Пятая профессия - Лоренсо Сильва

Эта перспектива воодушевила ее. Рэйчел с трудом, но все-таки встала.

Сэвэдж подобрался под плиту, и скорчившись, нажал, на дальний конец.

Мраморная крышка не шелохнулась.

Он напрягся изо всех сил и надавил как можно мощнее.

Сэвэджу показалось, что его сердце сдавил кулак.

А что если крышка захлопнулась, когда я ее прикрывал? Что если она больше не балансирует на краю?

Боже, да если она встала на свое место, нам даже вдвоем будет не поднять такую махину! Мы задохнемся!

Трясущимися руками Сэвэдж налег изо всей силы.

Пот выдавился из всех пор. Обезумев от напряжения, он произнес про себя благодарственную молитву, услышав шорох и царапанье.

Плита, сдвинулась на четверть дюйма, один угол ушел вниз, балансируя на стенках шахты.

Сэвэдж продолжал упираться в крышку, и наконец она пошла вверх так же внезапно, как и тогда, когда их сбросило в могилу.

Трехфутовый просвет предъявил им луну и звезды. Но что самое главное — в отверстие хлынул, обвевая потное лицо, свежий ветерок. Сэвэдж жадно вдохнул воздух.

Рядом оказалась Рэйчел: прижавшись к нему, она наполнила легкие ветром.

— Это настолько…

Сэвэдж моментально прикрыл ладонью ее рот и стал напряженно вслушиваться в темноту.

Слышал ли ее кто-нибудь?

Ночь оставалась безмолвной. Ни шороха, ни шепота, ни осторожных шагов.

Сэвэдж выглянул за край могилы, пошарил рукой, отыскал обломок скалы и подпер им крышку, чтобы она, не дай бог, не грохнулась обратно, когда они будут выползать наружу. Он протолкнул в отверстие Рэйчел, подождал, пока она не оказалась полностью свободной и не убедился, что женщина лежит, прижавшись к земле. Затем сам схватился за край шахты и пролез вслед, опасливо косясь на огромную плиту.

Лежа на земле, он обозревал окрестности. Ни одного подозрительного силуэта. Никаких движущихся теней.

Удовлетворенный, он кивнул и, вытащив подпиравший крышку камень, легким пинком отправил плиту на свое место. Если преследователи пройдутся завтра по этим местам, лучше не показывать бывшего убежища, чтобы не дать понять, что они все время были здесь, а не бежали и не обогнали своих охотников.

Если мы обгоним их.

Повернувшись к Рэйчел, Сэвэдж рукой махнул в ту сторону, откуда они вчера пришли. Теперь надо было отправляться обратно. Женщина, все поняв, кивнула.

Он не прополз и нескольких метров, как вдруг остановился. Вытянутая вперед рука обнаружила выемку в граните, наполненную водой, оставшейся от вчерашней бури. Облизав пальцы, Сэвэдж почувствовал, что вода тепловатая, но пить ее можно. Он дал Рэйчел сигнал, намочив пальцы и прижав их к губам.

Она отвернула голову. Но тут же, поняв в чем дело, быстро облизала его пальцы. Сообразив, откуда вода, Рэйчел быстро подползла к Сэвэджу и опустила в лужу лицо.

Он подождал и потом, решив, что на первый раз достаточно, чтобы ей не стало плохо, мягко отстранил женщину от воды. Рэйчел нахмурилась, но затем уступила. Сэвэдж занял ее место, зачерпывая пыльно-песочную воду ладонями. Вытерев губы, он наконец осмотрел темные холмы и потянул женщину за собой.

Через полчаса они остановились на гребне холма, с которого открывался вид на море. Волны отсвечивали лунным светом. Берег, на котором лежала разбитая яхта и утром шныряли рыбаки, был совершенно пуст.

Сэвэдж выглянул из-за края направо. Вчера жители деревушки пришли именно оттуда. Дома находились именно там. Через несколько секунд Сэвэдж понял, что его предположение верно.

Из окон нескольких дюжин сгрудившихся в кучку домишек со сложенными из камня стенами лился свет. Справа от Сэвэджа на берегу, в безопасной дали от волн, отдыхали два вертолета. Среди домишек бродили, патрулируя, мускулистые мужчины с автоматами в руках. Некоторые держали уоки-токи и что-то говорили в микрофоны.

Сэвэдж продолжал осматривать деревню. Слева от него виднелся простенький причал, ощерившийся шестью мощными катерами, каждый из которых был достаточно велик, чтобы везти дюжину человек. Еще дальше влево на покрытом галькой пляже лежали восемь одномачтовых рыбацких суденышек. “Заманчивые суда”, — подумал Сэвэдж.

В том-то и дело.

Возле вертолетов стоит охрана.

Возле рыбацких лодок ее нет.

Значит, это ловушка.

Тогда каким образом выбраться с острова?

Через пять минут он понял, каким именно. С помощью жестов попытался втолковать Рэйчел, что именно нужно делать, но она решительно отказывалась понимать. После нескольких неудачных попыток Сэвэдж решился на тишайший из возможных шепотов.

— Ползите по обрыву направо. Проберетесь мимо деревни и дальше — ярдах в пятидесяти — подождите меня. Я могу сильно задержаться. Услышите стрельбу — не паникуйте.

— Но…

— Вы обещали делать все, что я скажу.

Рэйчел выглядела до смерти перепуганной. Сэвэдж с неодобрением посмотрел ей в глаза и настойчиво потыкал пальцем в нужном направлении. Женщина нерешительно поползла вправо. Сэвэджу стало ее безумно жаль; он прекрасно понимал, что ее терзает страх — страх одиночества.

Но выбора не было. Он не мог брать ее с собой. Принимая во внимание то, что он намеревался сделать, она бы не просто помешала: из-за нее их обоих могли убить.

Сэвэдж подождал, пока Рэйчел не исчезла в темноте, и сосредоточил внимание на деревне. Слева маняще раскинулись рыбачьи лодки. Ловушка была настолько очевидной, что здесь поблизости наверняка скрывались боевики.

В ту секунду, как я покажусь на берегу и постараюсь угнать лодку, меня пристрелят. Может быть, для лучшего прицеливания зажгутся прожектора.

Давайте проверим.

Он скользнул вниз по склону.

“Я могу долго задержаться”, — сказал он Рэйчел, но необходимость соблюдения тишины удержала его от дальнейших разъяснений. А ведь “долго” — это часы. Он должен был двигаться настолько медленно, чтобы его нельзя было отличить от тени, отбрасываемой предметом, когда на него светила луна.

Через тридцать минут, в течение которых Сэвэдж прополз не больше пятидесяти футов, он замер.

Едва различимый звук простимулировал его рефлексы. Еле слышный шорох одежды о скалу. Прямо перед ним. За стеной булыжников.

Сэвэдж осторожно приподнял голову.

Боевик, невидимый сверху, сидел за камнями. Его ружье было направлено в сторону рыбачьих лодок.

Сэвэдж выбросил руки вперед и вниз. Откинул голову мужчины назад.

Крутанул.

Хрустящий щелчок был слишком слаб, чтобы его могли услышать на расстоянии. Мертвец осел на землю.