Друг. Любовник. Муж - Александра Седова

— Да без базара. — отвечает, запускает собаку в квартиру и корм у меня из рук берет, в глаза смотрит. — Как приставка? — спрашивает.

— Ещё не играла. — признаюсь. — Одной скучно.

— Ну так я заскочу как-нибудь, вместе поиграем. — говорит и лыбится. И ямочки эти, как самое убийственное оружие. И голос, через ушные перепонки в самое сердце попадает, волнует.

— Хорошо. — говорю, и бегу к лестнице. Не могу долго рядом с ним находится, сразу мысли всякие в голову лезут. О его губах и о нежных руках, о пальцах что могут доставить неземное наслаждение. — Я утром его заберу! — кричу, быстро перебирая ногами по ступенькам. Просто рядом постояла, а вспотела вся, как грешница перед священником.

Еду в такси, в окно смотрю, музыка в машине играет. Что-то там про любовь, ревность, отчаяние. Поют популярные современные исполнительницы. Водитель включил, как меня увидел. Видимо на моем лице все написано. Только я не люблю эти песни. И музыка мне такая не нравится. Если и страдать, то под Мияги. Ну или наших местных парней послушать. Тексты у них о гандже и о мечтах. Об обычной жизни, какая у всех обычных пацанов. Каждому понятные фразы со смыслом, а не про роскошную жизнь и сучек. Каждым треком за душу цепляют. Намного лучше чем у Карателя. Только их по радио не ставят, и никогда не поставят. И на конкурсы телевизионные не возьмут, потому что не формат. Еду, смотрю на проплывающие мимо дома, витрины магазинов, прохожих, и так страшно становится. А вдруг эта зависимость не пройдёт? Вдруг я так сильно подсела на него? Что как Артём, и три года спустя, буду страдать от зависимости? Прям представила картину: Дан счастливо женат, трое детей, все на него похожи. А я все так же сума схожу, вспоминая о близости. И что мне тогда делать? А если в моей жизни больше никогда, ни с кем не будет таких эмоций? Такого секса?

Пока нас красили и наряжали, на улице совсем стемнело. С крыши одного из самых высотных зданий нашего города открывается просто потрясающий вид. А я люблю высоту! Нет, я ОБОЖАЮ высоту! Просто сума схожу от этого ощущения. Я ни разу не летала на самолётах, но уверена, что мне обязательно понравится. И уверена, что когда-нибудь, обязательно поеду в горы. И буду так же стоять на вершине, наслаждаться высотой и чувством свободы.

Моя съемка уже закончилась, могу ехать домой. Но совсем не хочется. Стою на краю, пока другие девочки позируют в вечерних платьях из новой коллекции популярного местного бренда, и жизнь внизу разглядываю. Тысячи ярких огней от окон, от фонарей, от вывесок, от автомобилей, делают картину просто невероятной. Ни одна фотография не передаст эту атмосферу, каким бы хорошим не был фотограф. Даже Саня, может передать зрителям только часть этого великолепия. Потому что на фотографии нет этого запаха, как пахнет ночной город, и нет этих звуков. Чтобы прочувствовать, нужно быть здесь и видеть город своими глазами. В ночи, он кажется невероятно красивым. Серые дома превратились в яркие иллюминации. Темнота скрыла все изъяны, не видно мусора, грязи, разрухи. Город выглядит не хуже тех, что в фильмах показывают.

Домой вернулась только под утро. Хотела дождаться рассвет над городом, но съемка закончилась раньше, пришлось уходить вместе со всеми. Ирина Григорьевна сжалилась и дала выходной тем девушкам, у которых сегодня нет съемок, для того чтобы выспались, так как некоторые засыпали прямо там. У меня съемок нет. Еду домой с мыслями о том что скорее бы смыть с себя макияж, залезть под одеяло вместе с Адиком и уснуть.

Раннее утро, всего пять часов утра. Звоню в дверь Дана. Понимаю, что могу забрать собаку днем, но хочу сделать это сейчас. Не усну без него. Слышу за дверью знакомый лай, Адик услышал что я пришла за ним. Жду, когда он Дана разбудит и заставит выбраться из объятий своей курицы. Дан дверь открывает. Лицо заспанное, но такое красивое. В одних трусах стоит, губы в улыбке растягивает. Хоть бы футболку надел! Вот оно мне надо? Перед сном его тело разглядывать? Щенка выпускает в коридор, потягивается. Смотрю а Адик вроде вялый какой-то. Взгляд грустный, хвост прижат. Мелкими шагами к двери нашей семенит, и как будто из стороны в сторону качается.

— Какой-то он странный. — говорю и на Дана смотрю испытующим взглядом. Он то не мог его обидеть, точно знаю. Но вот Марина..

— Кирюх, ночь на дворе, щас все странные. — говорит Дан и лениво почесывается. — Дай пиздюку поспать нормально.

— Спасибо, что присмотрел. — говорю.

— Да ладно, че ты. Обращайся. — подмигивает и закрывает дверь.

Может он и прав. Адик наверное просто спать хочет, так же как и я. Захожу домой, сразу бегу в душ, смывать с себя тонну лака для волос и косметики. Пока мылась, на улице уже рассвело. Вроде с Адиком гулять пора. Смотрю на него, а он уже на кровати устроился, лежит, язык вывалил и спит. Шторы задергиваю, чтобы солнце спать не мешало, ложусь рядом с ним. Проснёмся, и выгуляемся оба. Обнимаю его крепко, а он даже не сопротивляется. Засыпаю под звуки его дыхания, которое громче обычного…

Просыпаюсь от странных звуков. Не выспалась, мысли не могу в кучу собрать. Понимаю что Адика рядом нет. Звуки из кухонной зоны доносятся. Иду туда. Мозг ещё спит, тело с трудом двигается. Смотрю: лежит на полу, дышит часто, аж тело все дергается, вроде спит. Подхожу ближе. Глаза открыты, язык наружу, морда в крови. Присматриваюсь, а на полу по всюду лужи из пены и крови. Как только не наступила, когда шла. Понимаю что его рвало. Кровью. Просыпаюсь мгновенно. В жар бросает и сразу в холод. Трясёт всю. Сердце свое не чувствую. Опускаюсь перед ним на корточки, за ухо тереблю.

— Адик! — говорю. — Ты чего?

А он даже на голос мой не реагирует. Смотрит в одну точку, дышит часто, с трудом. И грудь его беленькая, тоже кровью заляпана. Что делать в таких ситуациях? Бегу в комнату за телефоном, хочу скорую вызвать. Жду, когда диспетчер трубку возьмёт, длинные гудки слушаю, которые уходящее время отсчитывают. Понимаю что скорая вряд ли приедет собаку спасать. И ничего, что он почти как человек, так же дорог и любим. Вспоминаю что в соседнем районе ветклиника есть. Поднимаю щенка на руки, к груди прижимаю словно младенца, всем своим телом чувствую его боль и