Дело о Невесте Снежного Беса - Дарья Гусина

— Там работают маги Академии, — с мрачным выражением сообщил Чартрышский. — Но я не представляю, что будет, если Прорывы усилятся. А они усилятся. Присутствуют некоторые признаки, так называемые паттерны, характерные для прежних вторжений и свидетельствующие о том, что они служили подготовительным этапом. Тут не может быть никаких сомнений. Мы имеем самый настоящий Грид. Мы в глубокой заднице, господа.

— Это ваш Союз растревожил осиное гнездо, — обвиняюще проговорил отец Ксени, обращаясь к Олевскому. — Если бы не вы, в министерствах успели бы подготовиться.

— Напомню вам: именно мой сын сейчас…  — начал Макар Гаврилович.

Но из кресла барону ответил Райяр:

— Отпустите детей. Дети помогут.

Голос Райяра звучал очень странно, отстраненно и глухо. Глаза Богдана превратились в два черных пятна. Барон раскрыл рот, но Чартрышский резко сказал:

— Тишина. Слушайте.

— Он там один, во мгле. Собирает свою силу. Когда все будет кончено, дети помогут, — Райяр замолк и словно заснул, уронив голову на грудь. — Стена. Отпустите их к Снежной Стене Мэб.

— Что это было? — спросил Кудель.

— Очень редкий Дар, — объяснил Вележ. — Вы ведь знаете, что обычные люди неспособны видеть будущее, только потомки Древних и фантомы. Будучи студентом, Богдан попал под воздействие «злых костей». Выжил и стал оракулом. Врачи подозревают, что в нем живет… слабый фантом или, возможно, элементаль с выходом на Ту Сторону. Удалить вторженца нельзя – он крепко слился с нервной системой носителя. Сущность никак себя не проявляет во время осмотров и даже сканирования приборами. Однако иногда бывают такие вот… выплески.

— И он… этот ваш фантом-оракул… предлагает, чтобы мы отправили наших детей на помощь герою-одиночке? — возмутился фон Райндорф, вскакивая. — Отправляйте туда своих магов! А я забираю дочь и уезжаю!

— И я! Я забираю сына! — Кудель тоже вскочил. — Мы уже пережили несколько покушений. Бронислав вернется в Академию после… всего этого!

— Если будет, куда возвращаться, — тихо сказал Олевский, когда Кудель и фон Райндорф ушли, прихватив детей.

Бронислав и Ксеня покорно удалились, сделав остальным незаметный знак. Вернулись они через час, страшно довольные. Оба сбежали из-под носа у родителей, посредством магического «клейма» встретились в каком-то кафе на окраине и потом «прыгнули» на вызов Марьяши.

— Вы верите Богдану? — спросила я у Макара Гавриловича, собирая вещи в сумку.

— Да, без тени сомнений, — ответил вендиго, поглядывая в сторону камина, у которого с отстраненным видом сидел бледный, вялый Райяр. — Его Дар проверен временем. В тот день, когда вы познакомились в подвале замка, Даня предупреждал Антошу об опасности, но тот не поверил. И ты помнишь, что могло случиться. Дар это или проклятие, не знаю. Дане тяжело в жизни – без коловрата, в вечном ожидании приступа. Тоша и Капалов всегда старались ему помочь… Я заказал билеты на Альбион. Все, что надо, купите по дороге. Вам понадобится много теплой одежды. До Высокогорья возьмете машину, местные возят туристов к Стене.  С вами полетит Георгий Федотов. Есть вещи, которые под силу только драконам.

В самолете мы почти не разговаривали, а после приземления и таможенного осмотра застыли перед телевизионным экраном в зале аэропорта Фогланда. Из всех тревожных новостей, которые мы ожидали услышать, промелькнул репортаж об искажениях в портальной системе Альбиона, но и это приписали коронарным вспышкам на Солнце.

