Колумбы иных миров - Юлия Федотова

И еще. Близится конец тринадцатого туна. Недалек тот день, когда явятся за добычей Небесные охотники. Как-то проявят себя пришельцы?

Широкие плоские губы жреца растянула неприятная ухмылка. Кто бы из них не одержал верх — "боги" ли, охотники ли — ему все на руку. Надо только, чтобы не сбежали прежде времени благодетели, чтобы не предупредил их никто… Не забыть строго-настрого наказать людям, чтобы молчали. Пока они его еще слушаются…

Семнадцатый день на новом континенте.

Сегодня подсчитал — тому уже две недели, как обретаемся мы в городе на положении богов и вершим благие дела направо и налево.

В голову приходят неприятные мысли: не нарушим ли мы тем самым равновесие между добром и злом, не навлечем ли на туземцев беду? Конечно, добро мы творим пустяковое, на балаганном уровне, но все познается в сравнении — прежде здесь и такого не было.

Сказал нашим — отмахнулись. Ты, говорят, все нарочно преувеличиваешь, чтобы поскорее уйти из города. Не знаю, возможно, они правы и мое беспокойство вызвано лишь подсознательным стремлением сменить обстановку. Меня уже тошнит от этого города. Воистину, "зачем Колумб Америку открыл?" — впору обратно закрывать! Домой хочу, в университет!

Но Аолен непреклонен: раз начали, надо довести дело до конца. Несправедливо оставить обделенной половину города. Пожалуй, он прав, но мне от этого не легче. Спригганская магия вызывает у меня депрессию, а демоническая не подходит по масштабам… Дождя им, паразитам, надо! Вот как развернусь, как устрою Всемирный потоп — будут знать! Надолго воды хватит!

Не нравятся мне здешние люди, вот что! Чужие они. И сами это признают. Говорят, бог Кукулькан привел их из другого мира, спасая от большой беды. А теперь явился, чтобы вернуть на прежнее место. То есть это мы должны вернуть их на родину предков!

По ряду астральных признаков я могу предположить, что родина эта — мир Макса. Я даже готов допустить, что мне по силам подобное переселение народов. Вот только очень сомневаюсь, что народам от этого будет польза. Прогресс в том мире последние столетия на месте не стоял, не представляю, как переселенцы впишутся в тамошнюю жизнь, после своей-то глуши! И как их встретят будущие соседи? А как расценит наше вмешательство Кукулькан? Если он до сих пор не явился, наверное, у него есть на то основания.

Хорошо, что туземцы пока не настаивают, отвлеченные делами более насущными. Но что будет, когда мы покончим со всеми мелкими хворями, неупокоенными духами и огородными вредителями? До этого момента надо непременно сбежать!

И еще. Мне не нравится верховный жрец. Он на нас очень странно косится. Замышляет что-то, чует мое сердце! Жрецы вообще очень жестокий народ, а этот — в особенности. Один из худших представителей человечьего рода!

Думаю, он не доволен, что мы велели прекратить жертвоприношения…

Интересно, а зачем вообще нужны жертвоприношения? Что за польза богам от трупов? Может, они питаются их сущностями? Взять, к примеру, меня. Я — демон-убийца и могу самостоятельно, без посторонней помощи извлечь из тела сущность и поглотить. Правда, желания такого у меня никогда не возникает. А у нормальных демонов, не убийц, наверное, наоборот: желание есть, но нет возможности. Вот и приходится прибегать к магической процедуре, отделяющей сущность от тела. Бог исполняет желания своих поклонников, а они расплачиваются с ним сущностями…

Да! Но тогда — новый вопрос: должно ли исполнение магического ритуала находить отражение в магическом пространстве? Помню, когда Черные Моджахеды хотели принести нас в жертву мне (тьфу, какая нелепая фраза!), астрал буквально содрогался. А здесь людей режут, будто в драке на базарной площади, — ни одна ниточка не дернется. Какой смысл?

И зачем Черные Моджахеды приносят жертвы мне? А они приносят. Регулярно, два раза в год, самого страшного убийцу, какого только отыщут. А я этого даже не замечаю (узнаю от мэтра Уайзера, он меня этим попрекает). И не лень же им возиться! Может, дело не в питании, а исключительно в традициях? Не знаю. Совсем я запутался в божественных делах!

Энка переоценивала собственное долготерпение, когда вела речь о двух месяцах. К концу третьей недели она заскучала. Надоело однообразие чужих забот и проблем. Утомила бесконечная череда пиров, торжественных шествий и прочих увеселительных мероприятий. Исчерпал ее интерес и сам город — девица успела изучить его вдоль и поперек, сделать кучу планов и чертежей. Она даже создала еще один проект ратуши — в стиле дворца здешнего правителя, халач-виника: прямоугольные формы, потолки из драгоценной древесины кедра и много-много золота. Она понимала, что уэллендорфские власти отдадут предпочтение первому, традиционному варианту, менее затратному и более соответствующему климатическим условиям — открытые внутренние дворики хороши в теплых краях, но не там, где по пять-шесть месяцев не тает снег. Просто иногда хочется дать волю фантазии, развлечения ради…

Да, сильфиде теперь приходилось самой придумывать себе развлечения — дурной знак. В таком состоянии она могла продержаться дней пять-шесть, потом терпению приходил конец, и ее было уже не остановить. Аолен и Хельги внимательно наблюдали за развитием процесса, один с тревогой, другой — с нескрываемой радостью.

— Подожди, недолго осталось, — шептала Меридит на ухо брату по оружию. — Не сегодня-завтра она взбесится, я ее поддержу, и мы отсюда уберемся. Против нас троих Аолену с Рагнаром не устоять.

Орвуда, Ильзу и Эдуарда диса списывала со счетов, потому что все трое заняли позицию, которую уже неоднократно озвучивала боец Оллесдоттер: "Мне все равно, куда и когда, лишь бы со всеми вместе". А Улль-Бриан пока вообще не имел права голоса.

"Жди", — уговаривала сестра по оружию, и Хельги ждал. А что ему оставалось? Не скандалы же устраивать? Но своими божественными обязанностями он пренебрегал все больше и больше, сбегал из города и целыми днями бродил по окрестностям, изучал флору и фауну.

Местность в окрестностях города была холмистой, ровные участки встречались так редко, что туземцам приходилось разбивать террасы на склонах. Там они выращивали маис — очень крупный местный злак с янтарно-желтым початком, в Староземье ничего похожего не росло. Из маисовой муки горожане пекли вкусные лепешки и варили отвратительную кашу (впрочем, Хельги считал отвратительной любую кашу, так что мнение его вряд ли было объективным). В посевах, среди толстых стеблей, водились мелкие существа, называющие себя "алуши". Они имели добрый нрав, но легкомыслие их граничило со слабоумием. Хельги поймал одного, просто так, чтобы поговорить. Но пленник ничего путного сказать не мог, только брыкался и хихикал. Демон плюнул и отпустил дурачка на волю. Тот ускакал с развеселой песней, тут же подхваченной резвящимися поодаль соплеменниками. Астрал над маисовым полем искрился яркими звездочками — магии в глупеньких созданиях было хоть отбавляй.

Как и в самом маисе. Злак оказался магически измененным, и силой обладал немалой. "Пожалуй, помощнее папоротника будет!" — подумал демон удивленно. Он недоумевал: как же получается, что люди изо дня в день едят такой продукт, оставаясь при этом почти начисто лишенными магической силы? Может, она исчезает при обработке? Или выводится из организма с экскрементами? Хотел сразу бежать в город, изучать тамошние уборные, но передумал. Такое добро может подождать и до вечера, никуда оно не денется…