Путь к Семи Соснам - Луис Ламур

Хопалонг добрался до Семи Сосен ближе к вечеру и сразу направился к Кейти. Она встретила его улыбкой.

— Вы видели Бена Локка? — спросил он.

— Да, он часто бывает здесь, но большую часть времени проводит в «Высокой пробе». Бен ничего не рассказывает даже мне, но по-моему, он за кем-то наблюдает. Может, за Пони Харпером.

Хопалонг задумался. Что замыслил Локк? Вероятно, он и сам не знал. Однако через некоторое время Хопалонг пересек улицу, вошел в салун и понял: Локк знает, что делает. Харпер выглядел ужасно и похудел фунтов на пятнадцать.

— Бен все время ездит, — отважилась сообщить Кейти. — Кажется, он не верит, что Джекс мертв. А вы?

Хопалонг пожал плечами.

— Он получил одну пулю, возможно две. Однако случалось, люди оставались в живых и после тяжелых ранений. Есть только один способ выяснить: съездить туда и посмотреть. Так я сделаю.

Дверь распахнулась, и в ресторан вошли Коротышка Монтана с Тексом Миллиганом.

— Как насчет кофе, Кейти? — весело потребовал Монтана. — У нас на «Наклонном Р» хороший повар, но кофе ты готовишь гораздо лучше.

— Послушай, Кейти, — прервал Миллиган. — Я хотел его увести, но это невозможно. Он прет сюда и все. Понимаю, когда тут появляются всякие койоты, — он с победным видом оглянулся, — престиж твоего заведения может пострадать, но я не смог его удержать.

— Меня удержать? — Коротышка свирепо посмотрел на Текса. — Ах ты, сморщенный пустоголовый стручок! Не родился еще человек, который смог бы меня удержать! А ты и подавно. А еще, тебя слишком мало, чтобы хватило на нормального человека. Таких тощих, как ты, надо ставить по двое в ряд, чтобы от них падала хоть какая-то тень!

— Ха! — проворчал Миллиган. — Не обращай на него внимания, Кейти. Монтана злится, потому что он такой маленький, и в седло забирается по лесенке.

Хопалонг знал: оба говорили только ради того, чтобы услышать собственный голос и постоянно посматривали на него. Хопалонг подозревал, что Коротышка с Тексом решили его охранять. Это показалось ему одновременно и забавным и приятным: от этого на сердце стало теплее — о нем беспокоятся. У Хопалонга и «Наклонного Р» осталось много врагов. Некоторые скотокрады и бандиты убиты, однако остальные еще рыскали поблизости, а владельцы ранчо, надеявшиеся поживиться за счет «Наклонного Р», вряд ли забыли горечь поражения.

Кон Гор в городе ни с кем не общался. Что у него на уме, никто не знал. Трой явно затаил обиду, а Рохайд, всюду следовавший за Пони Харпером, без особой радости вспоминал о стертых до крови ногах. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не намекнул на его пристрастие к пешим прогулкам, Рохайда это раздражало, ущемляло самолюбие, и в один прекрасный день он мог от ярости потерять над собой контроль.

На следующее утро солнце едва поднялось над горизонтом, а Хопалонг уже оседлал Топпера и отправился на восток, в убежище бандитов, чтобы раз и навсегда разрешить все сомнения. Небо обложило тучами, собирался дождь. Твердой рукой направляя белого жеребца к каньону, Хопалонг внимательно оглядывал местность. Если Джекс жив и если с ним Дад Лимен и Дак Бейл, они могут устроить ему ловушку. Бандиты знают, что он пробирался в каньон по каменной осыпи, и если они в убежище, то наверняка приготовились к встрече.

Низкие облака цеплялись за высокие пики, а местами уже поглотили зубчатые вершины хребтов, проплывая ватной лавиной по горным склонам, опускаясь прозрачными хлопьями на кусты можжевельника. Вдалеке Хопалонг увидел койота, торопливо скрывшегося в кустарнике, испуганно выскочил длинноухий заяц и стремительными прыжками удрал в заросли шалфея. Природа застыла в тишине, в воздухе не чувствовалось даже легкого дуновения ветра. Топпер ходко шел по низкой поросли.

