Сволочь ненаглядная - Дарья Донцова

– Бабушку мы тоже не застали, –пожала плечами Наташа, – а про брата и не слышали, это какая-то ошибка. Нухватит о грустном, лучше давайте о нашей новой песне…

Я изобразила восторг и полчаса слушаладушераздирающее мяуканье, которое издавал севший за рояль Лео. Все-такипрогресс шагнул очень далеко, в прежние времена публика быстренько бы закидалагосподина Скотинина гнилой картошкой. А теперь, применив на концерте кое-какиетехнические уловки, можно сойти без особых усилий за Мика Джаггера и АндрианоЧелентано в одном флаконе. Но всему приходит конец, настал и час прощания смилым семейством. Наташа вышла со мной в прихожую и протянула небольшой плоскийпакетик.

– Милая Луиза, примите скромный подарок,последний компакт Лео, его пока нет в широкой продаже, на днях состоитсяпрезентация. Очень надеюсь на вашу порядочность, пожалуйста, не рассказывайтеникому о нашей трагедии. Настенька мертва, нехорошо нарушать ее покой…

– Можете рассчитывать на полное молчание,но у меня встречная просьба.

– Какая? – насторожилась госпожаСкотинина.

– Вы говорите, Ростов отличный доктор?

– Великолепный! – с жаромвоскликнула маменька.

– Дайте мне его координаты, у моейподруги с мужем беда…

– Пожалуйста, – с явным облегчениемсказала Наташа, – пишите телефон.

В метро, пристроившись на скамеечке в ожиданиипоезда, я разодрала обертку пакетика, чтобы поглядеть на компакт. Кирюшка будеточень доволен, когда получит диск, которого нет ни у кого, во всяком случае,его рейтинг в классе резко возрастет. Эх, жаль не догадалась я попроситьавтограф Лео на обложке. Когда я сняла обертку, перед глазами возниклапластиковая коробочка. Я онемела. Только не подумайте, что новинка былаукрашена порнографической картинкой. Нет, все было крайне прилично. Красивуюфотографию осеннего леса пересекала широкая надпись: «От Лео Ско с любовью ктебе». Но мое изумление было вызвано не диском. Сверху лежали доллары. Ямашинально пересчитала баксы, три сотни, а под ними бумажка с короткой фразой:«Молчание – золото». Значит, Наташа решила во избежание скандала лучшезаплатить журналистке. Да, дорого стоит сохранение имиджа. Небось Луиза Феррарине единственная, получившая мзду.

Дома меня встретил грустный Кирюшка.

– Опять двойка? – поинтересовалась яи протянула ему диск Ско.

– Прикольно! – завопилмальчишка. – Нет, у меня как раз две пятерки, училки такие здоровские, вособенности Милочка.

– Что ж тогда не весел?

Выяснилось, что к 8 Марта в школе решенопоставить спектакль «Красная Шапочка», и Кирке досталась роль медведя.

– Погоди, погоди, где же в этой сказкеТоптыгин? Волк, бабушка, охотники…

– Милочка решила, что будут еще зайчики,ежики, сорока, лиса и другие звери, вроде Красная Шапочка у них дорогуспрашивает…

– Зачем?

– Ну какая ты непонятливая, –вскипел Кирюшка, – да чтобы у каждого роль была, а то обидно, кому-тодосталась, а кому-то нет.

– И много зверей? – усмехнулась я.

– Двадцать, – не моргнув глазом,ответил Кирка.

– Господи, да столько в лесу не живет.

– А у нас гусь, утка, корова, –принялся перечислять мальчишка, – иначе нечестно выйдет.

В общем, ему нужен костюм, причем самыйлучший, с головой и лапами.

– И где его взять? – изумилась я.

– Ну Лампуша, – занылКирюшка, – придумай!

До прихода Кати и Сережки мы рылись наантресолях, благо ни Ивана, ни Люси, ни близняшек дома не оказалось.

Сначала я попробовала нацепить на Кирюшкустарую коричневую цигейковую шубу и такую же шапку.

– Очень здорово, – убеждала ямальчика, – купим маску, лицо прикроем…

– Нет, – отказался Кирка, –уродство.

Отверг он и жилет из овчины, потом мохнатыйплед и коричневый вельветовый костюм. Чем быстрее опустошались чемоданы, тембольше вытягивалось личико Кирюшки. Когда показалось застеленное газетами дно,он разрыдался. Сквозь всхлипыванье доносились слова:

– Да, Лешка будет зайцем, так емуродители такой прикид сделали! Анька Пирютина – лиса, у нее хвост на полметра иморда лисья… А у меня – шуба старая!

В самый разгар причитаний появился Сережка.Увидав выпотрошенные саквояжи и зареванного брата, Сережа моментально взял делов свои руки.

– Ну-ка, утри сопли, – велелон, – развел сырость. Костюм медведя? Без проблем, сейчас привезу.

– Откуда возьмешь? – шмыгнул носомКирюшка.

– Мишка знаешь где работает? –спросил Сережка, хватая ключи от машины. – В театре юного зрителя. Вот они даст костюмчик. Жди, доставлю медведя.

Повеселевший Кирюшка помчался делать уроки, ая отправилась на кухню, где обнаружила очередной несъедобный обед, вдохновенносостряпанный Люсей, – суп из гречневой крупы, больше похожий на жидкуюкашу из ядрицы с вермишелью, и творожная запеканка, смахивающая на гигантскийластик из-за непомерного количества манной крупы. Просто удивительный дарготовить малоаппетитные кушанья!

Где-то около десяти, когда все, кроме Люси иИвана, дружно отказавшись от супа и запеканки, разбрелись по комнатам, появилсяСережка с огромным пакетом.

– Ио-хо-хо! – завопил Кирюшка ипонесся переодеваться.

Катя и Юля, севшие в гостиной смотретьтелевизор, громко крикнули:

– Покажись нам!

Минут через десять, когда на экране очереднойсекретный агент укладывал штабелями поверженных врагов, Кирюшка влетел вкомнату с криком:

– Ну как?

Юля разинула рот, Сережка прыснул, я сделалавид, что лакомлюсь попкорном, и быстренько, чтобы не дай бог не пришлосьчто-либо говорить, набила рот воздушной кукурузой под завязку. Лишь Катясохранила самообладание и протянула:

– Просто отлично, настоящий мишка!

– Клево, – прыгал от восторга Кирка.

Голос его из-за огромной морды с блестящимиглазами и черным клеенчатым носом звучал глухо.

– Тебе не душно? – поинтересоваласьЮля. – Дышать-то как будешь?