Зачем нам стыд? Человек vs. общество - Дженнифер Джекет

Не только корпорации и другие объединения стали неуязвимы для уколов стыда (возможно, именно в силу того, что руководствуются собственными нормами). Машинам мы тоже склонны позволять больше, чем людям. Чтобы понять, что мы вкладываем в понятие «справедливость», экспериментаторы проводят игру в ультиматум. Одному из игроков даются деньги, и он волен отдать партнеру всю сумму или ее часть или вовсе ничего не отдавать. Партнер вправе принять предложение – и оба участника расходятся, поделив сумму согласно договоренности – или отвергнуть, но в этом случае оба игрока остаются без денег. Самое распространенное предложение – это поделить сумму пополам, а меньше 20 % от суммы большинство участников, в какой бы стране мира ни проводилась игра, принимать отказываются, то есть оба игрока уходят ни с чем. Но если участники эксперимента думают, что предложение генерирует компьютер, то ведут себя по-другому. Люди отвергают раздел 80/20 или 90/10, предложенный человеком (когда им показывают фотографию предполагаемого партнера по игре), но соглашаются на столь же несправедливую сделку, если она, по их мнению, исходит от компьютера. Зоны мозга, возбуждающиеся в ответ на несправедливые предложения человека, оказываются менее активными при сделке с компьютером{134}. Аналогичные эксперименты проводились и с замером электропроводности кожи – изменение этого показателя свидетельствует о степени нервного возбуждения, поскольку между потовыми железами и симпатической нервной системой существует связь. И снова замеряемый параметр возрастал в ответ на нечестное предложение, но только если оно исходило не от компьютера, а от человека{135}. Следовательно, наши нравственные критерии зависят от ситуации или ее участников. Тревожное обстоятельство в эпоху дронов и высокочастотного трейдинга (ныне основная масса сделок на фондовых рынках заключается в автоматизированной системе торгов). Кроме того, многие человеческие группы и машины попросту не ведают эмоций, которые заставляют бояться позора: в их структуру не заложена мораль, и, следовательно, они в принципе не подвержены стыду.

Стыд легче предупредить, чем лечить. Попытки судиться, как правило, лишь привлекают еще больше внимания к и без того подмоченной репутации. Если вас уже «обложили», можно попросту перетерпеть, пока не отвяжутся, – именно так и поступают корпорации. Время исцеляет любые раны.

Другая тактика предполагает контратаку на того, кто вас стыдит, чтобы подорвать доверие общественности к этому источнику. Решение фонда Komen прекратить финансирование Planned Parenthood (впоследствии отмененное) вызвало чрезвычайно резкое неприятие, на которое бывшая руководительница Komen Карен Хандел (именно ей пришлось разбираться с этой шумихой) ответила встречным ударом по репутации – книгой «Планируемое бузотерство» (Planned Bullyhood, 2012). В октябре 2010 года основатель Wikileaks Джулиан Ассанж прервал интервью на CNN, когда с ним заговорили об обвинениях в сексуальных домогательствах. В последующем интервью ведущему CNN Ларри Кингу Ассанж заявил, что обвинения против него ничто в сравнении со смертями 109 000 человек, о которых стало известно из правительственных документов, и, переводя стрелки, добавил: «CNN должно быть стыдно».

Порой лучший способ спастись от стыда – буквально бежать и укрыться от всех, как поступил Брюс Исмей. Теперь мы знаем, что человек съеживается, физически старается стать меньше, когда испытывает стыд. В китайском литературном языке понятию «стыд» соответствует сочетание «дю лянь» – буквально «потеря лица». И это не удивительно, если вспомнить, что едва ли не раньше всего человечество стало стыдиться именно безобразия{136}. Понятие «лицо» свойственно китайской культуре и определяет поведение ее носителя, однако выражение «сохранить лицо» встречается в самых разных культурах как в буквальном, так и в переносном смысле, когда под «лицом» понимается репутация. У тлингитов, индейцев Северо-Западного побережья, существовал обычай: если высокопоставленный член племени был ранен, особенно в лицо, то не должен был покидать жилище, пока рана не заживала{137}. (Сегодня так же поступают пациенты пластических хирургов после операции.) В Интернете тоже можно спрятаться, и если пользователь из-за постыдного твита становится мишенью, то удаляет свои аккаунты в «Твиттере» или делает их закрытыми.

Прятаться порой приходится не только опозорившимся людям. Стыд, как вирус, поражает друзей, родственников и других членов группы, бросая тень и на их репутацию. Дети людей, страдающих синдромом накопительства, вздрагивают при звуке дверного звонка – страх, что кто-нибудь увидит накопленный родителями хлам, принимает болезненный характер. Родители 24-летнего стрелка, совершившего массовое убийство в кинотеатре в Колорадо, предпочли скрыться (но приехали на предъявление обвинения). В традиционной Японии позор одного члена семьи ложился на всех, и лишь ритуальное самоубийство виновного смывало постыдное пятно с высокопоставленной фамилии.

Человеку, которого стыдят родственники или лидер религиозной общины, трудно порвать узы и бежать от стыда. А вот группы, особенно корпорации, только так и поступают. ВР объявила о планах уволить гендиректора Тони Хейворда через три месяца после начала разлива нефти в Мексиканском заливе. Фонд Komen, столкнувшийся с осуждением общественности из-за Planned Parenthood, также назначил нового гендиректора. Позор звезды бросает тень на ее корпоративного спонсора, и для знаменитостей бегство от стыда означает потерю контрактов. Accenture, AT&T, Catorade и General Motors разорвали контракты с Тайгером Вудсом, когда всплыли его внебрачные связи. Кейт Мосс лишилась контрактов с H&M, Chanel и Burberry из-за публикации снимков, где она нюхает кокаин. (С тех пор дела у нее снова пошли в гору, так что порой потерпеть и переждать – лучшая стратегия.) Расистские высказывания стоили звездному повару Поле Дин работы с Food Network, Wal-Mart и Random House. Модный дом Christian Dior уволил дизайнера Джона Гальяно, когда в Сети появилась видеозапись его антисемитских заявлений.

Тому, кого вконец застыдили, остается обрубить все концы и спасаться бегством в места, где приняты иные культурные нормы либо никто еще не прознал о его прегрешениях. Вокруг свиноводческих хозяйств Северной Каролины было очень много шума из-за подтвержденных случаев жестокого обращения с животными и загрязнения окружающей среды навозными стоками, смытыми в 1999 году во время урагана Флойд. Спасаясь от позора, множество ферм перебазировались в Айову, где можно действовать прежними методами, пока общественное недовольство вновь не достигнет пика.