19.22.1460: Меньше чем больше - AnaVi

слов!»

С грязью, увечьями… Шрамами в коже…

С «горевшими» легкими… «Чернью» внутри…

С порезами на органах… «Косели» ж все рожи:

«без пятнышка…». «Чисто…». «Едино…». «Смотри!».

Найти ж, как иголку в стогу того ж сена,

пулю – без «входного отверстия» в нем…

«Теле». Без швов… Где не тронуты вены…

«Но вскрылась – внутри». «Точно…». «Страшно…». «Нет слов!».

«Беги!»

И я бегу от обстр… веры.

«Надежду» обойдя. «Любовь»…

Я ж – тот «процент» с названием: «смелый».

«Отряд самоубийц». Одно!

«За ними – это ж одно дело.

Но вот когда – бежишь «от них»…

«Ножик? Цветок?»: кровь ж стынет в венах…

«Со мной? Иль от меня?». «Беги!».

«Зачем тебе я?!»

Пустой город. Внутри – ни одного человека…

Разруха полнейшая. И все – на куски…

Стекла, бетон… Плиты, доски… И щепки!

Ветер гуляет – меж «зданий тоски»…

Остатков домов. Тех же и «Moscow city»…

Вдребезги ж – все… Люди. Те ж – по «частям».

Знакомые… Целыми когда-то же были!

Верхняя, нижняя часть… По полам.

И эти ж куски тел – в ужаснейших позах.

Вывернуты ж все набекрень и… в воде(?)

В ручьях, образовавших и реки в «тех дозах»…

«Цунами»! «Волна» – рушит все вдалеке.

И вновь ж возвращается – не все уничтожила.

Не все и не всех, что доселе любила…

Кого «я» любила! Не осталось и кожи…

Поднимаюсь на башню, что еще не «убила».

«Распростерто» встречаю ее – для «обниманий».

И пусть же решит не обнять, а «распять»!

Я готова для этого – готова к прощанию:

«Ничего, никого – больше ж нет, чтоб терять…

Забери и меня». Накатила потоком…

Неимоверною – силой и массой обдав…

«Воды». И все ж – тело! Одежду и обувь…

Но так и не поглотив – в стороны разошлась…

Разделилась, пройдя же по левой и правой,

и лишь за спиною моею – сошлась.

Прошла – не в меня. Не со мною – осталась!

«Намочила» меня, да и дальше пошла…

Крушить, убивать… Уж заканчивать начатое.

Из выживших ж в этом все – осталась лишь я.

И хотелось б, конечно, покрыть с ней все – матом…

Да и все ж перед этим: «Зачем тебе я?!».

Должен выбрать

Мы все – «больные, не спалились».

В психушке ж – те, кто не «догнал».

Ты ж был – нормальным, «приключилось»,

«попал»… «Никто же не забрал!».

Не заберут – ты должен выбрать:

«быть же нормальным – и внутри?

Иль ненормальным – и на выход?».

«Я должен – стать им, чтоб уйти?!».

Как и…

Я видел демонов… Их – много!

«Их столько же – сколько чертей».

И видел дьявола… немного…

Он был – один. «Есть». Среди всех…

«Средь нечисти». Как писал Гоголь…

«Но поднимает ж веки – сам».

«Не человек-человек», словно…

«Дьявол, как дьявол». Как и… «Да?».

«Мы»

«Аборт», по факту, не «убийство».

Нет, «во спасение» – оно.

«Рождение»! Вот – где же зарыто:

«убийство». Как есть. Как «одно».

Как ни крути ж – «рожденным детям»

здесь делать нечего, увы…

«Мир» – не для них. Где по соседству -

«война», «сума», «тюрьма» и… «мы»!

Заново

Этот мир – спас бы снег, лед… И «вечные зимы».

Прекрасно же знаем мы ведь – каково…

Природе и нам – после таяния глыб и…

И с ними ж – «всего». «Хорошего» – ничего!

Столько грязи, дерьма выйдет ж сразу наружу -

стоит «девственно белому слою» сойти…

Все же наша натура в грехах-пороках порушит,

когда придет время подняться ей с глубины!

Задавит, испортит ж все, отравив – все ж снедает.

«Здесь ж – без огня, увы, не обойтись…

До кондиции «пепла» – и развеваем!

Вариант же единый – к свободе в пути…

К избавлению». Не феникс ж – мир, не восстановится.

«Восстанавливать» – нечего, собственно же!

Не «зашьем», не «залепим»… Не «склеим» – побьется…

От начала лишь. Заново. Уничтожив – «до» же.

Прерогатива

На костях эти танцы? Уже «прерогатива».

Вложились ж «на равных» – мы в горку костей…

Бывшую «сердцем» когда-то. Так мило!

Из крыльев сложили ж – твоих, моих… всех.

Из крыльев костей. И теперь же – не стало.

Ни сердца, ни крыльев… Ничего уже нет.

Кости – труха. Крылья же – не отстали…

Сердце – труха! «Костяка», «мышцы» – нет.

Отныне и вовек

«Такой» – отныне и вовек.

И вряд ли – кто и что исправит…

«Обречен счастьем – человек»!

И «самый ж обреченный». Ранит…

Из разу в раз. Но не болит…

Лишь «неприятностью» – давая.

«Счастьем – безудержно избит»!

«Стокгольмцы» – меня понимают…

Цикл за циклом

«Сжирать» и «возрождаться» – как змей Уроборос.

Являя же собой – одно «существование»…

«Вечную жизнь и смерть» – в разбивке доз!

«Быстрее», «медленнее» – на вкус: «привет», «пока же».

«Раскушать». Или же в «один присест»…

«Распробовать», «сожрать» – мгновение.

Неважно ж – нравится иль нет!

Цикл за циклом – в вечном повторении.

Звезды

«Падали-падали» – с неба те звезды…

Я ж их ловила – меж губ языком.

Нет, не «соленые». Это ж – не «слезы»!

Это – снежинок тихий тот «перезвон»…

С легкой прохладой. Морозностью зимней.

Свежестью влаги, упавшей с небес…

Захотелось из варежек руки же вынуть:

«Облепи меня снегом до «снеговика» – сыпь же весь!».

Распять («раз в пять»)

Меня легче – распять, чем «дождать»: как воскресну.

Не жди – на «заклание». И снова «распять»…

Раз в пять – лет я начал. И это же – честно.

Потом в пять – часов. Минут, секунд… И, о… пять!

Раз в пять – воскресал. Из них «пять» же – «распятия».

Я ж умершим – умер. И опять – умирал…

Кто-то решит, что все это – «проклятие»…

Но «стенаний» в них не было – я кайфовал!

Так близко

«У каждого действия – противодействие».

«Обратное действие» – как вариант…

На плаву ты в попытке – лишь тонешь… Не «мерзкая»!

Тонуть же пытаясь – всплываешь, как факт.