Хопалонг внимательно разглядывал землю, но никаких следов не обнаружил. Несколько раз он останавливался и прищуривался, изучая местность. Пустыня на всем своем протяжении казалась безжизненной, ничто не нарушало ее тревожного покоя. Вскоре начали попадаться одиночные скалы, заостренные глыбы, вытесненные страшным подземным давлением на поверхность. Хопалонг с тревогой думал о том, что ему предстоит. Попасть в каньон, образовавшийся в результате разлома земной коры, подверженный частым землетрясениям, — задача сложная, и он вынужден был признаться, что каждый раз приближался к этому месту с чувством благоговения.

Здесь таилось нечто большее, чего не может создать человек. Эти скалы были сотворены мощью самой природы, мощью, перед которой человек бессилен. Чудовищный катаклизм, раздробивший глубоко под землей и вытолкнувший на поверхность острые зубья гор, не был последним, силы природы лишь дремали, дожидаясь своего часа.

Над замершей землей царила непривычная тишина. В траве не слышалось звона цикад, в кустарниках не щебетали птицы. У Хопалонга возникло предчувствие надвигающейся опасности.

Топпер, навострив уши, замедлил шаг. Иногда конь сам останавливался и вглядывался вдаль. Кэссиди попытался стряхнуть гнетущее ощущение близкой беды. Он никогда не тревожился понапрасну, хотя и доверял своим предчувствиям. Нужно только правильно и вовремя в них разобраться.

Хопалонг — человек опытный и практичный, с уважением относился к дикой природе. При встрече с ней у него возникали странные ощущения, знакомые тем, кто уединенно жил на великих просторах Арктики, пустынь, океанов или в горах, за тысячи миль от жилья человека.

Большую часть жизни Хопалонг провел в таких краях, как эти, доверял шестому чувству, предупреждающему об опасности и никогда не умалял достоинств противника. Если Кларри Джекс жив, он смертельно опасен. Он хладнокровен и в то же время преисполнен жаждой мести, словом способен на все.

Каменная осыпь с виду казалась нетронутой, однако рельеф иззубренного гребня хребта изменился, а высившаяся над ним огромная гранитная скала рухнула в каньон. Хопалонг спустился вниз.

Ни во внешней, ни во внутренней части каньона признаков жизни не было, дом среди скал развалился. Стояли лишь две покрытые трещинами стены. Коррали пустовали. Хопалонг был уверен, что если Кларри Джекс жив, то здесь, в убежище, его нет.

Дно каньона превратилось в груду осыпавшихся камней, а земля у стен растрескалась и вздыбилась. В ущелье царила жуткая тишина, и ощущение мрачного одиночества заставило Хопалонга поежиться. В развалинах дома он никого не нашел, хотя на полу темнели пятна засохшей крови. Но возле корраля он обнаружил могилу.

ЛАРАМИ

1881

Он умер не в постели

Только одна могила! Кларри Джекс жив! Хопалонг бросился к хижине, в которой жил Дак Бейл. Здесь все говорило о том, что ее покинули в спешке. Хопалонг посмотрел на жеребца: тот настороженно озирался по сторонам. Кэссиди тревожно оглянулся, и вдруг перед его глазами все задрожало.

Стремительным прыжком Хопалонг вскочил в седло и перепуганный жеребец бешеным галопом понесся к устью каньона. Земля под копытами Топпера застонала, затем раздался ужасающий грохот трущихся друг о друга скал. Узкий вход в каньон, казалось, стал еще уже, но Хопалонг послал коня вперед. Вокруг трескалась земля, распространяя отвратительный запах серы, смешанный с запахом смерти. Наконец жеребец выскочил из расщелины на открытое пространство. И здесь были видны результаты землетрясения: всюду, насколько хватало глаз, в земле пролегли длинные трещины. Развернувшись на девяносто градусов Хопалонг вскоре выехал из зоны разлома и перевел Топпера на легкий галоп, затем на шаг.