Влюбленная в демона - Филис Кристина Каст

- Послушай меня и запомни. На самом деле я никуда не уйду, всегда буду рядом с тобой, стану ждать, когда ты позовешь меня. Понимаешь?

- Я… - начала она, но тут в ночи ясно послышался голос брата, выкрикивающий ее имя. - Иди! - поторопила она Лохлана.

Он поднял крыло. Избранную пронизал холодный ночной воздух, и она ощутила себя обнаженной и незащищенной.

Прежде чем встать, он погладил ее щеку кончиками пальцев.

- Позови меня, сердце мое. Я отвечу.

Лохлан тихо скользнул в чащу и мгновенно исчез из виду.

- Кухулин! Сюда! - донесся сквозь шум ветра голос Бригид.

Охотница- кентаврийка галопом домчалась туда, где лежала Эльфейм, и остановилась. Кухулин подскакал следом за ней. Он соскочил с лошади, прежде чем она успела остановиться, и рухнул на колени возле сестры. Эльфейм осветили яркие факелы. Ночь разорвал топот коней, шум голосов всадников и кентавров.

- Эль! Нет! Пожалуйста, нет!

Он взял ее руку в свою. Она была холодной, словно высеченной из мрамора. Брату показалось, будто сестра вся покрыта кровью. Ее лицо отливало смертельной бледностью. Если бы она не моргнула и не прошептала его имя, то он не усомнился бы в том, что она мертва.

Эльфейм подумала, что голос Ку звучит очень молодо, и хотела его успокоить, но жутко замерзла. С Лохланом все происходило точно так же. Она совершенно обессилела, и ей было трудно говорить.

- Кухулин, отодвинься.

Бренна говорила спокойно и твердо. Теперь в ее тоне не слышалось ни одной обычной застенчивой нотки.

Он безучастно посмотрел на нее.

- Кухулин, немедленно! Я должна осмотреть твою сестру.

Повелительный голос Бренны был таким резким, что воин повиновался, не задумываясь.

Знахарка встала на колени возле Эльфейм.

- Принесите сюда факел, - велела она. - И что-нибудь, чтобы укрыть ее.

От света глаза Эльфейм заболели, но в то же время она с облегчением почувствовала на себе тяжесть нескольких плащей, которыми торопливо укутали ее почти обнаженное тело.

«Странно!… Я совсем не думала о том, что на мне почти нет одежды, когда рядом был Лохлан».

- Эльфейм, кто я? - спросила знахарка, низко наклонившись, чтобы при свете факела осмотреть ее глаза.

- Бренна, - прошептала она.

- Где ты сейчас?

- Лес… - сумела выговорить она. - Ущелье, я упала.

Она попыталась показать, где именно, но боль в плече заставила ее застонать.

Бригид последовала в направлении, куда пыталась указать Эльфейм. Держа факел над головой, охотница исчезла в той стороне, где было ущелье.

Уверенные, но нежные руки Бренны быстро ощупали раненое плечо Эльфейм, ее голову и, наконец, рану в боку, закрытую мхом.

- Хорошо, что ты перевязала ее, иначе потеряла бы слишком много крови.

- Я не… - начала Эльфейм, но знахарка ее остановила.

- Не разговаривай. Тебе стоит поберечь силы для обратного пути. Выпей вот это.

Знахарка осторожно помогла Эльфейм поднять голову, одновременно прижав отверстие бурдюка к ее губам.

Девушка что-то пробормотала и стала жадно пить. Вино с травами было сладким и холодным.

Оно наполнило ее энергией, и Эльфейм почувствовала в себе достаточно сил, чтобы слабо улыбнуться брату.

- Со мной все в порядке, Ку, - сказала она, желая, чтобы ее голос звучал не так слабо.

- Нет, - резко ответила Бренна. - С тобой не все в порядке. Кухулин, мне нужна полоска ткани, чтобы забинтовать ей плечо, и еще одна - перевязать рану в боку.

Почувствовав обличение оттого, что может наконец-то чем-то помочь Ку стащил с себя рубашку и стал рвать тонкую ткань на длинные полосы.

- Он просто хочет похвастаться своей грудью.

Голос Эльфейм дрожал, но она сумела заставить себя сказать это. Мужчины и кентавры, окружавшие ее, засмеялись, вслед за ними улыбнулась и Бренна. Кухулин хотел было нахмуриться, но в его взгляде светилось неподдельное счастье, и Эль на миг испугалась, что он сейчас заплачет.

- Теперь я вижу, что рана на голове не очень опасна, - сказала знахарка.

Брат широко заулыбался.

- На дне ущелья лежит мертвый вепрь, - заявила всем возвратившаяся Бригид. - Думаю, это твой.

Она вручила Кухулину кинжал, но ее глаза с любопытной осторожностью изучали Эльфейм.

- Во имя Богини, Эль! Дикий вепрь?

Лицо Кухулина, только что обретшее румянец, опять побледнело.

Бренна начала аккуратно обматывать полосы ткани вокруг талии Эльфейм, избавив девушку от необходимости отвечать брату. Избранная закрыла глаза, стиснула зубы от боли и попыталась сосредоточиться.

«Лохлан не был призраком. Я видела, что он убил вепря, того самого, которого нашла Бригид. Он вынес меня из ущелья, перевязал рану и согрел теплом своего тела. Неужели нельзя рассказывать, что он спас меня? Он сказал, что его отец - фоморианец, боялся, что мы не увидим в нем человека».

Слова Лохлана пронеслись в ее встревоженном сознании. Этого не могло быть. Фоморианцев победили и изгнали из Партолоны больше века назад. Самые разные расы тогда объединились, чтобы демоническая орда больше никогда не возвратилась и не стала снова угрожать народам Партолоны, в особенности женщинам. Ее затуманенное от боли сознание уклонялось от воспоминаний о насилии и разрушениях, почерпнутых из исторических хроник. Существо, которое только что спасло ее жизнь, не могло оказаться фоморианцем. Это было непонятно.

Она видела его крылья. Они согревали ее своим теплом. Действительно, случилось невозможное.

«Ты встретишь свою судьбу в замке Маккаллан… Он станет твоим супругом».

Слова предсказания всплыли сквозь шум в голове Эльфейм. Она попыталась сосредоточиться на этой слишком необычной мысли, но снова потеряла нить рассуждений. Думы Избранной блуждали, и она решила заговорить об этом, когда все хорошенько обмозгует.

- Вот, - сказала Бренна, завязав последний узелок на ткани, которая надежно прижимала руку Эльфейм к груди.

Как только она закончила, первые капли дождя брызнули сквозь сосновые ветки, протянувшиеся над головами людей и кентавров.

- Это все, что я пока могу сделать. Надо отвезти ее в замок.

- Эль.

Она открыла глаза и увидела, что брат присел рядом с ней. Его волосы уже намокли. Он прикрыл складкой килта свою обнаженную грудь. Эльфейм подумала, что Ку выглядит очень лихо, совсем как древний воин, в честь которого его назвали, и улыбнулась, желая, чтобы из глаз брата исчезло тревожное выражение.