Не уходи, любимая - Сьюзен Андерсон

Это она-то что-то делает? Вот это да! Дейзи не успела ничего сказать, потому что Ник закрыл ее рот поцелуем. И вновь она, уже в который раз, почувствовала, как земля уходит из-под ног. У Дейзи не было ни сил, ни желания противиться этому. Она принадлежала ему целиком и полностью.

Ник уже спустил узкую бретельку с ее плеча, когда лифт остановился и двери открылись. Дейзи и Ник продолжали целоваться, никого и ничего не замечая вокруг. Но тут кто-то за спиной Ника откашлялся, и Ник медленно обернулся на этот звук. Увидев перед собой небольшую группу людей, смотревших на них, Дейзи покраснела и вышла из лифта, гордо подняв голову.

Боже милостивый, бандиты могли уложить их прямо на месте, потому что она совсем потеряла бдительность. Дейзи внимательным взглядом окинула вестибюль, пока Ник о чем-то разговаривал с портье.

– Пойдем, – сказал он через минуту, и они снова направились к лифтам.

Двери ближайшего лифта открылись, как только они приблизились, и Ник нажал кнопку четвертого этажа. Не успели двери сомкнуться за их спиной, как Ник снова приблизился к Дейзи.

– Даже и не думай прикасаться ко мне.

Ник ухмыльнулся:

– Да, видимо, это была не самая лучшая мысль. Но ведь и ты, кажется, не особенно скромничала всю дорогу.

– Слушай, Ник Колтрейн!

– Да-да, это ты все время подогревала атмосферу.

Все, кто смотрел на тебя, думали: «Она очень сексуальна». А при взгляде на меня у всех возникала мысль: «Она его держит за я…»

– Ник!

– Держит за явного дурака. Я хотел сказать «за явного дурака».

– Боже мой, ушам своим не верю! Во-первых, люди в общественных местах не смотрят мужчине сам знаешь куда.

А во-вторых, я уверена, что ни у кого не возникало таких мыслей.

– «Сам знаешь куда…» – Ник нежно улыбнулся и провел кончиком пальца по ее брови. – И как это человек, который всю жизнь общался с уличной шпаной, дожив до вполне солидного возраста – двадцати восьми лет, – сохранил такую нетронутую невинность?

Дейзи оттолкнула его руку:

– Нет во мне никакой невинности!

– Это не ругательство, сладкая моя. – Лифт остановился, и Ник отошел от двери, галантно пропуская Дейзи вперед:

– Прошу.

– Куда мы идем?

– Вон туда. – Он взял ее под локоть и направился по коридору.

Через мгновение они остановились перед дверью в номер, и Ник вставил ключ в замок.

– Что это?

Вопрос был, конечно, глупый, но Дейзи и правда не понимала, что они здесь делают.

– Это комната. Ты вряд ли бы оценила, если бы я просто затащил тебя в одну из спален пентхауса и отымел бы там по полной программе, пока сотня гостей веселится в соседней комнате, а ждать, пока мы доедем до дома, я не могу.

Он открыл дверь, а затем повернулся к Дейзи и сгреб ее в свои объятия. Сама того не ожидая, она взвизгнула, как пятнадцатилетняя девчонка.

– Ты никогда не производила на меня впечатление девицы, готовой наскоро потрахаться где-нибудь в подсобке, – продолжил Ник, переступая через порог и ногой захлопывая дверь, – поэтому я снял для нас номер.

Дейзи огляделась в роскошной комнате, выдержанной в бело-зеленых тонах.

– Я думала, у тебя плохо с деньгами. Снять такое местечко стоит целое состояние.

– Для таких целей и был придуман «Америкэн экспресс», детка, – чтобы ребята вроде меня имели возможность не задумываться над такими мелочами до следующего месяца.

– Ты тоже им пользуешься? – улыбнулась Дейзи. – Забавно. Я всегда представляла, что ты отсчитываешь сотенные купюры из-под золотого зажима для денег.

Ей приятно было осознавать, что Ник накапливает долг на кредитной карте, потому что так он больше похож на обычного человека.

Пока он нес ее на руках через комнату, она сбросила туфли.

– И все-таки слава Богу, что существуют пластиковые карточки, да? Я не хочу сказать, что у меня большой кредит – мне его сократили практически до нуля, когда я уволилась из полиции. Ну конечно, не в тот самый день, как это случилось, а только когда обнаружилось, что я не просто больше не являюсь государственным служащим, а к тому же еще имею собственное дело.

– Дейзи!

– А?

Ник сел на кровать, опустив ее себе на колени.

– Замолчи и поцелуй меня.

Она рассмеялась низким гортанным смехом, потому что он заставлял ее чувствовать собственную сексуальность, и это было для нее внове. Правой рукой обняв Ника за шею, ладонью левой руки Дейзи повернула его лицо к себе и прижалась губами к его губам. Ник приоткрыл рот, и это заставило ее сердце затрепетать сильнее.

Не прерывая поцелуя, Ник лег на спину, а потом перевернулся так, чтобы, опираясь на руки, оказаться над Дейзи. Осторожно потянув за бретельки платья, Ник спустил их с ее плеч. Тонкая ткань сползла, обнажив грудь.

Ник стал ласкать ее. Открыв рот, слегка сжал зубами сосок, ставший твердым, как камешек, и осторожно втянул в себя. По телу Дейзи пробежала мощная волна возбуждения и истомы.

– Хочешь раздеться вместе со мной, Блондиночка?

Ник поднялся, снял с себя смокинг и повесил его на стул, затем потянулся к запонкам на рубашке.

– Подожди, – попросила Дейзи, садясь. – Дай я помогу. Господи, ты всегда так спешишь!

Ник едва смог подавить смех.

– Приятно слышать это от тебя. В прошлый раз торопилась ты. Ты готова была мне пистолет к виску приставить, лишь бы я делал все быстрее.

Дейзи поджала губы и хмыкнула, как бы не соглашаясь с его словами. Грациозно подобрав подол платья, она на коленях подползла к краю кровати. У Ника перехватило дыхание от вида ее обнаженной груди и крепких бедер, мелькающих в разрезе подола.

– На тебе есть трусики, Дейз?

– Конечно, есть! – Она возмущенно сверкнула шоколадного цвета глазами. – С какими женщинами ты общаешься! По-моему, с еще более авантюристками, чем я.

Про себя Ник подумал, что склонность к авантюрам вовсе не обязательно заканчивается постелью, однако не стал говорить этого вслух. Глядя на то, как Дейзи расстегивает запонки на его рубашке, Ник улыбнулся. Она хочет казаться многоопытной, но что касается отношений с мужчинами, то здесь опыта у нее явно маловато.

Неожиданно Дейзи рванула рубашку с его плеч и опустила ее до середины спины; воротник, выскочил из-под бабочки, издал скрежещущий звук. Дейзи запустила пальцы в шелковистые волосы на груди Ника и потянулась к его губам. Он наклонил голову и резким движением вывернул рукава наизнанку. Несколько минут они исступленно целовались, а потом Ник сказал: