К черту любовь - Таррин Фишер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он никак не комментирует мои слезы, а просто открывает бутылку, наполняет бокал и ставит его передо мной.
Я отталкиваю его, ведя себя как какая-то малолетка. Но я и есть малолетка, а не мать.
— Все это неправда, — говорю я. — Если всё это по-настоящему, то где мои воспоминания?
Он садится рядом со мной и закидывает ногу на колено.
— В тот день, когда я в тебя влюбился, был днем, когда ты впервые нашла себя. И ты даже не была моей.
Сквозь слезы он выглядит размытым и нечетким, но я не вытираю их, а продолжаю слушать.
— Ты всегда утверждала, что у тебя лучше развито левое полушарие, но я в это не верил. Творческий человек всегда распознает подобного себе. И мы интуитивно нашли друг друга. Как-то вечером мы все выпивали и зависали в квартире Дэллы. Она заявила, что хочет порисовать, и притащила все свои раскраски, цветные карандаши и фломастеры. Мы, как пятилетние дети, лежали на полу и раскрашивали. Это была одна из тех ночей, которые невозможно забыть, потому что она была совершенно невероятной, — он делает паузу, — а ещё потому, что я влюбился.
Мне хочется, чтобы он продолжал. Рассказанные им события никогда не происходили, но звучали очень реально.
— Я лежал на ковре рядом с тобой, а по другую сторону от тебя был Нил. Твой рисунок оказался самым лучшим. Не просто хорошим, а превосходным. Все были в восторге, а я чувствовал себя круче всех, как будто и так уже это знал. Мы начали шутить, что тебе нужно стать художником, и именно тогда ты заявила, что мечтаешь научиться рисовать и создать свою собственную серию книжек-раскрасок. А я предложил тебе попробовать.
Ловлю себя на мысли, что сижу с открытым ртом и остекленевшим взглядом, а он говорит со мной так, как будто меня знает. Все это настолько личное. Мне всегда хотелось разобраться в себе, но я не знала, откуда начать.
— Я не умею…
— Рисовать, — заканчивает он за меня. — Да, ты так и сказала. Но потом пошла на занятия. Не сказав никому, кроме меня.
Мне хочется взять в руки ручку и проверить, правда ли это, есть ли у меня скрытые таланты, о которых я даже не подозревала. И мне хочется узнать, почему из всех людей я доверилась только Киту. Если это не сон…
Это сон.
— Т-так чем мы вместе занимаемся? — спрашиваю я у него.
Кит облизывает губы.
— Мы с тобой одинаковые, — отвечает он. — Не смотри так на меня.
Я фыркаю, когда начинаю смеяться, и прикрываю рот тыльной стороной ладони.
— Мы очень разные. — Он улыбается. — Я — оптимист, а ты — пессимист. Я избегаю конфликтов, а ты бросаешься в них с головой.
— Так чем же мы похожи?
— В какой-то момент мы оба искали что-то настоящее. Но иногда истинное предназначение одного человека — быть любовью другого.
Не представляю, что он имеет в виду, но боюсь в этом признаться.
— А есть что-то, что нравится нам обоим?
— Да. — На его лицо падает тень, но я слышу, как он проводит кончиками пальцев по щетине на подбородке. — Нам нравится искусство. Еда. Незначительные моменты, которые длятся вечность. Мы любим заниматься сексом. Любим наших детей… — От последней фразы у меня мурашки бегут по коже. — До того, как родилась Бренди, мы успели немного попутешествовать. И надеемся, что получится продолжить. У нас даже есть список мест, где мы хотели бы заняться любовью…
— И что в этом списке? — перебиваю я, ощущая сухость в горле.
Он понижает голос и говорит:
— «Голубой Поезд».
— Что это? — Я наклоняюсь чуть ближе к нему.
В ответ он улыбается.
— Это поезд в Южной Африке. Он идет от Претории до Кейптауна.
Я откидываюсь назад.
— Поезд? Ааа.
Глядя на меня, Кит выгибает бровь.
— Это экскурсионный поезд. Он провезет тебя по одним из красивейших мест в мире. Плюс отдельные апартаменты и услуги личного шеф-повара.
Мои брови взлетают вверх.
— А что ещё?
— Кладбище в полнолуние. Домик на дереве.
Он наклоняется вперед и наливает себе ещё один бокал вина.
— А что мне… что мне нравится в тебе?
— Ты хочешь быть собой, — отвечает он. — И меня это совершенно не раздражает.
И я опять не понимаю, о чем он говорит. Я была совершенно безобидной. Скучной. Быть мной не требовало вообще никаких усилий.
В тишине мы допиваем бутылку вина, прислушиваясь к кваканью лягушек, шуму воды и деревьев — какофонии тварей божьих. Поднявшись на ноги, я ощущаю головокружение. Меня так качает, что приходится схватиться за спинку стула. Кит тоже встает. Не знаю, из-за вина ли это, или потому что я убедила себя, что вижу сон, но я смело иду к нему. Мы уже делали это раньше. Именно такое появляется ощущение, когда его руки находят меня. Все в нём кажется таким знакомым: его плотное тело, запах, мозоли на кончиках пальцев. Это не похоже на неловкие объятия двух людей, которые впервые прикасаются друг к другу. Прежде чем я успеваю дотянуться до его рта, он расстегивает мой лифчик и снимает с меня футболку. И по пояс голая я впервые его целую, а в это время его большие пальцы проводят линию чуть ниже моей груди. Дуновение ветра на коже ощущается так эротично. Ко мне прикасаются руки, которые так отличаются от длинных и худых рук Нила. Крупные, теплые ладони и грубоватые пальцы. У него вкус вина.
