Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Повелитель блох - Эрнст Теодор Амадей Гофман

Повелитель блох - Эрнст Теодор Амадей Гофман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Перейти на страницу:

«Как? ― рассуждал он сам с собой. ― Разве человека, испытывающего сокровенные мысли своего ближнего, не постигает, как следствие этого рокового дара, ужасная участь вечного жида, который скитается по пестрому миру, как по негостеприимной, безутешной пустыне, без надежды, без горя и без радости, в тупом равнодушии, этой caput mortuum[9]отчаяния?

При беспрестанно возникающих надеждах, при беспрестанно возобновляющемся доверии к людям и при повторяющемся каждый раз горьком разочаровании в них возможно ли, чтобы недоверие, злостная подозрительность, ненависть, мстительность не свили себе гнезда в душе и не истребили бы в ней всех следов воистину человеческого начала, выражающегося в сердечной доверчивости, кротости и добродушии? Нет! меня не обманут твое приветливое лицо, твои льстивые речи, хотя бы ты и таил ко мне в глубине души незаслуженную ненависть; я буду считать тебя своим другом, я буду делать тебе добро, какое только смогу, я открою тебе мою душу, потому что мне это отрадно, и минута горького разочарования, если она наступит, ничего не стоит против радостей прекрасного, минувшего сна. И даже истинные друзья, действительно благожелательные... как переменчива человеческая душа! ― не может разве какое-нибудь несчастное стечение обстоятельств, недоразумение, порожденное капризом случая, вызвать в душах и этих друзей мимолетную враждебную мысль?

И в это мгновение вдруг я беру несчастное стекло ― и мрачное недоверие наполняет мне душу; в несправедливом гневе, в безумном ослеплении я отталкиваю от себя истинного друга, и все глубже и глубже ядовитое сомнение подтачивает самые корни жизни и вносит раздор в мое земное бытие, отчуждает меня от меня самого.

Нет! преступление, безбожное преступление желать, подобно падшему ангелу света, сравнивать себя с вечной силой, которая читает в душах людей, потому что владеет ими.

Прочь, прочь этот злополучный дар!»

Господин Перегринус Тис схватил маленькую коробочку с микроскопическим стеклом и размахнулся, чтобы со всей силы швырнуть ее в потолок.

Но вдруг на одеяле совсем рядышком с господином Перегринусом очутился мастер-блоха, в своем микроскопическом виде, очаровательный, в блестящем чешуйчатом панцире и отменно лакированных золотых сапожках.

― Остановитесь! ― воскликнул он. ― Остановитесь, почтеннейший! не затевайте глупостей! Пока я здесь, вы скорее уничтожите солнечную пылинку, чем отбросите хоть на фут это маленькое несокрушимое стекло. Впрочем, я укрылся, по своему обыкновению, в складке вашего галстука уже у почтенного переплетчика Лэммерхирта и потому, незаметно для вас, был свидетелем всего, что происходило. Точно так же мне удалось слышать весь ваш теперешний разговор с самим собой и вынести из него много поучительного.

Прежде всего, я обнаружил, что только теперь в вашем сердце зажглись в полном блеске могучие лучи истинной чистой любви, так что, я полагаю, приближается высший, решительный момент вашей жизни.

Засим я увидел, что в отношении микроскопического стекла я находился в большом заблуждении. Поверьте мне, достойный, испытанный друг, хотя я и не имею удовольствия быть человеком, как вы, а только блохою ― правда, не простою, но своим славным мастерством достигшей ученых степеней, ― все-таки я знаю очень хорошо человеческую душу и все особенности поведения людей, живя в кругу их постоянно. Иногда их поведение мне кажется чрезвычайно смешным, пожалуй даже глупым; не сердитесь на это, почтеннейший, я говорю ведь это только как мастер-блоха. Вы правы, мой друг, было бы гнусно и ни к чему бы хорошему не привело, если бы люди ни с того ни с сего, когда только заблагорассудится, заглядывали в мысли друг друга; но беззаботной, веселой блохе такие свойства микроскопического стекла ровно ничем не угрожают.

Вы знаете, почтеннейший ― а скоро, если судьбе будет угодно, и счастливейший, ― господин Перегринус, что мой народ нрава легкомысленного, ветреного, отважного, можно бы даже сказать, что он состоит сплошь из молодых, бойких скакунов. Но я, со своей стороны, могу похвалиться еще совсем особой житейской мудростью, которой вам, умным людям, обыкновенно решительно не хватает. Я хочу сказать, что я никогда ничего не делал не вовремя. Кусанье есть главное условие моего бытия; но не было случая, чтобы кусал я не в надлежащее время и не в надлежащее место. Поймите и цените это, мой добрый, верный друг!

Теперь я принимаю обратно из ваших рук и буду хранить верно предназначавшийся вам дар, которым не было дано владеть ни препарату человека, именуемому Сваммердамом, ни пожираемому мелочной завистью Левенгуку.

А теперь, почтеннейший мой господин Тис, постарайтесь заснуть. Вскоре вас окутают сонные грезы, в которых вам откроется великий момент вашей жизни. В нужное время я буду опять около вас.

Мастер-блоха исчез, и свет, который он распространял, потух в глубоком ночном мраке плотно занавешенной комнаты.

Как сказал мастер-блоха, так и случилось.

Вскоре господину Перегринусу Тису привиделось, что он лежит на берегу гремучего лесного ручья и внимает шепоту ветра, шелесту кустов, жужжанию тысячи насекомых, вившихся вокруг него. Затем ему послышались странные голоса, которые доносились все более и более внятно, так что Перегринусу наконец показалось, что он разбирает слова.

Но в его уши проникала только какая-то смутная, сбивчивая болтовня.

Наконец чей-то глухой торжественный голос, звучавший все яснее и яснее, начал следующую речь:

«Несчастный король Секакис! ты, который пренебрег уразумением природы, ты, который, будучи ослеплен злыми чарами коварного демона, узрел ложного Терафима вместо истинного духа! В том роковом месте, в Фамагусте, скрытый в глубине земли, лежал талисман, но так как ты сам себя уничтожил, то не было начала, чтобы воспламенить его оцепеневшую силу. Напрасно пожертвовал ты своей дочерью, прекрасной Гамахеей, напрасно было любовное отчаяние чертополоха Цехерита; но так же бессильна и бездейственна была и кровожадность принца пиявок. Даже неуклюжий гений Тетель принужден был выпустить из рук сладостную добычу, ибо столь могущественна была еще, о король Секакис, твоя полуугасшая мысль, что ты смог возвратить погибшую той древней стихии, из коей она возникла.

Безумные мелочные торгаши природой! вам в руки суждено было попасть бедняжке, когда вы обнаружили ее в цветочной пыли того рокового гарлемского тюльпана! Вы мучили ее своими отвратительными опытами, воображая в детском самомнении своем, будто вы сумеете презренными ухищрениями достичь того, что может осуществить только сила того дремлющего талисмана!

И тебе, мастер-блоха, не было дано прозреть тайну, потому что твой ясный взор не имел силы проникнуть в глубь земли и отыскать оцепеневший карбункул.

Звезды двигались по небу, диковинно перекрещивались на путях своих, и грозные их сочетания образовывали дивные фигуры, недоступные слабому зрению людей. Но ни одно звездное столкновение не пробуждало карбункула; ибо не родилась еще человеческая душа, которая бы хранила и лелеяла этот карбункул, дабы в познании высшего в человеческой природе он пробудился к радостной жизни, ― и вот!

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?