Вишневый луч - Елена Черникова

- Повторяю: Окуджава, - разозлилась я однажды, когда в сотый раз Даша поведала мне легенду про многовековое рабство русских, - был очень популярный поющий литератор, культуролог-дилетант, которому однажды удалось вовремя сказать чудовищную глупость и вельми прославиться ею, а именно: Моисей сорок лет водил евреев по пустыне, чтобы успели вымереть все, кто помнили египетское рабство. Так и сказал. Представляешь? Известный бард и ветеран войны выдумал это в телеэфире в те странные времена, когда надо было поддержать либерализацию цен по Гайдару-младшему, Егору Тимуровичу, а вся тогдашняя интеллигенция молилась на этого упитанного экономиста, поскольку он обещал зажечь очистительный огонь инфляции с целью выжечь всё негодное; и останется только годное и совком не пропитанное. И зажёг. Со товарищи. И все поверили Гайдару с Окуджавой, что инфляция - лучшее средство против генетического рабства. Я всё это сама слышала, своими ушами.

__________________________________________________________

* Чисто конкретно - выражение из бандитского лексикона новорусского периода (пояснение для иностранцев). Ах, да... Новорусский период - это ... Словом, либерализация.

- Ты шовинистка! - рыкнула на меня Даша. - Ты не сможешь работать на этом проекте!

Меня трудно разозлить аргументами, но можно - глупостью и штампами. Я завелась:

- Интеллигенцию России за словоблудие давно высечь пора, но некому. Вымерли настоящие русские интеллигенты, как мифические окуджавские рабы.* Только и остались что российские. В наилучшем случае...

- Ты не любишь интеллигенцию?.. - несусветно изумилась Даша, и я поняла, что попала в точку. Теперь она будет изумляться ежедневно. Ведь я не вытираю усы рукавом, значит, я должна любить интеллигенцию. А тут, вишь, исключение.

--------------------------------------------------------

* На самом деле в Книге так:

Когда же фараон отпустил

народ, Бог не повёл его по дороге

земли Филистимской, потому что

она близка; ибо сказал Бог: что-

бы не раскаялся народ, увидев

войну, и не возвратился в Еги-

пет. Исх. 13, 17

-------------------------------------------------------------------------------------------

- Ненавижу, - спокойно заявила я ей. - Вместе с деньгами интелисториософы сожгли полстраны - во имя, представь себе, Личности. А также прав человека. Чтобы приоритеты были как в европах.

- Кому рассказать - не поверят. - Даша задымилась. - Ведь очень странно пилить сук, на которых сидишь. Тебе уже не нужна зарплата?

- Ну ладно, не сердись... - Я решила, что до черты мы добрались, и дальше идти опасно. - Предположим, я неверно поняла. Но остальные-то...

- Да мне папа говорил! - опять понеслась моя горячая собеседница.

- Конечно, говорил. Окуджавскому, от 1992 года, толкованию Библии так быстро поверили, что через неделю после его теологического открытия во всех газетах уже писали: "Как известно, Моисей водил, чтобы..." И так далее, по всем каналам и не ссылаясь на источник, поскольку все решили, что Окуджава сказал общеизвестную вещь, но подзабытую ввиду семидесятилетнего атеизма. Впрочем, в те годы многие знаменитые люди солгали, но им поверили горячо и нежно. Реклама. Ты же любишь рекламу?

- Такие, как ты, задушат свободу! - уверила меня Даша. - И что же надо было, по-твоему, сказать про Моисея?

- А ты почитай. Умеешь? Так вот, напоминаю: Моисей ничего не делал без указания свыше. Читайте, мадам, "Исход". В Книге всё написано.

Воспоследовал шикарный ответ:

- Ну и что? Возможно толкование. Вон про мужика в Интернете - одни лишь анекдоты. "Поймал мужик воблу и посмотрел ей в глаза..." и далее в том же духе. А ты как пиар-менеджер найди слова...

Словом, Даша была дочь своего культурного слоя, не баба по определению, герой капиталистического труда, к золотому тельцу неравнодушная, но без плебейской истерики: деньги для неё, к чести сказать, были всего лишь необходимая роскошь, а не средство передвижения.

Но выть ей всё-таки хотелось многострастно.

Что-то человеческое в ней всё-таки было: тоненький налёт нормальной здоровой русскости, воли, шири, размаха... Может, какая-нибудь прабабушка отозвалась? В конце концов, ведь что-то внутри Даши выдумало это дикое название - "Мужик"!

Иногда вытьё накатывает даже на крольчиху, и тогда зверёк преображается и, меняя шкурку, меняет тип, класс, отряд, семейство, род, вид, имя, отчество, марку сигарет...

Это страсть. Для причастных Дашиному кругу это слово достойное и одобрительное, поскольку в их синих жилках, претендующих на перенос голубой крови, течёт по кругу вяло разбавленный ацидофилин. Без ума от культуры фрака, такие всегда вспоминают страсть Паганини к скрипке. Она воплотилась, говорят эти культурные, до последнего струнного волоска, так воплотилась, что скрипача хоронили раза четыре: ни один город не хотел покоить с миром самого дьявола... Предвидя именно сей конфуз, Паганини сказал: способным завидуют, талантам мешают, гениям мстят. Понятно же. Как здорово он сказал! Какая мощная правда и глубина! И как это современно! Но в веках остались его ноты и легенды.

Про страсть интеллигентные дамы говорят с а) выпученными или б) полуприкрытыми глазами. Первый вариант - если страсть чужая, второй - если своя. Вожделение страсти кажется им приличным, поскольку лично. А при совке личная страсть навевала им сладкие сны со страниц "Иностранной литературы", очень тогда дефицитного толстого журнала. О, как они читали "Вечер в Византии"...! Как смело! А "Чёрный принц"! "Чтобы существовать как личность, надо уметь провести границы и сказать чему-то нет". Прочитаешь это строки - тут же хочется провести границы. И говоришь - "нет"... А потом спохватываешься и кричишь: да! Да! Да! Но первое слово дороже второго.

Даша, пойми, что интеллигенты рациональны, интеллигентки фригидны, поэтому от ругального слова "страсть" они стонут и ахают, выказывая ужасное, неподъёмное уважение сверхсильному чувству. Им очень интересны сверхсильные чувства, поскольку они сами вообще ничего не могут. Они даже не помнят, что страсти - синоним страдания. Они полагают, что именно в страсти проявляется некое высшее, но земное, любовное, но красивое, основополагающее, безупречное, честное начало. Они готовы ко встрече со страстью и со страстными. Правда, скажи им слово "страстотерпец", зажмут конфузливо носики, потому как в этом есть некая колокольная нота, смирение, почти пост, а это устарело для них, это несовременно. Для них православие - позолоченный реликт; и, знаете ли, лучше говорить просто христианство.

Европейнее.

А русскость для них, в лучшем случае, - дорогой антиквариат а ля шкафы красного дерева, прабабушкины абажуры с кистями, темноликие иконы, в которых главное - возраст и цены. "Моя двоюродная тётушка понимала, что такое настоящие вещи!.."