Шпага, честь и любовь - Анатолий Минский

Он неопределённо пожал плечами.

— Зачем? Скрывать не буду, если спросит. Но и проблемы не вижу. Вы летаете замечательно, на зависть, значит — Всевышний отметил вас как благородную. Остальное не существенно.

Словно нож острый в сердце…

Не существенно?! Она сунулась тигру в пасть, вытаскивая Алекса из заточения, совершенно без применения лётных талантов, не задумываясь о происхождении, дворянстве, чести, подданстве, но зная наверняка — партнёр бы не бросил её в беде. Столько всего вместе пережили! Выходит, её остальные качества «не существенны» для него? И будь она простолюдинкой, относился бы совершенно по-другому? Как горько!

Иана вычёркивала негодяев из списка имеющих право жить, и Всевышний лишь определит, правильно ли это. У Алекса мир поделён на умеющих летать, то есть чистокровных аристократов, и остальных. К благородным требователен, ожидает поведения по законам чести. Остальные — второй сорт, мусорное месиво под ногами, которое «не существенно».

И подтверждается впечатление, сложившееся после убийства семейства у Атены. Он — чудовище, жестокое и примитивное.

Она снова замкнулась.

В порту у Алекса появилась более насущная проблема, нежели гадания, отчего его спутница пасмурна. Пограничный страж не обратил внимания ни на неё, ни на причуды женского настроения, но приказал помощникам арестовать молодого человека. Причиной послужила листовка с хорошо узнаваемым изображением и подписью: «Тей Алексайон Алайн». Чуть ниже уведомление: он, оказывается, объявлен в розыск на территории империи и союзных государств на основании распоряжения герцога Мейкдона. Доставить живым или мёртвым за вознаграждение.

Вот и прибыли домой.

Арестант, видимо, узнал этот портрет. Лицо побледнело. Короткие усы, чуть отросшие за время пути, сердито встопорщились.

— Я - действительно тей Алайн, состою на императорской службе в легионе Леонидии. Не знаю за собой никакой вины, но готов предстать перед судом и опровергнуть обвинения. Требую встречи с офицерами любой расквартированной в Иллинии имперской воинской части.

Алекс использовал свой талант говорить в самой решительной манере, чтобы у окружающих не возникало сомнений в истинности его слов. Поэтому иллиниец замялся, но желание получить награду перевесило.

— Мы — люди военные, благородный тей. Вам надлежит обождать, а мы быстро предупредим кого-нибудь в представительстве герцога.

— А имперских?

— Да, конечно, — неискренно ответил пограничник, и Алекс постарался встретиться глазами с Ианой: выручай. Та кивнула с каменным лицом.

Двое от Мейкдона, тей и простолюдин, прибыли практически одновременно с прим-офицером имперского лётного полка, девушка не подвела. Типичный служака, давно разменявший четвёртый десяток, из простившихся с мечтами о блестящей карьере, он отличался густыми бровями и смешным грушевидным носом, украшенным бородавкой. Разглядывать внешность имперского представителя не дали люди герцога, сразу попытавшиеся вести себя по-хозяйски, на что получили высокомерный ответ Алекса: пока он выполняет государственное задание, он вне герцогской юрисдикции. Прим-офицер принял сторону легионера.

Человек в фиолетовом плаще с золотыми нитями и нашивками, означающими не менее чем седьмой класс мастерства, оценивающе осмотрел противника.

— Синьор! Вы, безусловно, имеете право искать защиты у имперских военных. А дальше? Пожизненно сидеть в их казарме?

— А вы — пожизненно меня сторожить?

Фиолетовый усмехнулся, погладив себя по щёгольской бородке клинышком. Редкие для тейского сословия очки придали ему обманчиво безобидное выражение.

— Нет надобности. Лист с вашим изображением распространён по всему материку. Путь в Леонидию лежит или через Майрон с резиденцией моего сюзерена, или через земли, где у нас много сторонников. Рассчитываете одолеть всех по пути? Без шпаги, револьвера и, осмелюсь заметить, даже без крыла? Есть менее хлопотные способы самоубийства.

— Тогда вы непременно выскажете единственно приемлемое для меня предложение. Я угадал?

— Конечно. Отправиться к герцогу добровольно и разобраться с вашим маленьким дельцем. Если вы действительно ни в чём не виновны, как на этом настаиваете, наш повелитель отзовёт свои претензии и даже принесёт извинения.

— А также выплатит компенсацию и подарит право первой ночи с любимой дочерью.

Тей вспыхнул.

— Не забывайтесь! Оскорбляя сюзерена, вы оскорбляете меня. Награда же объявлена за тея Алекса в любом виде — с головой на плечах или по кускам.

— Как вам будет угодно, — легионер повернулся к армейскому офицеру. — Синьор, в полку найдётся добрая шпага? И, конечно, пара секундантов. Ах, забыл официальную форму, раз уж вы не потрудились её произнести. Я, тей Алексайон Алайн, откликаюсь на вызов тея, как его… Плевать, меня не интересует имя трупа.

Обладатель фиолетового плаща зло ощерился, не выказав испуга, спутник-простолюдин тревожно шагнул в сторону. Не исключено — предположил, что размахивание шпагами начнётся тотчас.

Робко вмешался пограничник, напомнив, что в Иллинии дуэли запрещены, на него шикнули, и тот убрался восвояси. Заговорил армеец, отрекомендовавшийся теем Оригеном.

— Я сам вызовусь быть секундантом. Завтра в восемь утра на обычном месте устроит?

Фиолетовые согласились, Алекс же отметил, что для запрещённого занятия есть облюбованная территория. Хорош запрет!

— Тей, благородной синьорине в полку найдётся место для ночлега?

И не думая отказывать Иане, прим-офицер расцвёл.

— Всегда к вашим услугам!

Крайне недовольные развитием событий, люди герцога ретировались, подбросив пограничникам весьма скромную мзду. Страж границы, огорчённый размером премии, пожелал на прощанье:

— Заколите этого заносчивого индюка, высокородный.

Тот с удовольствием проткнул бы и пограничника… Стоп! Здесь уже почти Икария, нельзя убивать без разбору как в Ламбрии. В конце концов, стражник лишь исполнил приказ.

Прим-офицер нанял экипаж для гостей, сам прыгнул в седло и поскакал впереди.

— Алекс, я знала, что вы замечательно умеете создавать проблемы. Так ли необходимо было задирать фиолетового?

Тот устало откинулся на сиденье. На лицо набежала тень, и явно не от предстоящего поединка.

— Молчите? Что на самом деле произошло?

— Сорвал злость. Рисунок… Я узнал его!

— Его написал ваш друг? Думаете, он предал вас?

— Не знаю… Иана, простите, я не могу это обсуждать.

До прибытия в расположение полка он больше не вымолвил ни слова, вызывая серьёзную тревогу. В таком состоянии духа трудно победить на дуэли.

В имперской части их разлучили. Ианой занялись жёны военных, Алекса потащили на ужин в офицерской компании, не взирая на его унтерское звание. Там он рассказал командиру полка о западной угрозе и попросил сообщить в Леонидию. Тем самым перестраховался, если торговец в порту оплошает, а в пути северянина подстережёт гибель.