Квини - Кэндис Карти-Уильямс

– Вы прекрасно знаете, что я не люблю разные выдумки, – сообщил он, сделал новости погромче и снова вперился в телевизор. – Единственное, чем стоит интересоваться – это тем, что происходит в мире вокруг нас. Вокруг творятся ужасные вещи, и вам, молодым, пора задуматься о своем невежестве.

– Дедушка, я, как ты помнишь, работаю в газете. И я в курсе, что происходит в мире.

– Ты работаешь в журнале, Квини, а это просто обрывочные мнения и тусовка, а не настоящие новости, – быстро ответил он.

– Уилфред. Не начинай. Даже не пытайся начинать в день, когда родился Иисус. Дай сюда пульт, – велела бабушка сквозь сжатые зубы.

Дед вздохнул, положил пульт на стол и толкнул его к бабушке. Она передала пульт мне, и я стала переключать каналы, а моя мама и Мэгги отправились в переднюю гостиную, в ту, где на всех диванах пленка, а на мебели – чехлы. Туда никого не пускают. Хотя каждый раз, когда я прихожу, мне приходится делать там уборку. По пути в кухню за десертом я остановилась у двери и прислушалась.

– С ней все нормально. Она крепкая, ты же знаешь, – услышала я тетин голос.

– Не настолько крепкая, Мэгги. Я благодарна тебе, что ты присматривала за ней, когда я не могла, правда, но она моя дочь, а не твоя, – мама тихонько плакала. – И я ее знаю! Она отлично умеет притворяться. Но я подвела ее. Я должна была лучше к ней относиться, чтобы теперь она лучше относилась сама к себе.

Мэгги угукала между словами мамы.

– Я не должна была ее бросать. Я не должна была допускать, чтобы этот дьявол во плоти так сильно меня контролировал, чтобы я оставила свою дочь.

Я слышала, как Мэгги тихо вздохнула.

– Какой толк в этих мыслях, Сильв? Что сделано, то сделано, ничего не изменить. Все, что ты можешь – двигаться дальше вместе с ней. Заново строить отношения. Вы с Квини были очень близки, это не исчезает так просто.

– А вдруг уже исчезло? – мягко спросила мама со страхом в голосе.

– Перестань волноваться за Квини, сестренка, и займись собой. Поверь мне, с твоей дочерью все в порядке. Она храбрая.

– «Храбрая» и «в порядке» – не одно и то же.

– Ты должна позаботиться о себе, Сильвия. Тебе надо прийти в себя. Может, сходишь со мной в церковь? – предложила Мэгги.

Я удивилась, что она не обещает чудесного божественного исцеления.

– Нет, спасибо, Мэгги, – сказала мама.

Ну хоть в чем-то мы сошлись.

– Как тебе угодно, – ответила тетя. – Правда, беспокойся в первую очередь за себя. Что там нового в суде?

– Я уже не могу, Мэгги. Каждый раз, когда я вижу Роя, меня чуть ли не тошнит.

– Поэтому ты так похудела, – заметила Мэгги. – Два с половиной безумных года всего этого кошмара. Скажи мне, когда следующее слушание, я пойду с тобой.

– Я не хочу, чтобы ты все это слышала, Мэгги. Это так стыдно. Адвокаты постоянно вытаскивают подробности. Все.

Мама всхлипнула, и у меня слезы навернулись на глаза.

– Правда, наконец, обнаружили его личный банковский счет, на который он перевел деньги за мой дом, а это уже кое-что. Только я сомневаюсь, что мне хоть что-то достанется.

– Я надеюсь, твоя адвокат хорошо старается, – Мэгги слегка повысила голос.

– Старается, старается, – мягко ответила мама. – Она сказала, что если бы Квини дала показания, это бы очень помогло делу, но я не хочу заставлять ее вспоминать все, что она видела.

– Не втягивай Квини, – твердо сказал Мэгги. – Нет.

– Не буду. Вот послушай, – мама запнулась. – Помнишь, как он приложил меня лицом об руль, когда я вела машину, и из-за этого случилась авария? Он сказал судье, что я тогда врезалась, потому что была пьяна. Внаглую соврал. Он сумасшедший, Мэгги!

– Откуда тебе было знать, что он настолько сумасшедший.

– Не знаю, как можно было этого не видеть, – сказала мама. – Я так боялась, боялась остаться одна, когда отец Квини бросил нас. Я думала, что больше никогда никому не буду нужна, и когда появился Рой, он показался мне богом.

– Он умелый манипулятор, Сильв.

– Но я бросила дочь, – простонала мама. – Я так сильно ее любила, но бросила.

Вдруг меня оттащили от двери за плечо. Это был дедушка.

– Пусть взрослые поговорят, а? – прошептал он. – А тебе тут нечего делать.

Мне не было ее жаль. Она совершила множество ошибок, и теперь мы обе с этим живем. Я вытерла глаза и пошла обратно в выделенную мне комнату. Включила телефон. Меня ждало сообщение от Джины.

Я вошла в рабочий аккаунт и попыталась не обращать внимания ни на что, кроме письма от Джины. Я сознательно решила в выходные не проверять входящие сообщения ежеминутно, поскольку читала, что это вредит психическому здоровью. И да, на выходных есть масса вещей похуже мыслей о работе, но я всерьез настроилась не делать ничего сверх того, за что мне платят.

Вторник, 25 декабря, Роу, Джинa ‹[email protected]› написала в 11:34:

Я было собралась закрыть браузер, но случайно пробежала глазами список входящих и увидела среди непрочитанных писем послание от Теда.

Я хотела прочесть его, но сдержалась и закрыла ноутбук.

Правда, я не особо дисциплинированный человек и уже привыкла к этому, так что открыла его опять.

Вторник, 25 декабря, Номан, Тед ‹[email protected]› написал в 15:45:

Удалить. Если это та ясность, о которой я просила Бога, то никогда больше не стану молиться.

Помимо Тихой Джин, которая, возможно, даже в Рождество сидела в офисе, я была единственным человеком на этаже. До своего рабочего места я добиралась мучительно долго, потому что на входе стоял странный временный охранник, не поверивший, что я работаю в редакции.

Когда я спросила, с чего бы мне еще приезжать сюда посреди рождественских каникул, вместо того чтобы сидеть дома, он ответил: «Откуда я знаю, что у вас на уме».