Крепостной - Роман Валерьевич Злотников

молодежь осваивалась — двое до кости обожглись горячим металлом, один оттяпал себе палец, а трое ухарей из числа беспризорников, записавшихся в рабочие из хитрости, через три дня после заселения в казарму вскрыли замок на шкафу с инструментом и украли оного общим счётом на сорок рублей. Такая большая сумма получилась оттого, что инструмент был, в основном английского или немецкого производства. Братики Николая постарались… Так что пришлось быстро строить вокруг мастерских забор и нанимать сторожей, которые через месяц, когда эти трое вернулись вместе со старшими подельниками за новой добычей, подстрелили их в тот момент, когда все они перелезали через забор. Один из беспризорников был убит наповал, а двое других, раненные, попались и были нещадно выпороты, после чего вместе с оставшимися в живых подельниками были проданы на Урал. Ну так говорили среди дворни… Сам Данилка вообще узнал эту историю задним числом, потому что с головой был занят налаживанием производства и борьбой с браком, которого первое время была уйма. На одну пулелейку, в которой все положенные размеры были соблюдены с требуемой точностью, приходились три, а иногда и четыре таковых, которые никуда не годились. Причём, подточить/подтесать из брака под нужный результат можно было только ещё одну. Остальные шли на выброс. Потому как даже в переплавку отправлять их было некуда. Плавильных печей в мастерской не было предусмотрено, а везти получившийся металлический лом куда-то на заводы было дорого и не на чем. Потому как никакого транспорта при мастерской не было — сырьё и готовая продукция доставлялись и вывозились телегами, выделенными военным департаментом. А снаряжать дополнительные, дабы отвезти брак обратно на заводы, в департаменте отказались. Так что все отходы производства просто сваливались в кучу на её заднем дворе.

Однако, мало-помалу, процесс пошёл. И к концу одиннадцатого года практически все роты и эскадроны Российской императорской армии были обеспечены необходимым числом пулелеек. Но, по оценкам вернувшегося из заграничной поездки Кутайсова, которого, по старой памяти, привлекли в военную комиссию, возглавляемую братом Николая — действующим цесаревичем Константином реально стрельбу новой пулей освоило не более половины армейских подразделений. А уж совсем хорошо, так, чтобы, как предложил Багратион, уметь стрелять залпом всем батальоном на дистанцию в пятьсот шагов — не более пятой части. И это по самым оптимистическим оценкам. Впрочем, Пётр Иванович оказался ярым сторонником освоения войсками новой пули и энергично внедрял её применение во всех войсках, которыми он командовал. Так что «оптимистические оценки», скорее всего, не очень сильно отличались от реальных. К тому же время ещё было. Несмотря на то, что дело после отказа Александра выдать за Наполеона одну из своих сестёр, а также конфискации оным владений родственника Российского императора по бабке — Екатерине II, герцога Ольденбургского и возобновлении торговли России через нейтральные страны со своим главным торговым партнёром — Великобританией, то есть прямом нарушении «континентальной блокады», дело явственно шло к войне, время, вроде как, ещё было. Насколько помнил бывший майор, Наполеон перешёл границу страны, как и Гитлер — в конце июня. Ну, или, вернее, Гитлер как Наполеон, поскольку француз сделал это первым… День в день или просто близко по датам — Даниил точно не помнил, но где-то близко. Так что на то, чтобы подтянуть уровень подготовки войск оставалось ещё боле полугода. Вот только в том, что это время будет использоваться эффективно — у бывшего майора были большие сомнения. Потому что бардак здесь в войсках и в военном ведомстве в целом творился знатный. И теперь он даже был немного благодарен Ламздорфу за организованный им «комплот». Потому что тот позволил привлечь внимание к ситуации, вследствие чего она и сумела разрешиться благоприятным образом. А вот пойди дело своим чередом — вполне возможно, что результаты испытаний были бы точно так же выброшены в мусор, и пуля вообще не была бы освоена армией, но не вследствие злокозненных действий Матвея Ивановича, который им удалось купировать с таким скандалом, а из-за присущей военной бюрократии всеобщей лени и безалаберности. Причём обнаружилось бы всё это уже после начала войны. А то и после её окончания…

Ну да это было не его дело. Всё что мог — он сделал. Во всех отношениях. Что там получится в масштабах страны и с войной — Бог весть, но вряд ли станет хуже. Пуля Нейслера, конечно, не вундерваффе, но лишний залп-другой на сближении — точно уменьшит свои потери и увеличит у французов. Немного… уж точно не настолько как показывают арифметические расчёты. Поле боя — не полигон, бой — не тренировка. Но курочка по зёрнышку — и, глядишь, к Бородину наших окажется на тысчонку-другую побольше, а французов на столько же поменьше. Да и само Бородино с меньшими нашими потерями пройдёт. Так, глядишь, и Москву сдавать не придётся… Хотя не факт, что это будет хорошо. В прошлый раз Москва оказалась для армии Наполеона большой ловушкой. Недаром он из неё сбежал уже в середине октября, когда понял, что с политической точки зрения её захват и близко не дал ему того, на что он так надеялся. Нашим даже штурмовать или, там, осаждать или обходить её не пришлось — сам удрал!

Но это уже совсем не бывшему майору решать. Он и в своей армии больших высот не достиг, а здесь и вообще сейчас в слугах у ребёнка подвизается. И неважно, что этот ребёнок — Великий князь. Ребёнок — это ребёнок. Они и так с новой пулей далеко выше возможного в данном возрасте горизонта скакнули — с массой влиятельных людей лично познакомились, о Николае, как о думающем, деятельном, но и способном выслушивать чужие мнения и принимать их во внимание, человеке, заявили. Плюс Ламздорф укорот получил и сейчас ведёт себя с обоими юными Великими князьями куда аккуратнее, чем ранее. Да уж, подставился он по-полной… Что же касается войны — в прошлый раз победили безо всякой новой пули. Значит и здесь сдюжат. Зато в своих планах ему удалось продвинуться неплохо. Например, получилось заиметь неплохо оснащённую мастерскую под боком. Тем более, что в её доходах у него была своя доля. Аж целых двадцать процентов. Ещё по срок имели Николай и Михаил.

Он специально подвёл обоих братьев к мысли устроить на базе мастерской «акционерное общество», задействовав для этого ещё и их преподавателя политической экономии — Анатолия Карловича Шторха, который горячо поддержал эту идею, приложив большие усилия для её продвижения перед «государыней», которая поначалу рассердилась от подобного