащила ее в салон и сто долларов выложила. Но вместо этого сказала:

— Может, госпожа Тереза и шарлатанка, но сглазить она меня вполне могла.

— Да, сглазить могла, — согласилась Чижикова. — В общем, смотри сама, Рыжик. В принципе можем и завтра в «ночник» закатиться.

«До завтра надо еще дожить», — невольно подумала Рыжикова.

— О, моя маршрутка! — воскликнула Чижикова. — Я побежала. А вечерком я тебе звякну. Вдруг ты передумаешь. О’кей?

— О’кей.