Скоростной поезд довез нас до границы с Высокогорьем, а оттуда мы взяли машину. Разговорчивый гид всю дорогу с жутким акцентом рассказывал нам местные новости о появляющихся то тут, то там Лабиринтах Фей. Лет шестьдесят была тишина, и вот опять. Люди и зверье пропадает. Недавно Лабиринт сожрал пастуха со стадом овец, даже костей не осталось. Мы напряженно слушали и тем завоевали расположение мужчины – нам-то его рассказы небылицами не представлялись. Правда, поддерживать разговор взаимно мог только Георгий – у него даже акцент получался, как у настоящего горца.

Ксеня, Марьяша, Черри и я сидели на задних сиденьях микроавтобуса. Нас ощутимо подбрасывало, и чтобы не откусить языки, мы переговаривались лишь отдельными фразами.

— Как бы парни в самый ответственный момент не начали разборки, — сказала Марья, выразительно поглядывая на Бронислава и Георгия, которые пока хранили вооруженный нейтралитет, но обменивались жесткими взглядами.

— Не начнут. Я поговорила с цесаревичем во время перелета – он больше не будет… меня уговаривать, — тихо ответила Ксеня. — Думаю, ему потребуется много времени, чтобы прийти в себя. Ему нравилась Джил. Он чувствует себя ответственным за все, что происходит, и… преданным.

— Вот и хорошо, что дошло, лучше раньше, чем поздно, — кивнула Марьяша. — И хорошо, что к нам присоединился. Дракон нам не помешает. Мы крутая команда спасения, да, девчонки? Самая настоящая! Вот сестрам расскажу! Офигеют! Бедный Жора. Неужели Джилина и впрямь была двоедушницей? Ай! Ну и тряска!

— Угу, — сказала я, глядя в окно. Снега на полях было немного – его выдувало сильным ветром. — Ее мать не хотела терять расположение любовника и подменила ребенка. Однако боясь, что к чужой дочери не привяжется и выдаст себя, обратилась к Виктору Кози́нски. Он вернул умершего брата Лексея с Той Стороны. Душа мальчика должна была поглотить душу носительницы, но получилось иначе. Джил живет с двумя личностями, однако женская сильнее. Она… любит Лексея, а он ее ненавидит.

— Жуть, — передернулась Марьяша.

— Жуть, — повторила Черри, тоже глядя вдаль. — Как в книжке. Только… страшнее. И без хэппи-энда.

Мы ехали вдоль обрыва над серым, неприветливым и неспокойным морем. Над бурными волнами кружили птицы… странные и очень крупные.

— Эх, — с досадой произнес наш гид, сотворив рукой защитное окружие и пальцами – руну, — гозы. Опять вырвались из-за границы… твари. Это теперь магов вызывать. Неделю добираться будут, то одни и у них дела, то другие. А у нас скот и маленькие дети. Держитесь поближе к машине. Боюсь, ребятки, сегодня не ваш день. Поглядите – и назад, я подожду. Колдовать не надо, предупреждали вас? Тут эти… помехи, это раз. На той стороне много всяких тварей бродит, для них наша магия – объявление войны, им бы только повод найти, это два.

— Странные дела, — продолжил горец, когда мы подъехали к границе владений Мэб, обозначенной высокой стеной из снега. — Что-то тут не так. Не пойму. Никак… просела, что ли?

Издалека Стена казалась прочной, монолитной. Лишь видны была границы в тех местах, где ее наращивали маги.

Ближе всего подошла Ксеня. Коснулась рукой ледяной корки.

Наш гид оказался прав: Стена просела и держалась на одном честном слове. Ксеня не успевала отскочить – ноги ее разъехались на скользком насте. Она подняла руку, пытаясь поставить барьер. Но то ли магия так близко к царству Древних искажалась, то ли Ксеня, как и все мы, еще не восполнила коловрат, растраченный в битве с МакАлистером. К ней бросился Броня. Успел прикрыть собой… и получил теплый душ и удар жаром: Георгий частично трансформировался и с десяти метров плюнул в массу падающего снега огнем. Мы слышали, как подобно карточному домику, с громким гулом и грохотом рассыпается вокруг резервации Защитный Круг.