Сто удач и одно невезение - Татьяна Алюшина

Загранпаспорта у них имелись, в прошлом году собирались в Турцию, как в мечту, сделали. Мечту обломали, срочно вызвав на работу, отпуск отсрочился на неизвестное время, а паспорта остались.

Они с Костей загорелись поездкой, собрались, но… как водится! Громкое убийство известного человека, Константина срочно отозвали из отпуска на работу, и понеслось! Ее тоже вызывали, не менее срочно, и настойчиво, и грозно-начальственно, но Зинаида уперлась – нет меня! Надоело! Уехала уже!

Костя ее поддержал:

– И правильно! Езжай, отдохни, смени обстановку, хоть за границей побываешь, а я уж… ладно!

И Зинаида решила ехать. А что, все билеты, документы, деньги на руках, самолет до Питера и в тот же день автобус. За день до отъезда вдруг решила, что надо навести полный порядок в доме, не оставлять же любимого в грязной квартире с пустым холодильником и горой невыстиранного белья.

Мыла, чистила, скребла-убирала, три ходки в магазин и на рынок сделала, забив продуктами холодильник, наготовила и суетилась до самого отъезда.

Уже и вещи собрала, в прихожую сумку выставила, оделась, накрасилась, такси вызвала, и тут заехала Ритка сказать последнее напутствие на дорожку, поделиться новостями, да просто поцеловать на прощание.

– И зачем ты такси вызвала, я бы тебя отвезла! – возмущалась Ритуля который раз за два дня.

Зинаида развешивала на балконе на сушилку последнюю порцию перестиранных за два дня накопившихся вещей.

– Нет уж, дорогая, тебе лучше из Москвы не выезжать и в пробки не попадать. Меня и такси прекрасно довезет!

Ритка пребывала на последнем месяце беременности Севочкой, прибалтийским наследником, и хоть носилась, как коза скаженная, мало обращая внимания на торчавший боевой живот, они все старались ее придерживать и далеко от дома не отпускать.

– Ладно, заботливая ты моя! Я побежала тогда. У меня занятия в школе мамаш. Для меня большой вопрос, кто и кого может там обучить, они меня или я их?

Они расцеловались, Ритуля пожелала подруге классно съездить, оторваться, приглядеть себе финна задушевного, для разнообразия, и упорхнула, захлопнув за собой входную дверь.

И, только развесив оставшееся белье, Зинаида обнаружила, что Ритка ее заперла – закрыла, повернув, ручку стеклопакетной новенькой, недавно поставленной балконной двери.

Ша-пи-то!

Цирк уехал, Зина осталась!

Балкон хоть и был застеклен, но не отапливался, это же не зимний садик в новорусских хоромах, а маленький, прилепленный к квартире аппендикс!

Телефон, ключи и, кстати, теплая одежда остались, есессенно, в квартире!

Зинаида начала подмерзать, пришлось разворошить старье, сложенное, как и у большинства, на балконах, потому что жалко выбросить, а вдруг пригодится! Пригодилось, по крайней мере ей. Возможно, единственной из всех обладателей балконных аппендиксов и хранителей житейских отстоев.

Раскопала в коробках какую-то старую куртку, сберегаемую для поездок на природу на шашлыки или лыжные прогулки, ботинки той же целевой направленности, порадовали обнаруженные шапка и шарфик. Да еще драный коврик, которым она закутала ноги. А вот его сохранность была совсем уж непонятна в предназначении.

Но пригодился же!

На балконе Зинаида провела восемь часов! Пока поздно вечером, ближе к ночи, не вернулся Константин с работы и не выпустил ее из заточения.

За это время Зина передумала множество вариантов того, что скажет Ритке, подбирая слова позаковыристее, это первые час-полтора, следующий час она смеялась без остановки, представляя себе Риткину реакцию и комментарии семьи. А оставшееся время пыталась греться: поприседала, походила, в смысле шаг туда, шаг обратно, не разгуляешься!

О чем она тогда думала наедине с собой? Да о всяком. Рабочие мысли, обдумывала заковыристый анализ, новое направление в экспертизе. Переключалась, вспоминала жизнь свою и все Риткины выкрутасы, как часто она словом и делом меняла ее жизнь. Вот и сейчас, вместо интересной поездки, сиди и думай, почему так сложилось?

А привыкла, что с Риткой ничего просто так не происходит, в том смысле, что не с самой Риткой, а с последствиями ее слов и действий, отражавшихся на Зинаиде. Может, ей нельзя за границу? Или необходимо время, чтобы остановится и посидеть, обдумать свою жизнь и их с Костей отношения?

И ничего она не надумала! Замерзла страшно!

Костя спасал, засунул в горячую ванну, отпаивал чаем с медом, закутав в плед и теплые носки. Смеялся:

– Ну ничего! Для всех ты считаешься в Хельсинки, а посидишь дома, как порядочная, нормальная жена. Будешь обеды варить, волноваться и ждать меня с работы.

А в двенадцать ночи позвонила Ритка в истерике, рыдая, кричала Косте в трубку:

– Включи НТВ!!!

Он ничего не понял, включил…

Передавали последние новости:

«Сегодня под Выборгом произошла крупная автомобильная авария. КамАЗ, выехавший на встречную полосу на высокой скорости, столкнулся с экскурсионным автобусом, следовавшим рейсом до Хельсинки. От удара автобус выбросило на обочину, он перевернулся и загорелся. Водитель автобуса и десятеро пассажиров скончались на месте, остальные пассажиры получили травмы и ожоги разной степени тяжести, четверо находятся в критическом состоянии, остальные в тяжелом. Все пострадавшие эвакуированы в больницу, причины и обстоятельства аварии выясняются. Контактные телефоны для родных и близких пострадавших вы видите на экране».

Это был именно тот автобус, на котором должна была ехать Зинаида.

А Ритка орала в трубку, рыдала, находясь в полной прострации от горя:

– Я ей звоню, звоню, а у нее сотовый не отвечает! Костя, узнай через свою контору, что с ней!!! – орала так, что слышно было Зинаиде на расстоянии.

Она выхватила трубку из Костиной руки и заорала, торопясь успокоить Ритку:

– Ритка!!! Я здесь! Я жива! Я никуда не уехала!

– Зиночка-а-а! – плакала Ритка. – Зиночка-а-а, это ты?!

– Это я! Ты меня на балконе закрыла! Поэтому я и не отвечала по телефону, а потом он разрядился и я забыла его поставить на зарядку!

И повисла тишина, и, разбивая, дробя и выметая страшную беду, подступившую так близко и обошедшую стороной, Ритка потрясенным, счастливым шепотом спросила:

– Зиночка, родная, ты здесь?

– Я здесь, я жива, я в порядке, Ритка! Замерзла сильно, и все! Не реви, я сейчас приеду! – проорала Зина, бросила трубку и выскочила из уютного теплого гнездышка на диване, где отогревалась.

– Ты куда? – опешил Костя.

– К Ритке! Она в панике, ей нельзя волноваться!

– Да куда, зачем? – отошел от первой неожиданности Костя. – Ночь на дворе, ты промерзла! Она же позвонила, выяснила, что ты жива и в порядке, сама успокоится! Утром поедешь!