В поисках спасения - Лорна Конвей

— Ты пропустил такую малость, как то, что тебя застали с какой-то девушкой, работавшей на конюшне, в то время когда ты уже спал с моей матерью.

— О, как мило, — горько скривив рот, произнес он. — Я, оказывается, был не только мошенником, позарившимся на чужое, но и серийным соблазнителем.

— Хочешь сказать, что это неправда? Что моя мать лгала?

Майкл пожал плечами.

— Может быть, впоследствии она убедила себя в том, что это правда. Может быть, действительно считала меня человеком подобного сорта. Да, была девушка с конюшни. И мы встречались с ней, но до того, как я стал спать с твоей матерью. Послушай, я не хочу изображать перед тобой мать в черных красках, Сэм, но, чтобы все было по-честному, мне бы хотелось рассказать свою версию случившегося.

— Хорошо, — сказала не вполне оправившаяся от изумления Сэм.

— Да, Рут находила меня физически привлекательным, но не любила меня. Она хотела наследника, которому можно будет оставить Джойсвуд, и заплатила мне за то, чтобы я спал с ней. Две тысячи фунтов.

Сэм вытаращила глаза.

— Крохи, можешь подумать ты. Но тогда для меня это было целым состоянием. Мне исполнилось двадцать пять лет, я был гол как сокол и мечтал о мотоцикле.

Когда первоначальное потрясение прошло, Сэм пришлось признать, что мать вполне была способна на такое.

— Рут выбрала меня по тому же принципу, по которому подбирала жеребцов, — с горечью добавил Майкл. — Она сказала, что у меня есть все, чего она могла бы пожелать для своего сына. Красота. Хорошее сложение. Умные глаза. И потрясающее умение обращаться с лошадьми. Она говорила, что я бесстрашен. Это нравилось ей больше всего. То, что я наполовину цыган, считала она, тоже хорошо — значит, лошади у меня в крови и ее ребенку это передастся. Она оказалась права: ты умеешь ездить верхом, девочка. И ты бесстрашна, даже несмотря на то что родилась девочкой, а не мальчиком.

Сэм очаровала история Майкла. Она была такой нелепой, что вполне могла оказаться правдой.

— Ты действительно наполовину цыган?

— Венгерский. Со стороны отца. Моя мать была ирландкой. Родители никогда не узаконивали отношений. Я ношу фамилию матери. Отец бросал ее с монотонной регулярностью, возвращаясь только тогда, когда нуждался в крыше над головой, или в деньгах, или в сексе. Моя мать любила его без памяти, но он был перекати-поле.

— Если то, что ты рассказал, правда, — заявила Сэм, — тогда с какой стати ты решил, что задать вообще могла когда-либо допустить тебя до моего воспитания? Ты должен был знать, что она избавится от тебя, как только забеременеет.

Майкл вздохнул.

— Это было и моим планом, когда все только начиналось. Я рассчитывал на одну ночь, а потом собирался исчезнуть с моими двумя тысячами. Но все получилось не совсем так. Рут была уже немолодой. И потребовалось несколько месяцев, чтобы она забеременела. А к тому времени все изменилось. Я полюбил твою мать.

— Но она была на двадцать лет старше тебя! — воскликнула Сэм. — И вряд ли красавицей!

— Знаю. Но как ни странно, спустя некоторое время я уже ничего этого не замечал. У нее было великолепное тело, и она была очень страстной. В конце концов я уже не мог жить без нее. Когда она наконец сказала мне, что ожидает ребенка, я предложил ей выйти за меня замуж.

— Боже мой! И что она ответила?

— Рассмеялась, а потом уволила безо всяких объяснений. Я пытался спорить. Умолял. Я даже занимался с ней любовью в последний раз в безумной надежде удержать ее. И я думал, мне это удалось. А она… Ну, она выглядела немного расстроенной после этого. Но затем вдруг словно запаяла все свои чувства в металлическую капсулу. И выдворила меня, предупредив, что, если я начну предъявлять какие-нибудь права на нее или на ребенка, то горько пожалею об этом. Вот я и ушел. Уехал на своем честно заработанном мотоцикле. Но не из-за нее. Из-за тебя.

Сэм глубоко втянула в себя воздух, а затем медленно, судорожно выдохнула. Отец не сводил с нее глаз ни на секунду.

— Не проходило дня, чтобы я не думал о тебе, — продолжал Майкл срывающимся голосом. — Или не гадал, какая ты, чем занимаешься. Я пытался не упускать тебя из виду на расстоянии. Я знал, что Рут родила девочку, и знал, что она красавица. Я слонялся по Селби в надежде хоть мельком увидеть тебя. Но этого так и не случилось, и я уехал. Я работал в южных графствах. И даже тогда мне приходилось слышать о Рут Джойс. Она была из тех, о ком говорят. Когда я узнал, что она купила Южного Ветра, это встревожило меня. Меня не заботило то, что обманули ее, я беспокоился о тебе. Эта лошадь была частью твоего наследства. Когда я услышал, что Рут умерла, я счел себя просто обязанным приехать и помочь моей девочке.

Эмоции переполняли Сэм, у нее перехватило горло, и стало трудно дышать.

— Ты очень добр, — выдавила она из себя. — Спасибо.

— Я не собирался говорить тебе, что я твой отец. Мне от тебя ничего не нужно. Я понимаю, ты меня не знаешь и не можешь любить…

На глазах Сэм выступили слезы. Она не могла бы сказать, кто сделал первый шаг навстречу, но секунду спустя они уже всхлипывая обнимали друг друга.

— Ох, девочка… девочка, — плакал Майкл. Сэм же не могла вымолвить ни слова. Она просто приникла к нему.

— Так вот что происходит, когда Пол в отъезде. Сэм Джойс, мне за тебя стыдно!

Джилл не верила своим глазам.

Она была потрясена, когда несколько дней назад позвонил Пол и заявил, что они с Сэм собираются пожениться. Но как только оправилась от первоначального шока, тут же решила, что они идеально подходят друг другу и этот брак — ответ на молитвы всех, и ее в том числе.

Поэтому ее ошеломило то, что, прибыв вскоре в Джойсвуд, она нашла Пола собирающимся в обратный путь. Сэм решила, что он спал с Элинор во время пребывания в Лондоне, заявил Пол, и велела ему убираться, что он и собирается сделать, как только разгрузит машину.

Но третий, и самый сильный, удар ожидал ее где-то посреди выгонов. Сэм обнималась с другим мужчиной, что превращало обвинения Пола в неверности в чистое лицемерие!

— Это не то, что ты думаешь, — дрожащим голосом произнесла Сэм, высвобождаясь из крепких объятий незнакомца.

Первой реакцией Джилл, когда она разглядела мужчину, было глубокое недоверие. Парень был умопомрачительно сексуальный, несмотря на то, что ему явно перевалило за сорок.

— Я не любовник Сэм, мисс Корбет, — твердо произнес умопомрачительный незнакомец.

Джилл не знала, чувствовать ли себя возмущенной тем, что он знает ее имя. Или польщенной.

— О, вот как?

— Да, так, — подтвердила Сэм, щеки которой были так же красны, как и глаза. — Он мой отец.

Джилл обычно не захлебывалась воздухом. Но на этот раз захлебнулась.